Неправильная ведьмочка, или Некромант на задании (СИ) - Никитин Виктория

— Он накачал её наркотиком и задушил обычным шнуром — прохрипел Никита, когда видение спало.

— Узнал что-то новое?

— Нет, всё так же. Те же слова, по крайней мере начало, конец она уже не слышала. И снова то же ощущение двойственности, неполноценности, будто там было не двое, а полтора человека. Не понимаю, вообще ничего не понимаю.

— Ты всё ещё настаиваешь, что он действует один?

— Я заверяю, что там не было ведьмы. Некромантия и ведьмовство чувствуются вместе, но они какие-то другие, что-то неправильное, непривычное, как… — он резко поднял голову посмотрев на меня — я, наверное, схожу с ума, но также, как у тебя. Когда ты используешь силу, я всегда ощущаю обе, даже когда ты развеяла призрака, всегда за спиной была ведьмовская суть. А когда… когда ты давала силу мне, я ощущал привкус некромантии. Внутренние рецепторы сходят с ума при контакте с тобой. Это странно, непонятно, но ощущения очень похожие.

— Ты хочешь сказать, что он такой же би, как и я? Но, это невозможно, я бы знала, если были бы ещё такие же.

— Нет, точнее да, ох… как тебе объяснить, ты не ощущаешь так, как чувствую я, ты изначально привыкла воспринимать мир из сдвоенной призмы. Но ты сама ощущаешься… — он зарылся пятернёй в волосы, взъерошив их — не правильно, не привычно, точнее сказано, совсем по-другому. Он же… он будто… будто ранен, искалечен, не полноценный. Не могу понять. Там определённо две силы, некромантия и ведьмачество, её мужская сторона, в этом я окончательно уверен, но есть что-то ещё, что-то, что я не могу уловить.

— Никита, если это ведьмак, а не ведьма, то назревает очень и очень острый вопрос: кто в итоге изготовил Хранителей? Даже если в основу вложили принцип артефактов, это — я потрясла стеклянным контейнером с мешочком — это оберег… наполненный ведьмовской силой оберег.

Никита посмотрел на контейнер в моих руках, нахмурился, потом его глаза расширились, поражённые догадкой.

— Она будет его последней жертвой. — прошептал он.

— Нужно поторопить Ивана с поиском подходящих кандидатур. — поддержала я его.

— И нужно как можно больше узнать о ритуале, мне нужны ответы.

— На что ты намекаешь?

— Мы поедем в Карелию к Марфе, и плевать на все запреты Конклава.

— 17-

В гостиной играла тихая медитативная музыка. Плавная, наполненная звуками природы и тихим шёпотом мантр. В камине потрескивали брёвна, огонь наполнял комнату энергией жизни, пламенной, горящей, и тягуче тихой, как само тихое пламя. Драгомира нигде не было слышно, кухня утопала в полумраке, освещённая лишь лунным светом. Цербер улёгся на диване, положив голову на лапы и заворожённо наблюдая за Никитой. Плавные движения, подъём ног, расправление плеч, зачерпнуть энергию и запустить по микроорбите. Плавные вдохи и резкие выдохи, смешение центра и вновь вхождение в баланс, резкие вздохи, и плавные выдохи.

Я сидела на лестнице, заворожено наблюдая за упражнениями Никиты. Смесь между Куксандо, Цигуном и Иогой, что-то личное, какое есть практически у каждого мага, призванное для накапливания и восстановления энергетических сил.

— Ты что-то хотела? — спросил он, не сбиваясь с ритма.

— Прости, не хотела мешать, не ожидала застать за тренировкой. Я пойду, вернусь как закончишь.

— Не уходи, мне не долго осталось. Можешь присоединиться. — он улыбнулся, бросив быстрый взгляд на меня.

— За тобой приятно наблюдать.

Никита ничего не ответил, лишь снова посмотрел на меня, задержав взгляд чуть дольше, чем позволяло очередное движение.

На самом деле тренировка продлилась не дольше пятнадцати минут. Завершив все упражнения упаковкой энергии в центре сущности, он встал и сверкая, словно бриллиант, от переполняющей его энергии, развернулся ко мне.

— Почему не спишь? Завтра рано вставать.

— Отосплюсь в поезде. — отмахнулась я — я хотела попросить тебя кое о чём.

— Говори.

— Научи меня проходить через подреальность.

Никита застыл со стаканом воды, так и не донесённом до рта.

— Ты уже ходила в подреальность?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Да.

— И сейчас…

— Я была там лишь однажды. Скверный мир. Но последние события ясно дали понять, что мне пора лучше узнать свою вторую сторону. Научи проходить все грани и соединиться со своей сутью некроманта. Мне нужен проводник.

Никита резко отпил воды, поставил стакан на столик, стекло звякнуло. Вздохнул, зарылся ладонью в волосы, смотря куда-то в сторону. Я понимала его сомнения, не каждый мог стать проводником, а если даже и мог, то решиться на такое — огромная ответственность. Необходимо было не только контролировать сопровождаемого, но и распахнуться самому, позволить другому существу взглянуть вглубь себя, рискнуть и открыться, довериться и надеяться, что он не заглянет слишком глубоко. У каждого из нас есть секреты, тайны, которые мы не хотим раскрывать.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Понимаю.

