Три глаза и шесть рук - Александр Рудазов

— Да, устала, — подозрительно быстро согласилась Лорена. — А твои крылья еще не зажили?

— Пока еще нет…

Если честно, я и сам с нетерпением ожидал момента, когда наконец-то смогу взлететь. Мне осточертело препираться с этой девицей, все достоинства которой исчерпывались тем, что ей повезло с родителями. Нет, конечно, у нее были и другие достоинства, и их не заметил бы только слепой, но достаточно было десяти минут, чтобы понять, что красота королевны Лорены просто меркнет по сравнению с ее же стервозностью. Помню, знавал я одну такую барышню… Что это?!!

Действительно, в голове всплыл образ, явившийся, без сомнения, откуда-то из глубин памяти. Могу поклясться, что, с тех пop как я стал яцхеном, я не встречал никого даже отдаленно похожего на эту смазливую шатенку. Если только его не навеял Рабан…

— Никак нет, патрон, — тут же открестился керанке. — Только, по-моему, это не память, а Направление…

— Угу. То есть как это?

— Да просто. Вот ты сейчас этого дровосека представлял, — может, она сейчас рядом с ним стоит, вот ты ее и увидел…

— Угу. Нет, погоди. А откуда я знаю ее голос? Я прямо слышу, как она говорит…

— Направлением можно и слышать, а не только видеть.

— А что насчет характера? Откуда я знаю, что она редкостная стерва?

— Э-э-э, патрон, твое Направление и не такое может подсказать, — хмыкнул Рабан. — Ты даже не представляешь, какие у тебя возможности — любой сыщик отдал бы правую руку за такую способность. К примеру, если бы ты глядел получше, ты бы знал, что метров через сто будет какой-то домик. Развалюха…

Домик… Конечно, если полуразрушенную церковь можно назвать домиком… А это без сомнения была церковь.

— Часовня посреди леса? — удивилась Лорена, дожевывая копченую свинину. — Для чего она здесь?

— Мне кажется, это очень старая часовня… кстати, скорее уж церковь, чем часовня. Видимо, она осталась еще с тех времен, когда поблизости была какая-нибудь деревня…

— Да здесь отродясь ничего такого не было! — фыркнула королевна. — Посмотри сам — вокруг один только лес!

— Тогда не знаю. Но думаю, стоит посмотреть, что внутри.

— Согласна, — милостиво кивнула Лорена и отворила хлипкую дверцу.

Она вылетела оттуда как ошпаренная кошка. Глаза у нее были выпучены, нос она зажимала обеими руками, а выражение лица…

— Что там? — всерьез заинтересовался я. — Трупы?

— Бет, — прогнусавила девушка, все еще зажимая нос. — Болько гапах групов. Прохто хуть, хахая вонь! Э ходи буда!

— Угу. В смысле — так уж получилось, что у меня нет носа, так что запахи для меня совершенно нестрашны. А вы подождите здесь, миледи.

Лорена явно была не согласна, но спорить таким невнятным голосом не получалось, поэтому она только возмущенно помотала головой. А я вошел внутрь.

— Патрон, а тут и впрямь пахнет, — сообщил Рабан. — Если задействуешь Направление — убедишься.

— Спасибо, верю на слово.

Возможно, когда-то это здание и правда было католической церковью. Но теперь… теперь оно скорее напоминало свалку. Алтарь был повален и валялся на боку, скамейки поломаны, как будто здесь прошлась целая армия вандалов. Значительная часть этих самых скамеек просто отсутствовала. Об иконах или чем-то подобном и говорить не приходилось — совершенно голые стены.

— Может быть, тут проводили Черную Мессу? — предположил Рабан. — Эй, патрон, обрати внимание — в подвале есть кто-то живой! Кто-то очень маленького роста… гоблин!

— Гоблин?… — Меня уже распирало любопытство. — Никогда не видел живого гоблина. Пойду посмотрю.

Дверь в церковный подвал отыскалась довольно быстро. Там было совсем не так пусто и безжизненно, как на поверхности. Имелось некое подобие мебели, а вдоль стен штабелями стояли бутылки с… не знаю, чем это могло быть, но, судя по тому, что в дальнем углу красовался самый настоящий самогонный аппарат… А возле него суетился тот самый гоблин. Зеленокожий коротышка с вытянутой вперед мордочкой, одетый в аккуратный костюмчик из коричневой ткани.

— Хорошо хоть не Красная Шапка, — удовлетворенно хмыкнул Рабан. — Знаешь, патрон, пока ты спал, я почувствовал неподалеку целый отряд Красных Шапок…

— Угу. Эй, привет! — поздоровался я.

Гоблин неторопливо обернулся. Его брови удивленно поползли вверх при виде меня, — ну хоть не убежал с криком, и то хорошо.

— Привет, — медленно кивнул он, — С кем имею честь?

