Отто фон Штиглиц - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На крыше было неудобно лежать. Она не сильно, но покатая. Ноги вверху, а ещё она мокрая. Дождя не было, роса на железо холодное выпала.
Словом, природа и разные другие обстоятельства решили Брехту в его миссии максимальные трудности создать. Лёг чуть боком, пока-то чего кверху ногами валяться, время и семи часов нет. Покемарить бы, но взбудораженный организм идею отверг. Стал всякие каверзы придумывать, то спина между лопатками зачешется, то в носу чего засвербит и чих набросится, подлец. А улица пустынная, только первые прохожие стали появляться. Услышат чих на крыше и в полицию побегут. Пришлось тужиться и пыжиться, чих превозмогая. Муки адские, не до сна.
После восьми часов утра город ожил, народ стал туда-сюда шастать. Появились и первые офицеры у здания Второго Управления Генштаба. Но пока без генералов. Брехт на часы глянул, до девяти было ещё полчаса. И вот тут организм сам без участия Ивана Яковлевича захотел поспать. Прямо глаза стали слипаться. Как в таком сонном состоянии палить по главным шпионам. И не встанешь, зарядку не сделаешь. Пришлось себе по щекам надавать. Больно. Но не помогло, через пару минут опять глаза слипаются, хоть спички вставляй.
Снова надавал, потом ещё раз. И тут приехала сначала одна машина с генералом искомым, а потом и вторая. Брехт тут же врезал в очередной раз себе по роже и стал нормальную позицию занимать. Железо на крыше ржавое, хорош у него будет видок, когда слезет с крыши. Хорошо, хоть один чёрт куртку выворачивать. Но вот брюки точно будут все в ржавчине. Один плюс, что коричневые, но коричневые, а не рыжие, заметно будет. Нужно было запасные штаны взять, переоделся бы в машине, а так перед кафе придётся домой заезжать. Не идти же в таком виде на свидание.
И вот тут генералы решили Брехту подарок сделать. Подъехало с повизгиванием тормозов ещё две машины и из них три генерала вылезли. Двое в военной форме, а один в полицейской. В винтовке французской MAS Modèle 36 пять патронов в обойме. И запасной обоймы нет. Пять генералов, пять выстрелов, нельзя промахиваться. Брехт, даже перчатки стянул. Чёрт с ними с отпечатками пальцев. Во-первых, у полиции Франции нет его отпечатков и сравнивать не с чем, а во-вторых, он уже завтра собирается гостеприимную страну покинуть. В Германии тоже генералы есть, и там нужно проредить их число.
Генералы остановились рядом с перекуривальщиками и тоже за сигаретами потянулись. Ну, и замечательно. Брехт улёгся поудобнее и прильнул к окуляру прицела. Бах. Бах. Бах. Все пять выстрелов за пару секунд. Даже не стал проверять, все ли пули достигли цели и так видел, что попадали товарищи в красивых фуражках с золотым и красным шитьём. Одну фуражку отбросило при выстреле, чуть высоко взял, но это был первый выстрел и краем глаза полковник видел, что в череп пуля калибром 7,5 мм тоже попала. Завалился генерал и вокруг головы сразу чёрная в лучах восходящего солнца лужица крови образовалась.
Всё!!! Теперь срочно спускаться. Брехт, как заправский кот, пробежал на четырёх конечностях по покатой крыше, перевалился перекатом через самую высокую точку и кубарем скатился к лестнице. При этом умудрившись не свалиться с третьего этажа. С лестницы от спешки чуть не сорвался, но в последний момент успел за перекладину зацепиться. Обругал себя на двух с половиной языках, тувинские ругательства тоже вспомнил. Там одно прикольное есть. Мужская пиписька звучит как – «Кодак». Кассеты такие были магнитофонные, потому легко запомнилось. Когда узнал, то представлял, как в Туве эти кассеты в магазинах у юных продавщиц покупали. «Дэвушка, а у тэбя кодак ест?» Вот, кодаками всех французских генералов покрывая, и добрался до земли обетованной.
Событие сорок второе
Учитель объясняет ученикам правила хорошего тона:
– По лестнице мужчина всегда идёт перед дамой. А знает ли кто-нибудь из вас, почему?
Руку поднимает Вовочка:
– Потому что дама не знает, на каком этаже он живёт.
Хрясь. Это Брехт в челюсть апперкотом срубил любопытину одну. Случайно, можно сказать, на автомате. Спрыгивает он на землю поворачивается, чтобы быстренько удрать с глаз долой в подворотню, а прямо напротив стоит индивид в чеховском пенсне и, чуть наклонив голову на бок, говорит на мове: «Que s'est-il passé?» (Что случилось?). Вот, а дальше хрясь и лежит чеховообразный француз на брусчатке и ножкой дрыгает. И как в тему будет звучать: «Не виноватая я, он сам пришёл». Ведь не было индивида, когда Брехт бросил беглый взгляд на двор, собираясь падать с крыши. Вообще никого не было. Пустынный двор-колодец. Пару минут, а то и меньше, пока спускался и бамс – гражданин прекрасной Франции стоит и что-то про «пасе» говорит. Это – Парламентская ассамблея Совета Европы, которая занимается защитой прав общечеловеков. Правильно получил. Брехт уже было совсем собрался продолжить отступление, но тут ему в голову замечательная мысль пришла. Не Брехт, а Роден целый. Мысль такая. Очки резко меняют лицо. А пенсне и подавно. Снял с товарища пенсне, водрузил на нос. Ну, не сильно большие диоптрии. Минус небольшой. Потянет, до машины дойти можно не спотыкаясь, а может и потом использовать можно будет. Пригодятся. А ещё у теперь не чеховообразного француза на голове берет чёрный, тоже пригодится. Берет лицо меняет не хуже очков. Эх, если забирать у человека имущество после удара в челюсть, это же грабёж. Теперь за Брехтом ещё и это преступление будет числиться. Клейма некуда ставить. Преступный преступник. Щекотило.
Водрузив на нос очки и на голову беретку, Иван Яковлевич, снятую с себя кепку, положил на лицо борца