— И готова пойти на этот риск?

Вопрос логичен, открывается не только сопровождающий, но и проводимый, контакт работает в обе стороны, и требует кристальной чистоты от обоих.

— Я доверяю тебе, больше, чем кому бы то ни было на данный момент. За эти недели ты завоевал моё практически абсолютное доверие.

— Практически абсолютное — глухо повторил он, помолчал некоторое время, изучая меня и наконец кивнул — Хорошо, но есть одно условие: абсолютное послушание, полное, без каких-либо «практически». Я веду так, как считаю нужным, ты следуешь. Согласна?

— Да — я поспешно кивнула, хватая удачу за хвост.

— Предполагаю, что с тобой это будет по-другому.

— Ты уже сопровождал кого-то?

— Да — Никита согнал Цербера с дивана.

— Кого?

Он резко развернулся, держа собаку за ошейник, его глаза на миг полыхнули зеленью, но тут же потухли.

— Амалию — с нажимом ответил, но прошагав мимо меня и загнав лабрадора в одну из комнат, запер дверь. — Лучше, чтобы вокруг никого не было в это время. — проговорил он со второго этажа, скрывшись в самой дальней комнате. Обратно он вернулся, неся в одной руке несколько подушек, в другой деревянный ларец. — Она не смогла пройти путь до конца, если тебе это интересно. — строго выговорил он, проходя мимо, я всё также продолжала сидеть на лестнице, так и не поняв, зачем затронула эту тему.

Он скинул всё на пол, разложил подушки друг напротив друга, выстроив удобные сидушки.

— Подойди.

Он раскрыл ларец, выложил пять чёрных свечей, расставил их по кругу, зажёг. Из ларца также появилась медная чаша, в которую были засыпаны некоторые гранулированные травы, он поджёг их, распространяя терпкий запах по комнате. Я уловила звучание цветов акации, вербены, белладонны и каких-то грибов, остальные ингредиенты остались за гранью осязания. Ещё одна глубокая медная чаша была поставлена между нами и заполнена чистой водой, сверху которой Никита налил тонкой струйкой камфорное масло. Никита вытащил деревянный пенал с круглыми углублениями, в которых расположились ещё ряд гранулированных трав и грибов. Я знала, что в основном это были галлюциногены и опята, которые на некромантов и ведьм действуют совсем не так, как на обычных людей. Для нас эти растения служили хорошим стимулятором для очищения сознания и раскрытию внутренних зажимов, не теряя концентрации и осознанности в моменте. Мы заведомо сильнее этих растений, и даже синтетические наркотики действуют на нас совершенно иначе, чем на обычных людей.

— Реальность гораздо больше и сложнее, чем кажется на первый взгляд. — заговорил Никита, присаживаясь напротив меня. — Структурно существуют четыре основных мира: людской, тот, к которому мы привыкли и в котором обитаем, наша условная реальность. В этом условном мире обитает подавляющее большинство населения, в том числе и мы, хотя мы и принадлежим к другому миру. — Никита зажёг одну гранулу, подержал перед нами, давая дыму укутать нас и бросил в чашу с маслом и водой — Второй условный мир, это реальность, наполненная магией и силой, там, где обитают домовые, лешие, дриады, феи и другие условно волшебные существа, в некоторых народностях считающиеся нечистью. Осколок реальности, скрытый от взгляда обычных людей и открытый нам. Мир, из которого по легенде исходит и наша сила, и откуда прибыла магия. Легенд происхождения множество и ни одна не доказана, сейчас есть лишь понимание и ощущения, магия давным-давно стала частью исконной твёрдой реальности, смешавшись с ней настолько, что границы стёрлись. Первая грань появляется за этим миром — Никита зажёг ещё одну красную гранулу, и в воздухе запахло розой и мятой — Потусторонний мир, реальность, находящаяся по ту сторону нашей, за первой гранью. Мир призраков и бестелесных духов. В некоторых религиях его называют лимбом, место куда попадает бесплотное сознание после телесной смерти. Также его называют миром снов, часто встречающимся во многих индейских верованиях, таких как навахо. Это реальность, с которой мы соприкасаемся, когда наше тело засыпает, а сознание способно покидать тело и проникать в бесплотный мир. Потусторонний мир не материален, но очень тесно связан с нашим и сущности, населяющие его, легко проникают в нашу материальную реальность. Мир первой грани, через который будет проистекать наш путь. Мир, где тебе придётся осознать реальность своего сознания и нереальность материи, это шаг, без которого нельзя ступать дальше, шаг, где ты соприкоснёшься со страхом смерти, через который ты сможешь пройти, лишь отпустив всё материальное, что тебя связывает с этой реальностью, отпустить свои чувства, концепции, страсти, свой гнев и все свои привязанности, а самое главное, тебе придётся отказаться от своего тела и умереть. — на этой ноте Никита замолчал, на какое-то время дав мне возможность осознать услышанное, осознать свои чувства и эмоции, почувствовать свой страх и решить идти в него.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})