Никола и его друзья - Жан Семпе

— Вожатый! Мне надо вернуться в лагерь! Я забыл фотоаппарат.

А Крепен начал над ним смеяться, и они подрались, но перестали, когда наш вожатый крикнул:

— Хватит, или я вас отшлепаю!

Все ужасно удивились, в первый раз мы услышали, что он так громко кричит!

Мы очень долго шли через лес и уже начали уставать, потом остановились. Мсье Рато почесал затылок и собрал вокруг себя вожатых. Все они жестами показывали в разные стороны, и я слышал, как мсье Рато говорил:

— Странно, но, должно быть, они вырубили лес с прошлого года, я больше не нахожу прежних ориентиров.

Потом он сунул палец в рот, поднял его вверх и зашагал, а мы за ним. Чудно, он не говорил нам о таком способе находить дорогу.

Мы долго шли и наконец вышли из леса и снова перешли поле. Коров там больше не было, конечно, из-за того, что начался дождь. Мы добежали до дороги, вошли в какой-то гараж, где съели свои завтраки спели песни и вообще весело провели время. А когда дождь кончился, было уже поздно, и мы вернулись в лагерь. Но мсье Рато сказал, что не признает себя побежденным, что завтра или послезавтра мы снова отправимся на Мыс Бурь. На автобусе…

Дорогая мамочка, дорогой папочка,

Я веду себя хорошо, всё кушаю, мне очень весело, только напишите, пожалуйста, мсье Рато, чтобы я не спал после обеда, как вы написали записку учительнице в тот раз, когда мы с папой не смогли решить задачу по арифметике…

Тихий час

Одно мне не нравится в лагере: каждый день после обеда у нас обязательно тихий час. И тут уж никакие отговорки не помогут.

А вот это совершенно неправильно. Потому что после того как утром мы встали, сделали зарядку, умылись, застелили постели, позавтракали, сходили на пляж, искупались и поиграли на песке, нет, правда, нам совсем не из-за чего уставать и незачем идти спать.

Но вот что хорошо во время тихого часа: к нам приходит вожатый и рассказывает всякие истории, чтобы мы вели себя спокойно. А это здорово!

— А теперь, — сказал вожатый, — ложитесь, и чтобы я вас не слышал.

Мы все послушно улеглись, кроме Бертена. Он залез под кровать.

— Бертен! — закричал вожатый. — Вечно ты строишь из себя шута! Ты хуже всех ведешь себя!

— Да что я такого сделал? — ответил Бертен. — Я просто ищу свои тапки.

Бертен — это мой друг, и он, правда, очень озорной. Нам с ним здорово весело.

Когда Бертен улегся, как все другие, вожатый велел нам спать и не шуметь, чтобы не мешать другим ребятам.

— А рассказ? — закричали мы все хором.

Вожатый глубоко вздохнул и сказал, что так и быть, но только чтобы было совсем тихо.

— Жил-был, — начал он, — в далекой-далекой стране один очень добрый халиф, но у него был очень злой визирь.

Вожатый остановился и спросил:

— Кто может сказать, кто такой визирь?

И Бертен поднял руку.

— Ну, Бертен! — сказал вожатый.

— Можно выйти? — спросил Бертен.

Вожатый прищурился, потом надул щеки и сказал:

— Ладно, иди, но возвращайся побыстрее!

И Бертен вышел.

Вожатый продолжал ходить между кроватями и рассказывать нам свою сказку. Что до меня, так мне больше нравится слушать про ковбоев, про индейцев или про летчиков. Вожатый рассказывал, никто не шумел, и глаза у меня закрывались, а потом я уже ехал верхом на лошади, одетый ковбоем, с отличным серебряным револьвером на поясе, и командовал кучей ковбоев, потому что я был шерифом, а индейцы хотели на нас напасть, как вдруг кто-то крикнул:

— Посмотрите, ребята! Я нашел яйцо!

Я вскочил и увидел, что это Бертен. Он вошел с яйцом в руке.

Мы все повскакали с мест, чтобы посмотреть.

— Ложитесь! Ложитесь! — сердито закричал вожатый.

— Как вы думаете, вожатый, чье это может быть яйцо? — спросил Бертен.

Но вожатый ответил, что это его не касается. И пусть Бертен пойдет и положит яйцо туда, где его нашел, а потом возвращается в постель. И Бертен снова вышел.

Так как никто больше не спал, вожатый продолжил свой рассказ. Было очень интересно, особенно когда добрый халиф переоделся, чтобы узнать, что о нем думают люди, а великий визирь, ужасно злой, воспользовался этим, чтобы занять его место. Но тут вожатый остановился и спросил:

— А где же негодник Бертен?

— Если хотите, я могу за ним сходить, — сказал Крепен.

