Самый лучший демон. Костёр чужих желаний - Катерина Снежинская

Улыбка женщины, до пят закутанной в серебристый меховой плащ, стала шире. Ее глаза, странно поблескивающие в тени капюшона, сшитого в виде волчьей головы, одобрительно смотрели на девушку.

— Я ничего не поняла, — призналась Ю, обхватив голову руками.

И тут же отдернула их, словно ожегшись. Уж слишком нарочитым, недостойным гордой грахи, получился жест. Впрочем, она уже слабо понимала, что достойно, а что нет. Ее мир, и без того сложный, неправильный, разваливался на куски.

— Дитя госпожи слишком давно жила вдали от родной норы, — ласково пояснила Призрак, — и разучилась слышать истинную речь. Ветер нашептал мне, что мой нежный щенок по праву завоевал место рядом с Повелителем Крови. Но отказался от него. Я пришла сказать, что такой поступок неразумен. Но узрела, что щенок превратился в волчицу. Я…

— Я не буду его женой, чтобы тебе ветер там не нашептал! — простонала граха. — Отказалась, отказываюсь и буду отказываться. Не знаю, кто в кого превратился, но я его женой не бу-ду!

Женщина кивнула, полностью соглашаясь с решением Ю.

— Ты правильную тропу выбрала, дитя. Ты сохранила гордость и честь рода. Не подобает тебе унижаться даже перед достойнейшим. Но ты не только по праву завоевала место рядом с ним, но и стала его спутницей. И вспять тропы не повернут. Теперь он не сможет отказаться от тебя. Он назвал тебя своей. Перед морем, небом, землей и звездами.

— Когда? — вытаращилась на Ри граха. — Ничего подобного он не говорил…

— Только что, — женщина медленно, весомо кивнула. — Не хочешь ли ты убедить меня, что мои глаза меня[а9] обманули? И я не видела вашего…

— Предки! Тьма! — Ю опять схватилась за голову, уже не обращая внимание на уместность этого жеста. — Ты за нами еще и подсматривала?!

— Да, мои глаза узрели все. И он не сможет отрицать, что дитя, выношенное тобой…

— Какое дитя?! — почти заорала демонесса, понимая, что скатывается в банальную и недостойную воительнице истерику.

— Дитя, которое ты зачала с ним — здесь и сейчас, — Призрака с намеченной ей тропы свернуть было непросто.

— Ты в своем уме, Ри? С чего ты вообще взяла, что я… что у меня… Что я сейчас залетела?

— Сегодня, вчера, завтра — какая разница? — равнодушно пожала плечами Призрак.

— Ты еще скажи, что нет разницы от него или от кого другого! — съязвила Ю.

Потому что Ри [а10] молчала, глядя на девушку мудрыми, как сама Тьма, глазами. Для нее никакой разницы действительно не существовало.

— Ты родишь дитя, и он не сможет от тебя отказаться. Он признает тебя своей. Это мудрое решение.

— Не было никакого решения, Ри, не было. И не будет! — простонала граха. — Не надо мне ничего этого! Это все… Это все… Глупость!

— Ну, почему же глупость? Мне кажется, что план имеет все шансы на успех, — одобрил идею Тхия.

Ю, обернувшись, с ужасом уставилась на лорда, появившегося на крыше не иначе, как по воле самой Тьмы.

— Хотя, я честно не понимаю, зачем уважаемой такие сложные комбинации. Но, вероятно, они имеют смысл. Мне со своей стороны остается только пожелать вам удачи. И принести извинения за то, что прервал вашу беседу.

Лорд поклонился и удалился. На сей раз окончательно.

— А вот теперь идея сброситься с крыши кажется мне заманчивой, — пробормотала Ю.

— М-да, — констатировала Арха, — ситуация. Ю, а, может, просто ему рассказать, как все было? Объясни, что это только бредни волчицы и ты тут не при чем. Что ты его любишь чистой и незамутненной любовью. И тебе нужен он сам, а не какое-то там положение.

Граха смотрела на ведунью с таким видом, что лекарке захотелось демонессу собственными руками придушить. Из милосердия. Да и по своему опыту она знала, что переубедить демона, уверенного в своей правоте, не удастся — хоть ты лоб расшиби. Да и что тут скажешь, кроме сакраментального: «Милый, ты все не так понял…».

— Это еще не все. Сегодня мы… Сегодня я утром его встретила… А он… — северянка начала заикаться, явно готовая разревется.

— Дальше можешь не продолжать. Он спросил что-нибудь про план и твои успехи? И ты ему дала по морде.

Гигантша всхлипнула, утерев нос занавесью кроватного полога.