— Кое-кто называет меня Яцхеном. А ты?…

— Миркли. Гоблин, если только это кому-то неясно. А ты не демоном ли будешь, пан Яцхен?

— Возможно… А что, ты не любишь демонов?

— Ну-у-у… — уклончиво ответил Миркли. — Судя потому, что я о вас слышал… Скажи, пан Яцхен, а не собираешься ли ты причинить мне какой-нибудь серьезный вред?

— Например?

— Ну мне много чего лезет в голову… Растерзать, сожрать, высосать душу… Насколько мне известно, фантазия у вас, демонов, богатая…

— Угу. То есть нет, я добрый демон… относительно добрый. А это у тебя не самогон ли? Не согласишься продать немного? Полжизни готов отдать за хорошую выпивку…

— Почему бы и не продать? — ухмыльнулся Миркли. — Я для того здесь и нахожусь, пан Яцхен, — варить и продавать, варить и продавать…,

— Отлично. И как ты оцениваешь свой товар?

— Давай скажем по-другому… Сколько денег у тебя в кошельке?

Я задумался. Мне впервые пришло в голову, что пытаться купить что-либо, не имея ни единого медного гроша, — не самый умный поступок. Бартер тоже вряд ли удастся провернуть — ни у меня, ни у Ее Высочества нет при себе ничего мало-мальски ценного. Конечно, можно было просто ограбить малыша — я сомневался, что он сможет оказать мне достойное сопротивление, но такой поступок мне глубоко претил. Потому что тогда я уже не буду «добрым демоном». Молчание нарушил сам Миркли.

— Почему-то мне кажется, что у тебя нет при себе денег, пан Яцхен, — задумчиво произнес он.

— А почему ты так думаешь?

— Хотя бы потому, что тебе их негде держать — пояса у тебя нет, а единственный карман висит на ниточке. Кстати, в паре миль к западу живет мой кузен — он отличный портной. Если хочешь… хотя он тоже бесплатно не работает. Может быть, ты не откажешься оказать мне одну услугу? Так, пустячок… А я в награду уступлю тебе пяток бутылочек, а?

— Угу. Какую именно услугу, пан Миркли?

— Да мелочь… Может, ты обратил внимание, какая вонь стоит наверху?

— Обратил. Но освежителя воздуха у меня тоже нет…

— А? — не понял гоблин. — Нет, от этого запаха так просто не избавишься… Лет двадцать назад в этой церкви жил один колдун, и он один раз что-то напутал в своем заклятии, вот и… С тех пор запах не выветривается.

— А что стало с колдуном?

— С колдуном? — равнодушно переспросил Миркли. — Да там он где-то… На какой-то из стен. По-моему, лицо еще можно разглядеть. Так я к чему — первый этаж для работы совсем не нужен, только мешает. Подвал — вот все, что мне требуется. Я еще месяц назад начал копать обходной путь — докопал до самого фундамента, а дальше… Вон я чернилами обвел, где нужно долбить. Один знакомый цвергобещал на днях наведаться, собирался даже помахать киркой, но что-то все не идет…

— Не проблема, — хмыкнул я, выпуская когти. Что для моих когтей десяток-другой сантиметров довольно старого камня? Я резал его как стеклорезом режут стекло. Сделав один надрез, я просунул пальцы внутрь и начал проделывать другой, еще глубже. Этого хватило — дальше мои когти наталкивались уже на пустоту.

Вырезав отверстие точно по нарисованному контуру, я осторожно поднял каменный блин и положил его на свободное место. Получилось нечто вроде столешницы. За ней открывался черный земляной проход с пробивающимся светом. Виднелись даже довольно неряшливо вырезанные ступеньки.

— Очень-очень хорошо, — кивнул Миркли, придирчиво осматривая мою работу. — Ни шума, ни пыли, и ни одной бутылки не разбил. Пожалуй, это заслуживает даже увеличенного гонорара…

— Угу. Премного благодарен.

Признаться, я немного удивился — гоблин не производил впечатления щедрого индивидуума. Потом я догадался, в чем дело, — он. просто решил на всякий случай меня задобрить. Тварь, способную голыми руками вырезать в стене дыру, лучше иметь среди друзей, чем среди врагов.

— Не стоит, пан Яцхен, не стоит… — благодушно отозвался Миркли. — Гоблин гоблину друг, товарищ и брат… хотя ты не гоблин, но все равно. Кстати, ты к нам надолго? А то у меня найдутся друзья, которым тоже не помешают твои услуги…

— Проездом, — отказался я. — Доберусь до Дваглича, а там вернусь в свой мир.

— Ну скатертью дорога… Между прочим, пан Яцхен, Дваглич — человеческий город, а люди — самая ксенофобная раса из всех, какие я знаю.

— Это он еще с холог-юкти не знаком, — хмыкнул Рабан. — Хологи считают, что разумны только они одни, а все остальные просто им подражают, как попугаи. Между прочим, они едят людей… и всех остальных тоже.