Бандитская дива - Владимир Григорьевич Колычев

— Чем до обеда занимались?

— Да так, ходили, бродили…

— Где?

— Везде… Аника нас у Вершины сбросил, пока до Морячка добрались. Пешком же…

— От Вершины до Морячка?

— Да.

— А у Восьмой Щели что делали?

— У какой еще Восьмой Щели? — не понял Скаляров.

— Это в горах, с видом на море. — Игнат махнул рукой на восток. — Лечебные грязи там. Синяя глина.

Озерко в этих местах небольшое, с грязью, санаторий рядом. Но в тех же местах встречались и небольшие лужи грязи, можно сказать, болотца, в одно такое и мог наступить Скаляров. След на кроссовке явное тому подтверждение.

— Не знаю ничего! — Скаляров нервно закрыл одну ногу другой.

— Мы ведь сейчас туда съездим. Там и труп Аники найдем, и его машину… Но сначала Бабаляна допросим. Скажем, что ты нам все рассказал. И про синюю глину расскажем. Он же не знает, что у тебя синяя глина на кроссовке… Вдруг расколется?

Игнат имел большие виды на Бабаляна. Скаляров не то чтобы путался в показаниях, но иногда попросту откровенно врал. Например, о том, что Бабалян в одной зоне с Аникандровым срок мотал. Значит, и в остальном врал, скорее всего, не сговариваясь со своим дружком. И Бабалян будет врать вразнобой, на этом Игнат его и поймает, а потом возьмет на пушку.

— Не знаю никакую Восьмую Щель, — опустив голову, буркнул Скаляров.

— Бабалян знает. И все нам расскажет. А валить он, знаешь, на кого будет? На тебя! И мы ему поверим, потому что ствол у тебя был. И стрелял в меня ты!

— Не знаю ничего!

— Ну, смотри!

Игнат заменил Скалярова на Бабаляна, но, увы, результат остался прежним. Бабалян слегка путался в показаниях, он не смог объяснить, как Аникандров ушел к морю вслед за Полуяновым, не попав на глаза Бродову, но в остальном их со Скаляровым показания совпадали. В какой-то момент Игнат даже поверил, что на самом деле в него стрелял Аника. И все же он попытался взять Бабаляна на пушку, дескать, Скаляров говорит совсем другое, показывает на него. Но сын армянского народа оказался крепким орешком.

— А к дяде Акопу зачем приходил? — спросил Игнат.

Может, Аникандров действительно слетел с катушек, решив с ходу без подготовки отработать свой долг. Но если так, то сейчас нужно снаряжать группу и ехать за Хипачом, который и натравил Анику на Игната.

— К дяде Акопу?

— Тумасян Акоп Ашотович, директор кафе. Он уже все рассказал.

— Что рассказал?

— То, что ты его племянник.

— Племянник?! Ну, может, и племянник, — поскреб щеку Бабалян.

— Так может или племянник?

— Троюродный племянник. Или четвероюродный. Я точно не знаю.

— Но его самого ты знаешь?

— Знаю, — все так же неохотно признался задержанный.

— И в кафе ты шел к нему?

— Чисто денег занять. А что?

— Да нет, ничего.

Действительно, ну знал Бабалян Тумасяна, и что с того? Он же практически местный, родственники у него по всему побережью разбросаны.

— Скаляров говорит, что вы лечебной грязи набрали Тумасяну продать.

— Где мы грязи набрали? Нет у нас ничего!

— Но где-то же вы грязь нашли?

— Какую грязь?

— Лечебная грязь, синего цвета, — благодушным тоном, как о чем-то второстепенном проговорил Игнат.

Но Тумасян мотнул головой:

— Не знаю ничего!

— Ладно.

Допрашивать Тумасяна Игнат не стал. Дознаватель снял с него показания и отпустил. И Шадрову не стали задерживать.

А Игнат взял машину и отправился в путь. Его интересовали лечебная глина в районе Восьмой Щели. Там уже в километре от санатория глухие места. Если Скаляров и Бабалян все-таки убили Аникандрова, то его машину нужно искать в этом районе. Да и труп, пожалуй, тоже.

Глава 11

И у курортников есть свой рабочий день, и отдых у них, по праву можно сказать, трудовой. Утром завтрак, потом на море, у кого-то дорога занимает пять минут, а у кого-то час. А обратно по жаре, навьюченные пляжным инвентарем, хорошо, если с обедом вопрос решен, а то ведь и в общепитовской столовой на час-два можно застрять. После обеда снова на море. Обратно, к своим номерам и койкам курортники просто волокут ноги. Даже девушки, и те уже не гарцуют, красуясь перед мужчинами, но ничего, сейчас они придут в чувство, переведут дух, накрасятся и снова окунутся в пучину трудового отдыха — дискотека, танцы, приключения. Именно об этом и думал Игнат, увидев Шадрову.

Елена никуда не собиралась. И с моря не шла, разморенная солнцем, и на танцы перышки не чистила, но выглядела она более чем на все сто. Сарафан, поясок на тонкой талии, босоножки, волосы распущены, в глазах радость жизни. Она не поднимала руку, останавливая машину Игната, но смотрела прямо на Жукова. Он сначала сбросил сцепление и нажал педаль тормоза, только тогда задался вопросом, брать ее с собою или нет.

Шадрова открыла переднюю дверцу и, не спрашивая разрешения, забралась в машину.

— А почему не назад? — спросил Игнат.

— За решетку?

— А ты заслужила?

— Да! — оправляя подол сарафана, кивнула она.

— Ух ты!

— Куда едем?

— Секретная информация, — тронув машину с места, сказал он.

В конце концов, ему совсем не обязательно говорить Елене, куда и зачем они едут. Прибудут, он молча, без объяснений обследует место, если ничего не найдет, спокойно уедет. А если вдруг обнаружится труп или машина, Шадрова даже не узнает, благодаря кому это случилось.

— Так мне секретная информация и нужна. Я же на задании.

— Баштан?

— Вдруг я готова вступить с тобой в интимные отношения?

— И что ты хочешь узнать?

— Это правда, что Скаляров и Бабалян в тебя стреляли?

— Кто тебе такое сказал?

— Дознаватель ваш не проговорился, врать не буду. Но разговоры ходили, я слышала. С Аникандровым они были, да?

— Слышала?

— Краем уха.

— А Баштану краем языка передала?

— Еще нет, но мама передаст, — весело, но совершенно всерьез сказала Шадрова.

Игнат остановил машину, резко повернулся к ней.

— По-твоему, это смешно?

— А что ты мне сделаешь? — Шадрова смотрела на него смело, надеясь на свою неотразимость. Вдруг он не посмеет арестовать ее и отправить за решетку, до которой рукой подать.

— Я шутил, не надо никаких отношений.

— А я не шутила!.. Баштан хочет знать, кто в тебя стрелял. Кто его подставляет.

— Не подставляют его! Стрелял Аникандров! Скаляров и Бабалян рядом курили.

— И где Аника?

— Ищем.

— Ты за ним едешь?

— Выходи!

— Из машины?

— Вообще!

— Ну, не знаю… — Елена вздохнула, открыла дверь, но тут же захлопнула ее и резко повернулась к Игнату.

Это было