— И где вот Тьма Адина носит, когда он так нужен? — лекарка, сама не замечая того, принялась грызть ноготь на большом пальце. — Вот он-то точно знает, как из такого выбираться. И посоветоваться-то даже не с кем…

Граха тяжело, горько вздохнула. Теперь лекарка была с ней полностью солидарна.

— Погоди, о крушении всех надежд говорить еще рановато, — успокоила демонессу ведунья. — Но вот запасной план придумывать пора. Безвыходных ситуаций не бывает…

— Угу. Как говорит мастер Нарук, всегда есть минимум два выхода: либо рвота, либо понос, — мрачно отозвалась граха.

Арха только покривилась от такого пессимизма, но спорить не стала. Потому что на ее взгляд в сложившейся ситуации реализм от пессимизма не слишком отличался.

Глава двенадцатая

Женщины по своей природе очень мудрые существа. То намудрят, то умудрятся.

Ирраша отыскать удалось не сразу, и сделать это было совсем не просто. Пришлось к поискам подключать не только всех попавшихся по дороге служанок, но подряжать для этой нелёгкой работы ещё маленького рыжего Данаша — божественного сына. От прислуги толку было немного. Перепуганные вчерашним ажиотажем в поиске подходящего для грахи платья, девушки шарахались от Архи как от светлого проповедника. Зато демонёнок подошёл к делу ответственно.

Но в результате, шавера Арха нашла вполне самостоятельно и без чьей-либо помощи. Просто приличные бесы-чернавки, на задворки замка наведывались только группами. И исключительно тайно — на полуголых мужиков полюбоваться. А дитю Воплощения Тьмы и в голову не пришло, что высокородный лорд может околачиваться в таких «неблагородных» местах.

Короче, ведьма обнаружила ушастого на тренировочной площадке, где он деревянным мечом утрамбовывал трёх сержантов замковой стражи в стену. Причём несчастные арифеды, не вовремя попавшиеся на пути желающего поразмяться желтоглазика, были не только вооружены железными тыкалками, но ещё и обряжены в гремящую амуницию. Все равно, приходилось им несладко. Наверное, именно от отчаянья, а, может, и от неожиданности, они решили послушать ценный советы Архи, решившей понаблюдать за буйством мужских гормонов, пристроившись на низкой каменной изгороди.

— Слева заходи! — со знанием дела крикнула она. — Не видишь, что ли, он левый бок открывает?

Взмыленный арифед, бросивший на неё затравленный взгляд, действительно решил зайти слева. Но то ли Ирраш был не в курсе, что левая сторона у него является наиболее уязвимым местом. То ли сержант зашёл как-то не так. Но несчастный арифед тут же улёгся носом во взрытый песок, и вставать нужным не посчитал.

Второй тут же огреб деревяшкой по странному, похожему на шапку, шлему. И присел, видимо, поразмыслить о жизни. Третий из оставшихся просто шагнул назад, поднимая руки, соглашаясь с тем, что в одиночку выстоять против шавера у него и шанса нет.

Ушастый, вполне дружески, кивнул своим противникам. А сдавшемуся даже руку пожал, сказав что-то негромко. Все четверо заржали — даже тот, кто отдохнуть прилёг. Ирраш, закинув деревянный меч на шею и положив на него руки, уподобившись крестьянке с коромыслом, пошагал к Архе. И вид при этом у него был не только раздраженный, но и крайне недовольный. Впрочем, ничего другого от него ведунья и не ожидала.

Лекарка уже хотела было съязвить по этому поводу, но упустила подходящий момент, против воли засмотревшись на полуголого демона. А посмотреть было на что. Все-таки, из всей Великолепной Пятерки больше всего Тьма уделила внимания телу шавера. Ушастый был мускулистым настолько, что его хоть иллюстрацией в анатомический атлас вставляй. Но при этом мышцы у желтоглазого казались сухими, как верёвки. Никакого самолюбования атлета, отличающего, например, Адина. Тело шавера больше напоминало натренированный, умный, очень на многое способный инструмент, которым Ирраш великолепно умел пользоваться.

Арха поймала себя на мысли, что все демоны, в той или иной степени, но напоминали ей больших кошек. Дан был похож на вальяжного, но несколько тяжеловатого тигра. Тхия походил на притаившуюся, готовую в один прыжок разделаться с врагом, пуму. А вот шавер больше всего напоминал вечно напряженную, припавшую на пружинящие лапы, пантеру. И чёрная, масляно поблёскивающая от пота кожа, только усиливала эту похожесть. Пожалуй, желтые глаза тоже.

— Я всегда знал, что ты полная и окончательная кретинка, — оповестил ведунью Ирраш, пока она любовалась его статями. — Не предполагал только — насколько.

— И что я опять не так сделала? — протянула Арха, невольно поджимая уши.