Секреты Вознесения. Раскрытие космической битвы между добром и злом (ЛП) - Дэвид Уилкок

Первый торт в честь дня рождения Рика был шоколадным и без свечей. Отец бросил его прямо ему в лицо. Все хохотали во все горло, включая Рика, воспринявшего ситуацию так, как она того стоила. Второй торт оказался больше, с белой глазурью и со свечами. После того, как Рик умылся, мы пошли покататься на лодке на озере, и тут произошла катастрофа. Сгустились облака, поднялся ветер, засверкали молнии, и полил дождь. С ужасным скрипом лодка сильно накренилась и сейчас почти лежала на боку. Отец и Рик спрятали меня и Майкла в каюту, чтобы нас не смыло водой, но это не сильно нам помогло.

Майкл и я стояли на том, чему полагалось быть боковой стенкой, мы могли смотреть вниз и видеть воду в иллюминаторах, которая обычно находилась на уровне глаз. По крайней мере, 15 минут я был убежден, что мы вот-вот погибнем. В ужасе, мы кричали и плакали. Мы смотрели друг на друга и думали, что через несколько минут вода ворвется в каюту. Даже если бы нам удалось выжить, плавая в спасательных жилетах, вода была достаточно холодной, чтобы погибнуть от гипотермии, к тому же мы были слишком далеко от берега, чтобы выплыть. Даже сильно крича, я достиг момента истины и осознал, что определенно не хочу покидать этот мир. Я просил Бога спасти мою жизнь, извинялся за все то плохое, что сделал, и умолял еще об одном шансе, хотя и не считал себя христианином. Вдруг, когда я поверил в то, что вот-вот умру… Удивительно, как быстро мы возвращаемся к основам. Как только я сдался и попросил из глубины себя, все изменилось. Каким-то образом, отцу и Рику удалось выпрямить лодку, и мы вернулись на берег. Меня трясло от нервов и адреналина, но я определенно заметил синхронизм выбора времени между моей молитвой и решением проблемы. Отец сказал, что мы оказались в большой опасности, причем больше от удара молнии, чем от затопления. Для всех нас это был очень травмирующий опыт.

Это мой сын

В 1988 году, когда я пошел в 10-й класс, я решил обзавестись классным кольцом и выбрал серебряное кольцо с голубым аквамарином. Чтобы разместить заказ, нам следовало пойти в ювелирный магазин. К тому времени мои волосы так отросли, что пожилая леди спросила маму, какое кольцо хотела бы ее “дочь”. Мама ответила, что это ее сын, и все получилось невероятно неловко. Я почувствовал себя еще больше травмированным и ушедшим в себя.

К счастью, фортуна повернулась ко мне лицом: я оказался в одном классе по химии с Джудом и м-ром Олсоном в качестве учителя. Мы сидели рядом друг с другом, и наша дружба крепла больше, чем когда мы находились в столовой. Химия давалась мне очень нелегко, так я не мог визуализировать крохотные частицы, вращающиеся вокруг ядра. Обычно, когда мне приходилось иметь дело с научными истинами, мое ЭСВ подкидывало видения того, что на что похоже, но в случае с химическими моделями, которым меня пытались учить, я не видел ничего. И лишь через много лет я обнаружил научное доказательство того, что видел и чего не видел: решетки сакральной геометрии и отсутствие электронов. Конечно, экзамен по химии за весь год я провалил и был вынужден пойти в летнюю школу. Я никогда не думал, что так случится. Родителей Кевина не удовлетворяли оценки ниже 95%. Мы были одинаково умными. Учитывая, как строго родители относились к моим оценкам, провал на экзамене и посещение летней школы были немыслимыми, но это произошло.

Посещение места судов над салемскими ведьмами

В начале учебного года, когда было еще достаточно тепло, мой класс по английскому языку отправился на однодневную экскурсию в Салем, Массачусетс. Мы посетили то самое место, где происходили события, описанные в романе Алая буква (The Scarlett Letter), а саму книгу прочли в классе. Оригинальные здания, где пытали женщин и издевались над ними, еще сохранились. Я касался деревянных сучков на бочках, в которых людей погружали в воду, где они тонули по вине религиозных фанатиков. Я осознавал, что такие оскорбления практикуются и сегодня, я сам был их жертвой, хотя, к счастью, не умер. Само место излучало совершенное зло, и все во имя Бога.

