Контрольный выстрел - Василий Головачев

«Проходи, мастер. Вернее, эр-мастер, как тебя назы­вают. Не покажешь, что это такое? Может быть, ты уме­ешь перемещаться в пространстве без всякого метро?»

Ставр послушно шагнул в комнату, медленно повер­нулся, не пытаясь выбить оружие из руки Стенсена. Не­смотря на «хамелеон», он видел К-мигранта почти так же хорошо, как и «витса»-кайманоида, державшего его в при­целе своего странного пистолета.

«Он ждет обойму прикрытия»,— выдал вдруг слоган кайманочеловек, у которого был своеобразный «акцент» в пси-речи, словно говорили сразу несколько человек, ше­пеляво поправлявших и дополнявших друг друга.

«Ты прав,— кивнул К-мигрант.— Гаси его».

Монстр тут же, не меняя позы, выстрелил в проем двери. В стене с кристаллобиблиотекой, у которой только что стоял Панкратов, обозначился крестообразный пролом. Оружие было из разряда абсолютно неизвестных, Ставр ожидал прыжка всепоедающего «паука». По рассказам Герцога и Железовского, кайманолюди использовали имен­но метатели «пауков».

Второй раз выстрелить «витсу» он не дал — «взял на прием», отлично зная особенности строения тела кайма­нолюдей. Грехов был прав, знание видов борьбы этих мон­стров оказалось как нельзя кстати.

Ошеломленный мгновенной атакой кайманоид застыл, раскорячившись, как пугало, глядя на свой же «пистолет», направленный на - К-мигранта.

«Браво, мастер! — одобрил Стенсен.— Отличная выуч­ка! Но против меня ты мышонок. Стой, где стоишь, иначе я тебя превращу даже не в пыль — в нуль! В ничто. Эта штука в моей руке сворачивает пространство в «струну».

Ставр не ответил. К-мигрант стоял спиной к стене с нишей, внутри которой Степан держал свои «запакованные миры» .— свернутые объемы в форме безделушек. Две из них — фигурка медведя и «медальон» — готовы были развернуться. Панкратов опустил пистолет.

«Уходите. Через минуту здесь будет спецназ, с ним вам не справиться. Я не хотел бы убивать вас без особых причин».

«Как благородно! — саркастически восхитился Стен­сен.— Цирк, да и только! К сожалению, у нас есть при­чина, чтобы уничтожить тебя без всяких колебаний. Про­щай, эрм».

«Прощай, идиот!» — В то же мгновение Ставр мыслен­но «толкнул» статуэтку медведя, как бы пытаясь проник­нуть внутрь ее, и «упаковка» Степана не выдержала.

Взрыв — хотя это был, скорее, взрыв наоборот — ока­зался не слишком сильным, объем закапсулированного внутри «статуэтки» пространства не превышал полусотни кубических метров, но его развертка отняла в данном кон­кретном районе энергию, эквивалентную взрыву тонны тротила, и все, что было в комнате, превратилось в пыль, в атомарную взвесь. Тело К-мигранта бесследно исчезло, послужив как бы нейтрализатором «взрыва наоборот». Ес­ли бы не это обстоятельство, дом Степана пострадал бы сильней. К счастью, оружие Стенсена обладало защитой и не сработало, и Ставр покрылся холодным потом, пред­ставив, что произошло бы в противном случае.

От кайманоида, защитившего собой Панкратова, оста­лась лишь передняя часть его маскирующего костюма — остальное тоже распалось в пыль. Досталось и Ставру, вынужденному использовать для защиты большую часть пси-резерва. Почувствовав дурноту, он сел на пол, и Ви­дана, ворвавшаяся в квартиру физика, обнаружила его в этом положении.

Глава пятая

ЭСКАЛАЦИЯ

В пятницу четырнадцатого июля глава Совета безопас­ности Земли Хасан Алсаддан во всеуслышание объявил вне закона деятельность синклита старейшин Всевеча, «развязавшего ради властных амбиций террор против мир­ного населения, в том числе против «рядовых» интрамор­фов, что привело к трагическим последствиям».

В срочном порядке собрались комиссия Всевеча по ох­ране прав человека и конгресс СЭКОНа, которые были ознакомлены с «фактами», предоставленными Алсадданом и отделом безопасности УАСС.

В качестве доказательства «преступной деятельности» проконсулов синклита Алсаддан привел случай под Вла­димиром. Якобы по заданию синклита был уничтожен уни­кальный объект под названием нагуаль, под которым «многие ученые» подразумевают осколок иной вселенной наподобие Тартара или Чужой.

Поскольку никто из настоящих ученых, занимавшихся проблемой нагуаля, не мог пока ни подтвердить заявление, ни опровергнуть, оно произвело на парламентариев Все­веча и чиновников СЭКОНа огромное впечатление. Даже многие интраморфы поверили Алсаддану, проголосовав за роспуск синклита и судебное расследование его деятель­ности. Баренцу, как воеводе синклита, ограничили свободу передвижения районом его проживания до выяснения об­стоятельств дела, остальным экспертам запретили любую активную работу без согласования с комиссией Всевеча или отделом СЭКОНа.