— Ладно, — согласился вожатый, — но не задерживайся.

Крепен вышел и тут же прибежал обратно.

— Вожатый! Вожатый! — кричал Крепен. — Бертен сидит на дереве и не может слезть!

Вожатый выбежал из дома, и мы за ним. Даже пришлось разбудить Гальбера, он спал и ничего не слышал.

Бертен сидел на ветке, у самой верхушки дерева, и ему было не до смеха.

— Вон он! Вон он! — закричали мы все, показывая на него пальцем.

— Тише! — крикнул вожатый. — Бертен, что ты там делаешь?

— Как что? — возмутился Бертен. — Я хотел положить яйцо туда, где его нашел, как вы сами мне велели. А я нашел его здесь, в гнезде. Только когда я лез, одна ветка обломилась, и теперь я не могу спуститься.

И Бертен заплакал. У него очень громкий голос: когда он плачет, его слышно издалека. И тогда из дома рядом с деревом вышел вожатый другого отряда. Он был очень сердит.

— Это ты с твоим отрядом подняли такой шум? — спросил он у нашего вожатого. — Ты разбудил мою ребятню, мне только-только удалось их унять.

— Мне бы твои заботы! — ответил наш вожатый.

— У меня один влез на дерево, вон там! И не может слезть!

Другой вожатый посмотрел и начал хохотать, а потом перестал, потому что все мальчишки из его отряда вышли посмотреть, что происходит. Вокруг дерева собралась толпа ребят.

— Быстро назад и спать! — закричал шеф другого отряда. — Видишь, что ты наделал? Надо лучше смотреть за своими. Если не умеешь заставить их слушаться, нечего работать шефом отряда в лагере!

— Хотел бы я, чтобы ты был на моём месте, — сказал наш шеф, — а потом, твои шумят не меньше, чем мои!

— Ну и что, — сказал шеф другого отряда, — но это же твои разбудили моих, а не мои твоих!

— Шеф, я хочу вниз! — закричал Бертен.

Тогда шефы перестали спорить и пошли за лестницей.

— Надо быть совсем тупым, чтобы вот так застрять на дереве, — сказал один тип из другого отряда.

— А тебе какое дело? — спросил я его.

— А что? — сказал другой тип из другого отряда. — В вашем отряде вы все тупые, это все знают!

— А ну повтори! — сказал Крепен.

Он повторил, и мы все начали драться.

— Эй, ребята! Эй! Подождите, я сейчас спущусь! — закричал Бертен. — Эй, ребята!

Тут прибежали шефы с лестницей и с мсье Рато, начальником лагеря, который хотел знать, что происходит. Все кричали, и было очень весело, только у шефов был очень сердитый вид, может быть, потому что Бертен их не дождался и слез сам, так ему хотелось повеселиться вместе со всеми.

— Быстро вернулись в спальни! — закричал мсье Рато, а голос у него был, как у Бульона, нашего школьного надзирателя.

И мы вернулись на тихий час.

Только это было ненадолго, потому что уже было время идти строиться, и наш шеф разрешил нам выйти из спальни. У него был очень довольный вид. Я думаю, он тоже не любит тихий час.

А с Бертеном была ещё морока — он заснул и никак не хотел вставать.

Мой дорогой,

Мы надеемся, что ты ведёшь себя хорошо, кушаешь всё, что дают, и что тебе весело. Насчёт тихого часа мсье Рато совершенно прав, ты должен отдыхать, а для этого надо обязательно спать не только ночью, но и после обеда. Мы ведь знаем, мой цыплёночек, что если тебе разрешить, ты бы играл всю ночь напролёт. К счастью, твои воспитатели за тобой следят, и ты должен их слушаться. А что касается той задачи по арифметике, папа говорит, что знал, как её решать, но хотел, чтобы ты сам догадался…

Ночная игра

Вчера вечером во время ужина мсье Рато, начальник нашего лагеря, беседовал с шефами отрядов, они очень долго и тихо разговаривали и всё время посматривали на нас. А после десерта — это был смородиновый конфитюр, очень вкусно — нам сказали быстро ложиться спать.

Шеф нашего отряда пришёл к нам в спальню и спросил, мы как, в форме? А потом сказал, чтобы мы быстро засыпали, потому что скоро нам понадобятся все наши силы.

— А зачем, шеф? — спросил Каликст.

— А вот увидите, — сказал наш шеф, пожелал нам спокойной ночи и потушил свет.

Я сразу почувствовал, что эта ночь будет не такой, как другие, и понял, что не смогу заснуть; со мной всегда так, если я разволнуюсь перед тем, как ложиться спать.

Я сразу проснулся, когда услышал крики и свистки.

— Ночная игра! Ночная игра! Сбор для ночной игры! — кричали снаружи.