Премьера убийства - Найо Марш

— Тогда пока займитесь расшифровкой стенограммы, и пусть мисс Тарн посмотрит, все ли верно записано с ее слов. Вас не затруднит подождать пару минут, мисс Тарн?

— Ну конечно, — пролепетала Мартина, представления которой о грубости и бесцеремонности полиции именно в этот момент переживали подлинную революцию.

— Насколько я понял, вы из Новой Зеландии? — продолжал суперинтендент Аллейн. — И кажется, вы попали с корабля на бал — что-то в этом роде, так? Давно ли вы тут, в «Вулкане», мисс Тарн?

— Три дня.

— Ого! И за это время вы превратились из простой костюмерши в сценическую звезду средней величины? Неплохая карьера, по правде говоря!

— Да, но… — Мартина осеклась. Ей все-таки казалось неприличным выворачивать душу наизнанку перед полицейским офицером. — Но все это получилось так невероятно… Я приехала в Англию только две недели назад, и в порту у меня украли все деньги и рекомендательные письма, так что мне очень срочно пришлось искать работу…

— Вы сообщили о краже в полицию?

— Пыталась, но дежурный следователь сказал мне, что от этого никакой пользы не будет.

Аллейн переглянулся с Майком.

— Неплохая заявочка, — возмутился Аллейн, — особенно для полицейского чиновника…

— Не переживайте за честь мундира, — бросила Мартина с некоторым сарказмом. — Не думаю, что со мной обошлись иначе, чем с другими… Наверное, это просто такая манера вести расследование краж — не начинать его вовсе. Очень удобно — для полицейских, конечно.

— Боюсь, что вы правы, — вздохнул Аллейн. — Но меня утешает, что вас все-таки выручил ваш кузен — или кем там вам приходится мистер Пул…

— Но… — Мартина зарделась. — Я этого вовсе от него не хотела, поймите… Совсем наоборот! Он даже не знал о моем существовании! И не догадывался о нашем родстве.

В арсенал профессиональных талантов суперинтендента Аллейна входило и умение вызывать к себе доверие. Без этой способности он до сих пор бы «расследовал» потасовки в пивных барах. Инспектор Фокс как-то сказал о своем шефе, что тот может вытянуть подробный рассказ о личной жизни даже у головоногого моллюска.

Аллейн выслушал историю Мартины с таким неподдельным интересом и сочувствием, что девушка просто расцвела. Она как раз описывала свою беседу с Бобом Грантли в «Вулкане», когда в дверь постучал сержант Джибсон.

— Извините, сэр, но тут пришел ночной сторож. Он просто рвется с вами поговорить.

Фред Баджер, не дожидаясь разрешения, просунул в комнату свою патлатую голову.

— Ага! — воскликнул он удовлетворенно, глядя на Аллейна. — Так вы и есть тут командир?

— Да, — холодно ответил Аллейн.

— Ну тогда смотрите сюда. Вы можете сразу отпустить девушку, ясно? Она тут совершенно ни при чем, ясно? Короче, я не знаю, какие у вас там понаписаны законы, но девчонку чтоб отпустили, ясно? Сейчас моя ночная смена, и я в театре главный, ясно?

Аллейн удивленно приподнялся со стула:

— Но, послушайте, милейший…

— Сидеть! — рявкнул Баджер. — Поймите своей дурьей башкой, что кое-кто приставал к девушке! А она защищалась! Что, еще не усекли? Убийство по непреду… неосто… как оно там называется… Короче, пришили мужика не нарочно, а просто чтоб не лез, ясно вам, господа хорошие? И нечего девчонку терзать!

— Бог мой, кто это? О чем это он? — в изумлении обернулся к Мартине суперинтендент Аллейн. — Что это за чудо природы?

— Это сторож, — пояснила Мартина. — И говорит он так потому, что я провела первую ночь в театре… В сущности, мне просто было некуда идти… И мистер Баджер оказался так добр, что не выгнал меня…

— Ну хорошо, это, конечно, делает ему честь, хотя и не дает права разговаривать с офицером Скотленд-Ярда подобным тоном… Так где же вы спали?

— А прямо здесь. Вот в этом кресле.

— Прямо как Исусик, свернулась в кресле и заснула! — придавая хриплому голосу оттенок нежности, заметил Баджер, хотя его никто не спрашивал. — Я обходил здание, как по моим обязанностям положено, толкнул дверь, гляжу — кемарит бедняжка. Невинная, как сто чертей, то есть я хочу сказать, как ангел во плоти. И если вам кто-то нагавкает про нее что-то другое, он будет иметь дело со мной, ясно? Я — Баджер!