Таким образом, ФАГ добился если не полной, то час­тичной нейтрализации силы, которую считал наиболее серьезным противником среди организованных сообществ человеческой цивилизации. После этого он приступил к планомерному уничтожению всех тех, кто мог потенци­ально помешать его планам, и начал с давления на уче­ных, так или иначе причастных к изучению нагуалей. Двое из них — ксенолог Раттнер и физик-фридманолог Андреев были найдены мертвыми — один дома, другой на работе — с одинаковым диагнозом «остановка сердца». После этого очень многие — около шестисот человек! — отказались от участия в исследованиях феномена, а ос­тавшиеся уже не могли обеспечить быстрого и полного решения проблемы.

Кроме того, эмиссаром ФАГа были инспирированы мас­совые беспорядки в крупных городах Земли, особенно в традиционно криминогенных районах южномусанского со­юза, Восточной Азии и Северной Америки, что отвлекло большие силы отделов безопасности этих регионов. А по­скольку сеятели смуты продолжали натравливать массы на интраморфов, манипулировать сознанием толпы, возмож­ности команды Железовского, осознавшей опасность слиш­ком поздно, уменьшились многократно. По сути, она вы­нуждена была уйти в «подполье», потеряв почти всякую официальную поддержку. Доступ к информации ОБ УАСС теперь имели только Ратибор Берестов и Мигель де Силь­ва, ухитрившиеся сохранить свои кресла начальников сек­торов. Но и они не могли привлечь все силы своих под­разделений к проблеме ФАГа. Ратибор, например, мог опираться только на обойму оперативников личной охра­ны, которых отбирал сам и о которых отдел кадров Уп­равления не имел ни малейшего понятия, а Мигель — лишь на себя да на Ставра Панкратова.

ФАГ не оставил попыток добраться до главных дейст­вующих лиц противоборствующей стороны и подготовил еще несколько операций по их ликвидации. При этом уро­вень подготовки раз от разу повышался. Следующей в его плане стояла акция по захвату жены Ратибора Берестова Анастасии.

Упор был сделан на внезапность и немыслимую дер­зость, ибо предполагалось напасть на нее прямо на рабо­чем месте — в технологическом модуле эфанализа в новом здании СЭКОНа, воздвигнутом недавно в центре канад­ской столицы Оттавы после выделения комиссии в само­стоятельный орган контроля.

Двое исполнителей, один из которых был интраморф, а второй, работник планового сектора СЭКОНа,— нормал, вошли в кабинет эфанализа, представлявший, по сути, со­ты «эффекторного пространства» Умника, большого. опе­ративного инка комиссии. Оба имели необходимый допуск и знали пароли пропускной системы, поэтому никто из оперативников обоймы прикрытия, продолжавшей нести службу по заданию Герцога и вопреки приказу нового комиссара-прима Еранцева, не обратил на них внимания.

Один исполнитель остался у двери в ячейку Анастасии Демидовой, а второй спокойно вошел внутрь, где в коко­не-кресле «грезила» женщина, уже вошедшая в игровое поле Умника и начавшая расчет: Железовский поручил ей оптимизировать вывод, который получила Забава Боя­нова при расчете футур-узла, связанного с ростом агрес­сивности молодежи. Перед тем как приступить к работе, она некоторое время колебалась, снять ли «защитника», подаренного Греховым, но все-таки решила не снимать, хотя он в какой-то степени ограничивал ее общение с инком. Это спасло ей жизнь.

Нежданный гость без предупреждения выстрелил в нее из парализатора-гипноиндуктора, сделанного не на Земле, ибо «пакет» его пси-излучения воздействовал непосредст­венно на мышцы-антагонисты жертвы, заставляя их бо­роться друг с другом. Анастасия застыла, полностью па­рализованная, медленно погружаясь в бессознательное со­стояние из-за остановки сердца.

Посетитель подошел к ней сзади и выстрелил из другого оружия, мощности которого хватило бы на подавление лю­бого пси-блока, будь на женщине стандартный «защит­ник». Но ее мозг прикрывал более мощный пси-щит, возможности которого не ограничивались функциями от­ражения и поглощения излучений. Он не просто отразил пси-волну, а сфокусировал ее и направил обратно. И Ф-террорист, не ожидавший ничего подобного, не смог отбить выпад. Выронил оружие, обмяк, осел на пол. Если бы его напарник в этот момент зашел в модуль, он, наверное, попытался бы просто убить Анастасию, которая уже по­теряла сознание, и утащить тело приятеля, но у него была четкая инструкция, и он просто ждал за дверью, делая вид, что занят ее «ремонтом».