Товарищ Сталин: роман с охранительными ведомствами Его Императорского Величества - Лео Яковлев

Думаю, что сам он это непреодолимое различие между Кобой и Сталиным окончательно осознал, прочитав пьесу М. Булгакова «Батум». Булгаков силой своего гения, даже будучи скованным незримой цензурой, вернее, самоцензурой, смог все-таки хоть немного оживить мертвечину примитивных казенных воспоминаний, и в ворохе «проверенных данных» промелькнуло подобие человеческого образа. Будущий генералиссимус себя в этом облике не узнал, и на глазах у изумленной публики родилась нетленная мудрость, гласившая, что все молодые люди похожи друг на друга, и потому писать нужно не о товарищах Сосо и Кобе, занимавшихся черт знает чем, а о нынешнем Сталине, делающем вместе с бесноватым Genosse Адольфом историю человечества (дело было во второй половине 1939 года, когда уже сварганили «пакт» и протокольчик к нему). Считаю, что товарищ Сталин в своих выводах был прав, хотя надо полагать, что возможность хотя бы для себя попытаться узнать, какие именно и каким образом черты товарища Кобы отразились в характере гения всех времен и народов, тоже будет не лишена интереса для думающего читателя. На эту тему уже написано так много, что всю накопившуюся информацию переварить невозможно, и, в то же время, и в жизни, и в смерти вождя многое остается неясным, недоступным и секретным. По-видимому, для того, чтобы сделать следующий шаг по направлению к истине в этом крайне запутанном вопросе, еще не пришло время.

Впрочем, и в эту сложную проблему свой кирпичик, свой посильный вклад я уже внес, написав очерк «Т-щ Сталин и т-щ Тарле», касающийся нескольких эпизодов жизни вождя в 1930-1950-х годах и включенный в эту книгу.

Несмотря на что я практически всю жизнь прожил в Империи Сталина, вопрос о политическом наследии вождя меня интересует значительно меньше, чем эпизоды его биографии. Я твердо знаю, что след любого человека после его ухода из мира живых поступает в распоряжение Всевышнего, и в положенный срок каждый, призванный Им, увидит свои деяния в истинном свете, и кто сделал на вес пылинки добра, увидит его, и кто сделал на вес пылинки зла, увидит его. Так что все впереди, и остается только подождать.

При этом я не посягаю на права и достояние нетерпеливых, сражающихся за посмертную оценку деяний вождя и проклинающих его посмертных врагов, разрушивших Империю Сталина, кажущуюся им священной. Я не буду спорить и отстаивать свою точку зрения хотя бы потому, что у меня ее просто нет и какой-либо необходимости в ней я не испытываю. Но как беспристрастный посторонний наблюдатель (а иным не может быть суфий, следующий заветам шейха Баха-ад-Дина Накшбанда), я хочу дать борцам за посмертную политическую репутацию вождя небольшую информацию для размышления (хотя она и общеизвестна, но почему-то многими прочно забыта):

В 30-х годах XX века существовало три главных империи:

— Британская империя;

— Третий рейх;

— сталинская Империя, именовавшая себя «Советский Союз».

Две из них исчезли с карты мира в середине XX века, а третья — сталинская — выродившись в страну развитого социализма, в 1991 году ушла в подполье.

Третий рейх и Советский Союз были созданы на манер учреждения, описанного в рассказе Ф. Кафки «В исправительной колонии», и реализовали, как представлялось их идеологам, мечту о создании некоего «нового человека».

Когда Третий рейх испустил дух, его именем стали пугать детей, а колонизированная им Европа постаралась как можно быстрее забыть о своем немецком имперском прошлом.

Когда лопнул Советский Союз, то не только входившие в него колонии Российской империи, но и его восточноевропейские сателлиты постарались мгновенно забыть о своем добром Большом Брате, изъять из обращения его язык и разбежаться в разные стороны. И, несмотря на давние, хорошо известные комплименты Сталину, звучавшие из уст Черчилля и Рузвельта, современный Запад воспринимает Гитлера и Сталина как политических «близнецов-братьев», создателей крупнейших в XX веке Империй Зла.

А когда тихо, почти без шума и пыли постепенно распалась Британская империя, то все ее колонии, подвергшиеся, согласно учению Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина, звериной империалистической эксплуатации, почему-то не захотели отрываться от метрополии. Все они, включая Австралию и Канаду с их необъятными территориями и процветающий Сингапур, все эти республики и царства общим числом в почти сотню субъектов, образовали Британское содружество наций и государств, многие из которых сохранили в своем обиходе английский язык, а некоторые даже до сих пор добровольно подчиняются Ее Величеству королеве Великобритании.

