История одного человека - Фанур Аминович Галиев

были так уж счастливы друг друга видеть, все-таки у каждого были свои проблемы, и мы друг друга то знали не так хорошо, как хотелось бы, но, тем не менее, для меня это оказалось невиданной удачей. Присоединившись к ним, отогревшись у них и получив несколько полезных советов и указаний, я смог найти более приемлемый путь, что отлично сказалось на скорости передвижения. Все-таки более-менее оживленная 'магистраль' была гораздо удобнее, нежели странствия в закоулках.

Оцу был своего рода 'восточными воротами' страны. Местом, где проходила граница между местной цивилизацией и диким миром вплоть до следующего поселения, но уже по ту сторону гор. Именно отсюда уходили караваны, устремлявшиеся в соседнюю страну. Именно отсюда на охоту вблизи гор уходили группы смельчаков, выслеживавших многие уникальные виды пушного зверья, обитавших лишь там. И именно отсюда отбывали таинственные отшельники, изучающие горы и возвращавшиеся спустя многие годы, преисполненные мудрости. Хотя само поселение на первый взгляд не столь хорошо подходило на роль врат в целую страну. Не столь большое, с бедным населением, с незавидной архитектурой, расцветавшей здесь чуть ли не клановой системой, в которой между собой соперничали группировки элит - как явной, так и тайной, имевшей определенные проблемы с властями.

Совершенно неудивительно, что меня здесь подстерегали неприятности. Вместо того чтобы понять, зачем меня сюда отправили, я еще больше запутался. Особенно после того, как оказался в эпицентре скандала, возникшего в городском рынке, мгновенно переросшей в самую настоящую драку, которая меня не слабо так зацепила. А потом события пронеслись с такой скоростью, что я за ними просто не успевал. Столкновение, переросшее в широкомасштабное восстание, подход спешно поднятых по тревоге отрядом местного феодала, контролировавшего город, подавление бунта, несколько безжалостных убийств прямо на улицах, причем, выполненных со скоростью, мастерством и жестокостью особого вида убийц. А потом я оказался за пределами поселения, со скрытым в своем мешке небольшим свертком, который мне в суматохе всучил какой-то бродяга, от взгляда которого у меня едва не подкосились ноги, и одной фразой указал мне направление. Что было в этом чертовом свертке, мне не было ведомо. Более того, я даже не задумывался над этим, боялся самой мысли прикоснуться к нему и узнать тайну, из-за которой меня неожиданно занесло черт знает куда и черт знает зачем! Была лишь цель, от выполнения которой, я уверен, зависела моя жизнь....

Горы вблизи не менее величественное зрелище, нежели издалека. Ведь если на расстоянии можно поражаться красотами этого невероятного пейзажа и восхищаться ими, то вблизи поражался размерам. Видя, как рядом с тобой ввысь устремляется отвесная стена, вершина которой исчезает где-то в облаках, тоже невольно чувствуешь себя несколько иначе, чем привык. Человеческий мир сжимается до уровня букашек, уступая место этим исполинам, чьи размеры настолько несоизмеримы, что это мало поддается пониманию.

Если не знаешь гор, то они могут сломить тебя. Если же тебе известны секреты этих хребтов земли, то они становятся твоими величайшими союзниками. Не зря ведь горцев всегда было так сложно победить. Горы защищали их, помогали им в боях, превращая преимущества врага в его недостатки. Горцев побеждали лишь тогда, когда враг с равнин приспосабливался и начинал понимать горы, использовать их силу себе во благо.

Проход по ущелью я не мог связать ни с чем иным из моей жизни. Несмотря на кажущееся спокойствие, полностью затихший ветер и даже слегка приподнявшуюся температуру воздуха, мне здесь было крайне неуютно. И дело тут не только в том, что надо мной нависла угроза снежной лавины и вечного погребения во льдах, или в том, что я мог так и остаться здесь, замерзнув насмерть без всякой лавины. Горы пугали меня сами по себе, а что уж говорить про страх наткнуться в этом единственном проходе между странами через горы на что-то, а если вернее, кого-то смертельно опасного. И дело тут не только в возможных хищниках....

На мое счастье, ни с какими опасностями на уровне хищников/обвалов/снежных лавин не состоялось. Ущелье удалось миновать в достаточно бодром темпе за два с половиной дня, по завершению которых я оказался с другой стороны горного хребта. Однако без одной серьезной проблемы не обошлось. Правда она возникла уже после перехода через ущелье.

Все эти дни во мне накапливалась дикая усталость. Из-за непрерывного движения, недоедания, недосыпания, вкупе с испытанием себя в жутких погодных условиях со всеми вытекающими последствиями, я был на пределе. И честно говоря, последние километры ущелья преодолел исключительно на силе воли и надежде на то, что как только этот путь в горах останется позади, так сразу же станет все легко и просто. Не сказать, что я был наивным человеком или уж тем более глупым (хотя...), но так уж мы устроены. В моменты трудностей так хочется верить в такие простые и наивные мечты, которые кажутся столь доступными и единственно верными.

Увы, но в тот момент, когда я оказался у подножия гор с другой стороны и понял, что впереди меня ждет не менее заснеженная пустыня, чем там, откуда я пришел, у меня внутри все рухнуло. Появилась одышка, ноги подкосились, задрожали руки, стало намного холоднее, чем раньше. Я просто опустился на снег и сел. И сидел так до тех пор, пока не почувствовал, что если продолжу оставаться на этом месте еще немного времени, то попросту окоченею.

Темнело. Нужно было двигаться, найти укрытие, немного передохнуть в относительно теплом месте. И уже после этого задуматься над дальнейшим продвижением вперед. Время не терпит. Риск умереть такой глупой смертью был слишком высок.

Небольшая расщелина показалась мне наиболее удобным местом, где можно было переждать долгую ночь и попытаться немного поспать, пожертвовав остатки топлива на обогрев. Сложив палатку так, чтобы появилась какое-то подобие купола, сохранявшего вырабатываемое тепло, я забился в нее как червяк и чиркнув дрожащими руками кремень, высек искру, которая попав в промасленный фитиль, затянулся легким дымком, а спустя некоторое время под мое относительно спокойное дыхание, занялось огоньком. Вид этого крохотного трепыхающегося пламени поглотил меня полностью. Я забыл все. И где я, и кто я, что здесь было холодно до дрожи, и что ноги и руки мои уже толком меня не слушались. Сознание мое провалилось в сплошное серое марево, растворившись в нем без остатка....

Из тьмы меня вытянул чей-то голос, громкий зов которого словно какой-то взрыв разогнал могильную тишину вокруг и, подхватив мое оторопевшее сознание, вывел из тумана. Широко раскрыв глаза, я резко выпрямился, и тут же столкнувшись лбом с