Пока мы совершали длительную автобусную поездку, мне, наконец, удалось поговорить с девушкой моей мечты, которую мы будем называть Бренда Фишер. Она настолько отличалась от моего обычного круга общения, что даже говорить с ней было нелепо, но меня непреодолимо влекли к ней ее острый ум, саркастическое чувство юмора и невероятная способность противостоять учителям и всем, кто оказывался на ее пути. Она, определенно, была самой сильной в классе. Если бы кто-то попытался судить ее за то, что она – ведьма, она бы порвала его на куски. Еще когда я учился в младшей средней школе, благодаря книге Хиромантия (Palmestry) Эдит Нильс, я учился читать по ладони, и смог рассказать ей кое-что о ней и очень точно. Большинство людей думают, что линии на ладони случайные, но я годами проверял то, что описано в книге, на сотнях разных рук, и обнаружил, что они точны в описании характера, личности и будущего. путешествие в Салем лишь подтвердило, что Бренда была “одной” из них.

Там кто-то прячется

После возвращения из Салема в коридоре над актовым залом ко мне подбежала учительница-практикантка из одного из моих классов. Она была обезоруживающе привлекательной. По какой-то странной причине она остановила меня в коридоре, минуту смотрела мне в глаза, не говоря ни слова, сделала глубокий вдох и сказала: “У тебя необычно красивые глаза”.

Затем продолжила: “Внутри твоего веса и волос прячется красивый мужчина, и тебе следует позволить ему выйти”. Она сделала паузу, поскольку от ее слов по мне бежала сейсмическая волна шока, затем прикоснулась к моей руке и одарила широкой улыбкой, которая могла бы растопить сталь. Надо сказать, что от ее слов я онемел, и вместо того, чтобы рассердиться или защищаться, я искренне поблагодарил ее за комплимент. Вскоре я начал замечать внезапные вспышки, когда смотрел в зеркало и представлял, как бы выглядело мое лицо без длинных волос и лишнего веса. Меньше чем через полгода я сел на строгую диету и не останавливался до тех пор, пока не потерял 39 кг.

В классе французского языка рядом со мной сидел Брэд. Он знал, что моя мама посещала коммуну хиппи под названием Тотем, и я показывал ему большую сумку с травкой из Тотема, спрятанную в холодильнике в подвале. Сейчас я выглядел и чувствовал себя пятнадцатилетним подростком, с длинными волосами, в черных футболках с символикой рок-н-ролла и девизом “оставьте меня в покое”. Брэд возобновил нашу дружбу уже в третий раз, и каждый день безжалостно давил на меня попробовать покурить травку. Он говорил, что это меня освободит и станет самым чудесным ощущением, которое я когда-либо испытывал в своей жизни. Я сделал ошибку, рассказав ему, как ослеплен Брендой Фишер. Я и понятия не имел о том, что уже встречался с ней на вечеринке, и, возможно, больше, чем просто встречался, но с тех пор он ее избегал. Брэд связался с ней, а затем сказал невероятное: “Бренда хочет потусоваться с тобой, с нами, с нами обоими!” Он наблюдал, как несколько секунд по моему лицу пробегали тени сомнения, а потом продолжил: “Она хочет покурить с нами травку твоей мамы из Тотема. Она думает, что это было бы забавно? и надеется, что ты скажешь “да”.

Я чувствовал себя так, как будто падал в бездонную яму. Я спросил, захочет ли она тусоваться с нами, если мы не будем курить наркотики, и Брэд ответил “нет”. Хотя фанатам рок-н-ролла было свойственно курить травку, мне было всего 15 лет. Курение травы было незаконным, и в те времена никто не говорил об использовании марихуаны в медицинских целях. Отношение к ней было намного более запрещающее, чем сегодня. В классе здоровья нас учили, что марихуана крайне разрушительна, и никто даже не мечтал добровольно обречь себя на такие симптомы. Мне потребовались полминуты молчания, ум просчитывал тысячи отчаянных комбинаций прежде, чем я сказал Брэду, что мне нужно 24 часа, чтобы дать ответ. Он просто улыбался. Я был слабым белым кроликом, угодившим в его западню. Уже было слишком поздно.

В конце октября, когда мы тряслись от холода под сосной, свет от курительной трубки освещал потрясающе прекрасное лицо Бренды. Она украла металлический экран из класса по ювелирному искусству. Брэд стащил части медной трубки из подвала своей мамы и соорудил из них грубую, но работающую трубку, обернув все части клейкой лентой. Желтый электрический наконечник стал мундштуком. Казалось, все пульсировало светом и геометрическими паттернами. Я пребывал в таком улете, что его можно было сравнить с ощущением открывания подарков на Рождество, когда я был ребенком. Пребывание с Брэндой сделало этот момент самым великим моментом в моей жизни подростка. Она дала мне кусочек мятной жевательной резинки, и – Господи! – это была самая великолепная комбинация вкусов, которую я когда-либо пробовал. Внезапно я покатился вниз с прекрасной горы, как программировали меня думать коммерческие рекламы. Когда мы, пошатываясь, добрались до двери ее дома, она восторженно спросила, не могу ли я дать ей немного еще. Я ухитрился обнять ее за плечи, наклонился и сказал: “Я могу дать тебе все, что тебе нужно”.