— Чувствуется, мистер Баджер, у вас есть веские причины гордиться своей, безусловно, древней фамилией. Впрочем, эти причины пока скрыты от нашего понимания, — уклончиво заметил Аллейн.

— Так вот! — Баджер громыхнул, как пустой медный таз, в который уронили гранату с выдернутым предохранителем. — Ежели я ее допустил в театр, так это мое дело! Ночью я тут хозяин и могу вам заявить, что никто не смеет обвинять милое дитя в убийстве! Подумаешь, я оставил ее тут поваляться в кресле! Буду я присматривать ночь напролет за этаким чертенком, то есть я хотел сказать, — ангелочком! У меня, знаете, тут и без того занятия найдутся!

Аллейн явно не знал, что ответить. Однако, как настоящий англичанин и джентльмен, он нашел самое тонкое решение.

— Спасибо вам, мистер Баджер, за помощь следствию, — торжественно объявил он.

После этой ошеломляющей своим глубоким смыслом фразы сержанту наконец удалось вытолкать в коридор деморализованного сторожа.

Придя в себя, Аллейн снова обернулся к Мартине:

— А теперь объясните мне, ради Бога, что означало появление этого чудища? И что это за странные намеки он изрыгал?

У Мартины пересохло в горле.

— Ну, понимаете, — начала она неуверенно, — он имел в виду, скорее всего, ту первую ночь, когда оставил меня ночевать тут, и боится теперь попасть в неприятную историю из-за этого. Он ведь не знает, что именно произошло. И еще он боится из-за того, что показал мне тогда же — и весьма натурально, — как было совершено убийство пять лет назад, когда здесь был театр «Юпитер»…

— Эге, это выглядит слишком далеким расчетом для такого… гм!.. прямолинейного парня.

— Вам это может показаться глупым, но все так! — быстро проговорила Мартина. — Дело в том… Дело в том, что мистера Беннингтона очень расстраивало мое появление в театре и все дальнейшее, и… Это все видели. Рабочие могли насплетничать Баджеру, и вот он явился сюда, думая, что вы можете усмотреть…

— Усмотреть для вас мотив в убийстве Беннингтона?

— Да, — выдохнула Мартина.

— А мистер Беннингтон вам угрожал?

— Я не могу точно передать его слова… Но все его поведение было угрожающим, это точно. И ему удалось меня здорово напугать.

— Где это происходило?

— Ну, например, за кулисами, во время первой костюмированной репетиции…

— Кто-нибудь был свидетелем этого разговора?

Мартина сразу же вспомнила Адама Пула.

— Ну, там были вокруг люди, — ответила она уклончиво. — Как раз сменялись декорации. То есть это была не частная беседа, во всяком случае…

Аллейн задумчиво смотрел на нее, и Мартине стало любопытно — не побледнело ли у нее лицо?

— И этот разговор состоялся до того, как вас поставили играть в спектакле — спросил наконец Аллейн.

— Ну конечно, до! Ведь это было решено всего за полчаса до начала премьеры!

— Так. А что сделал Беннингтон, узнав о таком решении? Снова пришел вам угрожать?

— Нет. Он со мной не заговаривал почти до самого конца спектакля… И, понимая, как здорово он задет, я была ему благодарна за такую сдержанность.

— Кажется, вы не слишком торопились рассказать мне об этом, мисс Тарн, — мягко заметил наконец Аллейн.

Мартина проглотила комок в горле.

— Я решилась только из-за Баджера, только из-за него.

— Ну понятно, — поднял брови Аллейн. — Конечно, разве можно ожидать полной откровенности от молоденьких девушек? Впрочем, как и от девушек более преклонного возраста…

Он улыбнулся и кинул через плечо констеблю:

— Ну что там, Майк, стенограмма готова?

— Да, сэр. Надеюсь, мисс Тарн разберет мой почерк…

Констебль протянул Мартине листки, и она приняла их дрожащей рукой. Там было только точное изложение эпизода с письмом из Праги.

— Все верно, — сказала Мартина. — Мне нужно тут где-то подписать?

— Уж будьте так любезны. Это ваши показания. Другие актеры тоже подпишут свои попозже, но ваши — такие короткие, что, я думаю, вы можете прямо сейчас все заверить — и быть свободны.

Аллейн протянул ей ручку, и Мартина, усилием воли заставив свою руку не дрожать, вывела внизу подпись.

— Ну что ж, спасибо, мисс Тарн, — расшаркался Аллейн. — Вы живете далеко отсюда?

— Не очень… Примерно минут пятнадцать-двадцать пешком…

— Понимаете, я бы вас с удовольствием отпустил домой, только… Я подумал, что показания кого-нибудь из актеров могут потребовать вашего подтверждения…

— Моего? Как это понимать?

— Как хотите, так и понимайте… Пока у вас есть время сменить свои показания.