Почему же случилось именно так? Думайте сами, решайте сами.

Если жаждущие Истины найдут для себя ответ на этот маленький вопрос, то все остальное станет им ясным. Прежде чем помянуть тех, кому кажется, что ответ этот известен уже сегодня, приведу политический анекдот времен застоя в развитом социализме: когда сняли одного из гауляйтеров Северной Пальмиры, слывшего ярым юдофобом (имя забыл, потому что имя им — легион), то его прямо из Питера отправили послом в Китай. С горя батяня хорошо принял в правительственном лайнере и, выйдя на трап, посмотрел на встречавших его китайцев и сказал: «Прищурились, жиды проклятые!» Виновники всех бед были налицо.

Большинство упомянутых искателей истины давно уже не имеет вопросов: их «истина» состоит в том, что все в мире плохо из-за сионистов, засевших в США, и из-за других остервенелых и страшных врагов России, к которым теперь еще прибавились Грузия, Украина, Польша и, временами, Эстония.

Один туповатый литератор, запамятовал его фамилию и название печатного «органа», в котором он облегчался, некогда укорял меня в претензиях на особую близость ко Всевышнему. Вследствие своей необразованности этот «критик» не знал о существующих многие века взаимоотношениях между Всевышним и суфиями, позволяющих последним иногда приблизиться к пониманию Его Промысла. Поэтому, несмотря на принятые мною к сведению замечания и возражения, я рискну высказать свое предположение о том, почему Всевышний не воспрепятствовал возникновению Советского Союза и Третьего рейха: я могу допустить, что, сохраняя в критических ситуациях жизнь их будущих фюреров (не дав юному Сосо погибнуть под колесами кареты и конки, а бесноватому Адольфу — умереть от отравления ипритом или люизитом на Западном фронте Первой мировой войны), Всевышний планировал создать для человечества своего рода наглядное пособие — указатель направлений, ведущих в никуда, в нравственный тупик. Но пока, к сожалению, в мире существуют явные признаки того, что эта затея Ему не вполне удалась и часть человечества все еще продолжает грезить о марксистско-ленинско-сталинской и нацистской версиях рая на Земле. Если так подойти к делу, то вроде бы никто и не виноват.

Я же уповаю на будущее.

Авторское послесловие

Стихотворение «Клятва вождя», входящее в «сталинский цикл» Александра Галича, заканчивается словами:

В мире не найдется святотатца,Чтобы поднял на меня копье!Если ж я умру, что может статься,Вечным будет царствие мое!

Мое обращение к сталинской теме произошло в конце 2008 — начале 2009 года в ответ на просьбу «группы товарищей», как любили выражаться в сталинскую эпоху, с просьбой написать что-нибудь биографическое об Евгении Викторовиче Тарле. Немного поразмыслив, я написал присутствующий в этой книге очерк «Т-щ Сталин и т-щ Тарле», впервые публикуемый в Украине.

Завершив этот очерк и отправив его читателям, я не почувствовал, что сталинская тема в моей душе полностью исчерпана, и, под влиянием юбилейной суматохи вокруг этого имени, поднявшейся в России, я время от времени возвращался к мыслям о «вожде народов» как о своем старшем современнике, известном мне не только по книгам, написанным большей частью его посмертными ненавистниками, но и по отзывам людей, знавших его лично, с которыми мне приходилось общаться при еще живом «вожде». И мне хотелось написать о нем что-нибудь, говоря словами Марины Цветаевой, «живое о живом», а не о трафаретном злодее или о не менее трафаретном «гении всех времен и народов» и «родном отце» всех угнетенных трудящихся. Поэтому я пошел по самому легкому пути, позволявшем мне избежать соблазна использования установившихся штампов, ограничив время повествования годами бесшабашной молодости своего героя. Так родился этот небольшой роман о дореволюционных приключениях товарища Сталина. На его страницах я не «поднимаю копье» на покойного «вождя» и, поэтому, считаю, что у непреклонных сталинистов нет оснований обвинять меня в «святотатстве». Написанное мной есть лишь взгляд прожившего отнюдь не святую жизнь старого человека (я уже сегодня старше Сталина на несколько лет) на похождения грешного молодца, ни праведником, ни отшельником не являвшегося. Ну а то, что мы все еще его помним, хотя многие звезды и властители дум ушедших времен уже прочно забыты, свидетельствует о том, что вождь у Галича не так уж ошибался, говоря: «вечным будет царствие мое», хотя вечного, как мы знаем, ничего не бывает. И это хорошо, что не бывает.