Жилой комплекс «Курицын» - Дмитрий Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алена шёпотом уточнила у Саши, всем ли в офисе можно доверять. Саша ответил, что, пока Ямов на стройке, можно всем. Тогда Алёна принялась озвучивать план, то показывая указательным пальцем на Сашу, то большим за спину на воображаемую Пушную.
– Скажем в суде так: Пушная была любовницей Попова, и он с ней расстался. Она стала его ежемесячно шантажировать и каждый день шаталась к нему на работу. Однажды он отказался ей платить, вот она и разозлилась.
– Но ведь это же не так, – робко вставил Саша, но его никто не слушал. Версия Алёны так понравилась сослуживцам, что они немедленно накидали множество подробностей для усиления позиции. К следующему дню Алёна подготовила ответ суду, подписала у Саши и прилепила к папке цветной листик с надписью: «Отнести секретарю судьи Носова». На эту записку засмотрелась Таня и вдруг просияла:
– Подожди! Фамилия судьи Носов?!
– А. А. Носов, – ответил Саша.
– У нас же дольщик есть с такой же фамилией! Как его зовут?
Саша принялся открывать файлы и скоро с удивлением протянул:
– Александр Александрович…
– Неужели наш судья – это наш дольщик?! Ты помнишь, что он спросил, когда квартиру покупал?
– Он спросил, кого это мы уволили из отдела продаж. Я было удивился, откуда он в курсе, и начал ему рассказывать, какая Пушная тварь…
– А он быстро тему замял, типа ему неинтересно…
Радости в офисе не было предела. Теперь за исход дела можно было не волноваться: не станет же дольщик ссориться с застройщиком. Комарова пообещала бутылку шампанского в честь победы в деле, а Филипп заметил, что такая смешная ситуация достойна голливудской экранизации.
– А ведь самое интересное, что он к нам ещё должен зайти договор подписать, – вспомнила Таня.
В назначенный день судью ждали как дорогого гостя. Лишних соглядатаев отправили погулять. Понятно, что распространяться на тему будущего судебного решения ему по чину не положено… Но ведь в прошлый раз он сам поинтересовался… В общем, будет полезно перекинуться парой слов.
Саша с Таней перешёптывались в ожидании визита и так увлеклись, что судья застал-таки их врасплох. Он ворвался в кабинет с обнажённой ручкой в поднятой руке и, словно загипнотизированный, ринулся к Таниному столу. Таня машинально положила перед ним договор и молча наблюдала, как судья ставит свои подписи в нужных местах. Саша посмотрел на сопящего судью и одним лишь лицом спросил у Тани, дескать, в чём дело-то? Таня еле заметно развела руками, мол, кто его знает.
Затем судья поднялся и, слушая Танины инструкции относительно договора, глядел в потолок, в пол и в окно. Поймать его взгляд не вышло ни у Тани, ни у Саши. Тем более заговорить о деле. Судья сгинул так же резво, как и появился.
«Наверное, потому что не положено, – подумали коллеги, – но, в любом случае, не будет же он с нами ссориться…»
Алена сказала, что в суд пойдёт одна, а Попову там быть ни к чему. Накрученный Саша согласился сидеть в машине под окнами суда и читал Алёнины сообщения:
«Пушная не пришла, только её юрист».
«Её юрист совсем тухлый, его даже неинтересно есть».
«Ваш судья мне глазки строит!»
«Можешь подниматься сюда, скоро всё закончится».
– Он меня спрашивал, решим ли мы всё в одном заседании или нам суждено снова увидеться… – рассказывала Алёна, когда суд удалился на совещание. – Сам улыбается, глаза как у кота. Спрашивал, как меня лучше называть, с отчеством или без отчества.
Стороны позвали обратно в кабинет. Алёна скрылась за тяжёлой дверью, а Саша остался ждать вердикта совершенно расслабленный и счастливый, как ребёнок накануне новогоднего утра.
Первым из зала суда вышел юрист Пушной и сразу убежал, не глядя по сторонам. Затем появилась Алёна, которая выглядела так, будто сейчас на её глазах судья расчленил и съел секретаря.
– Это бред, просто какой-то бред, – говорила она, не в состоянии найти других слов.
Не скоро Саша выпытал все новости. Алёна с трудом могла выложить то, что не укладывалось у неё в голове. Тут мы имеем привилегию и узнаем всё гораздо оперативнее. Если коротко, то суд поддержал все требования истца, зачем-то добавил к ним ещё пятьдесят тысяч, которых Пушная даже не просила, и вдогонку назначил ответчику штраф. Общая сумма потерь приближалась к двум сотням тысяч. Оставалась слабая надежда на апелляцию, но свои деньги Пушная уже имеет право взыскать. Конкретный ответ на бумаге будет чуть позже.
Поражение повергло офис в отчаяние. Одно дело – мириться с честным проигрышем, другое – с несправедливостью. Клавдия принялась высчитывать, когда приставы спишут деньги со счёта. Комарова сказала, что разобьёт шампанское о голову Пушной, если встретит эту гниду. Фил заметил, что и эта история достойна голливудской экранизации.
На следующей неделе получили судебное решение и напрочь разочаровались в правосудии. Судья нагородил откровенной околесицы. Перепутал даты, придумал факты, которых отродясь не было; ни к селу ни к городу напихал ссылок на нормы. Алёна сказала, что её кот, уснув на клавиатуре, составил бы более осмысленное решение.
– Само собой, подаём апелляцию. Или мы её выиграем в первом же заседании, или это всё какой-то сон разума и все мы загружены в матрицу.
Непослушный Попов
– Как дела? – спросил шеф.
Саша ждал этого звонка. Рано или поздно всё должно было случиться. Сейчас раскроется то, что вопреки приказаниям шефа стройка идёт, а продажи стоят. Чуть нервно, но уверенно Саша достал шпаргалку, вошёл в роль и ответил, прибавив голосу оттенок придурковатости:
– Всё отлично! Сваи забили, делаем фундамент, закупили плиты и кирпич…
– Погоди-погоди… – Шеф будто проверил, туда ли он позвонил. – Саша?
– Да! – ответил Саша заинтригованно, хоть эта интонация и далась ему очень нелегко.
– Ты там строишь, что ли?
– Ну, да… – Саша понимал, что вот-вот разразится буря, и готовился убрать трубку подальше от головы.
– Я ЖЕ СКАЗАЛ… – И шеф, не ограничивая себя в выразительных средствах, напомнил Попову основную концепцию фирмы, которую тот и так прекрасно знал.
– Да, но… – Саша разработал специальный план на такую реакцию шефа и теперь искал момента, чтобы его запустить. – Да, но…
– Ты понял? Ты понял?! – не унимался шеф.
– Но ведь мы же тогда не договорили! – Это была первая фраза, которую Саша успел случайно вставить, а шеф выслушать.
– Чего?! – взревел шеф, но Саша успел ввернуть и следующую реплику:
– А звонить вы запретили. – И погнал
