Тайны кофейни в Киото. Том 1 - Такума Окадзаки

Решение. Как не повторить прошлое. Как спасти Михоси от агрессии Коная.

– Сейчас мне пора идти. Позаботьтесь о Михоси-сан. – Я встал. Мне не хотелось заглядывать в комнату. Когда я уже собирался открыть дверь, зазвенел колокольчик. Меня вдруг осенило, и я обернулся.

– Можно спросить?

– О чем? – прохладно спросила Сёко.

– Почему Михоси-сан выбрала именно меня для такой важной роли? Я не из тех людей, кто, как она в прошлом, пытаются активно открывать сердца других. Или потому, что я, как Конай в прошлом, не особенно склонен откровенничать о себе? Что-то вроде эмпатии с ее стороны?

– Я не знаю, – сказала она мрачно, а потом, посмотрев краем глаза на окно, добавила: – Михоси говорила, что вы очень вкусно пьете кофе.

Кофе?

– Хм… что это значит? Всего лишь кофе?

– А разве нет? Он позволил вам сблизиться… – прямолинейно сказала Сёко, после чего мы попрощались.

По пути домой я думал об этом.

Возможно, в чем-то она и была права.

Я пытался быть жизнерадостным, чтобы развеять тоску Михоси.

– Иного я от вас и не ожидал – вы мгновенно ответили на вопрос. Вы же бариста. Но, Михоси-сан, я спрашивал вовсе не об этом, а о трех самых известных сортах «звериного кофе».

– Тогда это копи-лувак, также известный как «кофе мусанга»[27], в Индонезии, Monkey Coffee, «обезьяний кофе», в Африке и «кофе барсука» во Вьетнаме?

В улыбке Михоси не было и намека на смятение.

– Все эти сорта производятся путем переработки кофейных зерен в пищеварительной системе животных. Когда непереварившиеся зерна естественным образом выходят наружу, их собирают, промывают и сушат, после чего обжаривают и готовят напиток. Благодаря тому, что зерна проходят по организму животного, кофе в результате сложных химических процессов приобретает уникальный вкус. Копи-лувак производится в малом количестве и известен своей высокой ценой, а «обезьяний кофе» сам по себе уже стал легендой.

– Тех, кто слышит об этом впервые, извлечение зерен из экскрементов животных должно шокировать. Хоть я и любитель кофе, но даже меня это смущает.

– Для меня главное – это вкусный кофе. А как его приготовили, не важно.

Михоси сложно чем-то смутить, даже если кофе сделан из экскрементов зверьков.

– Но вы же не будете отрицать, что некоторых посетителей это может оттолкнуть. Я почему об этом заговорил? Мой знакомый, который управляет кофейней, вчера вернулся из поездки на Тайвань. В качестве сувенира он подарил мне упаковку Monkey Coffee. Оказывается, в высокогорьях Тайваня выращивают кофейные деревья, их плоды едят макаки, а зерна, которые они выплевывают, собирают, моют и сушат. Мне кажется, такой способ обработки более привлекателен, чем сбор зерен из экскрементов.

– Как интересно. Щедрые у вас знакомые.

– Этот сорт и правда очень дорогой. Мой приятель купил его совсем немного на пробу и поделился со мной. К сожалению, такого количества хватит всего на две-три чашки. Я завтра представлю вам полный отчет о вкусе… Что вы делаете?

Вдруг Михоси принялась убирать посуду, с которой возилась до этого, поспешно сняла передник, заведя руки за спину, чтобы развязать его, и выгнувшись.

– Аояма-сан, я хочу сразу же предупредить вас. Несмотря на то что я ваш друг, я все же девушка, поэтому посещение вашего дома не поощряется моим личным кодексом поведения. Но чтобы получить то, чего хочешь, иногда приходится идти на незначительный риск. Так что я не хотела бы, чтобы вы расценили мое поведение как легкомысленное.

– Хм… это значит… что вы хотите… – мне показалось, что она не слишком-то со мной церемонится, – пойти прямо сейчас ко мне домой?

– Если я сейчас упущу этот шанс, то вы один выпьете весь кофе за пару дней. Выходит, у меня нет другого выхода. Если я не попробую этот кофе, у меня нутро разорвется от горя.

Вообще-то выражение «нутро разорвется от горя» связано с древней китайской легендой об одном военачальнике, поймавшем детеныша обезьяны. Мать-обезьяна бросилась за малышом, прыгнула на лодку и погибла. Когда вскрыли ее живот, оказалось, что от горя у нее разорвались кишки. Не знаю, специально ли Михоси использовала такое выражение, когда речь шла о «обезьяньем кофе», но мне показалось, что это было лишним.

Тяжело вздохнув, я откинулся на спинку стула и огляделся. Мне не давало покоя, что Мокава-сан уже несколько минут ползает по полу и что-то разыскивает под мебелью и в щелях. Горстка монет на столе могла бы объяснить ситуацию, но сейчас мое воображение пасовало.

Глядя в спину Мокава-сан, я пытался скрыть эмоции и не улыбаться. Уж слишком все удачно складывалось.

– Ну раз так, ничего не поделаешь, – сказал я как ни в чем не бывало. – Но, Михоси-сан, если вы пойдете ко мне, что же будет с кофейней?

В этот момент Мокава-сан вдруг резко встал, повернулся и ударил себя кулаком в грудь.

– Оставь дела на меня.

Оба замолчали. В тишине было лишь слышно, как Шарль что-то грызет.

– Для прохождения обучения я временно закрою кофейню. В это время у нас почти не бывает посетителей, ничего страшного. Аояма-сан, извините, что прошу об этом, вы не могли бы принести сюда щит с подсветкой?

– Конечно. Не беспокойтесь об этом.

Как она и велела, я вышел из кофейни и приволок щит с подсветкой. Везти его по кирпичной дороге, даже на колесиках, оказалось сложнее, чем я предполагал, это заняло около пяти минут. Должно быть, обычно это поручали Мокаве.

Когда я вернулся, то обнаружил на полу у двери большую сумку, откуда выглядывала черно-белая униформа – должно быть, Михоси уже переоделась. Из туалета она вышла в сером пальто.

– Извините, что заставила вас ждать. Я готова.

Услышав ее голос, я обернулся, а Мокава-сан, который не хотел так просто сдаваться, повторил:

– Оставь дела на меня.

– Не оставлю! – Так кричать вредно для сердца. С такой резкостью, верно, вулкан исторгает из себя лаву. – Как я могу оставить тебя за главного в кофейне?! Ты так назойливо пристаешь к молодым покупательницам, что они потом швыряются в тебя деньгами! Я ни за что не прощу тебя, пока ты не найдешь все монеты до последней!

Теперь я понял, что происходит. До моего прихода, очевидно, он опять что-то натворил. О чем только думает Мокава-сан?!

Я сделал шаг вперед и схватил сумку Михоси, которая оказалась гораздо тяжелее, чем я ожидал. И мы отправились в сторону моего дома. По дороге к автобусной остановке перед зданием суда Михоси посмотрела на мой зеленый зонтик и улыбнулась, словно вспомнила что-то хорошее. Дни, пролетевшие как один миг, кажется, сократили расстояние между нами. Возможно, настоящие отношения – это лишь вопрос времени. Однако сегодня, когда я говорил себе, что у нас есть определенная цель, и это приготовление кофе, тот