Сосредоточение России. Битва за русский мир - Наталия Нарочницкая

Честно говоря, если вы наблюдали за Обамой на петербургском саммите «Двадцатки», то на него было жалко смотреть. Он был чрезвычайно удручен, потому что перед ним дилемма. Ему остается немного. Это закат его политической карьеры. Уйти, совершив удар по Сирии, но он – лауреат Нобелевской премии мира. Порушить международное право сторонников несравненно меньше, чем при провозглашаемых американцами нарушениях международного права.

А неизбежная радикализация того, кто выиграет от этого в самой Сирии, в регионе, приведет и к радикализации тех исламских общин, которые уже огромны в самой Франции, Италии и так далее. Мы видим, что и там интеграция достаточно сложна. И там есть радикальные течения, джихадисты, и там есть и были убийства и так далее. Что будет? О чем думают в Париже, в Лондоне – трудно сказать.

Что касается этого повода для провозглашения, то его искали. И не случайно наш президент сказал, что только безумец на месте Асада мог совершить сознательно такую акцию. Надо быть безумцем на месте Асада, чтобы порушить результаты своих побед и двухлетнего выстаивания и дать Западу тот повод, которого они тщетно ищут и не могут найти. Это надо, действительно, быть безумным совершенно. А кому это выгодно? Выгодно именно другой стороне. И были данные о том, что именно в этом регионе велись тайные переговоры о сложении оружия на условиях полной амнистии с более чем ста большими и меньшими вооруженными группировками. И они были готовы, к этому шло, как уже делали во многих районах.

На Западе этих данных нет. Там во всех программах, в которых мне приходилось участвовать – на BBC или даже на радио, – сначала берут интервью у какого-нибудь несчастного человека, в чье жилище попала правительственная бомба. Естественно, который остался без крова. И он обвиняет войну вообще. Что они, безумные, там воюют, а мы, бедные тут. Это, знаете, странный аргумент. Я думаю, что от советских бомб, которые освобождали захваченный фашистами город Курск, разрушались и собственные дома. Иначе просто невозможно вести боевые действия. Это понятно.

Сирийской армии абсолютно не выгодно совершать никаких зверств. Потому что если государство хочет, чтобы население его поддерживало, оно заинтересовано не в запугивании, а, наоборот, чтобы видело в нем защитника, что с ним можно дальше жить, организовывать свою жизнь и так далее. Боевики заинтересованы именно в показательных чудовищных казнях, которые просто устрашают. Тем более и их религиозная доктрина связана с насильственным принуждением человека, даже не заботясь о том, как он внутри к этому относится, к соблюдению правил шариата.

Пожалуй, и там тоже осознали рискованность военного решения. Палец лежит на спусковом крючке. Но какие-то здравые соображения все-таки посещают. И нам надо не сломать и не спугнуть эту очень хрупкую ситуацию, потому что в конечном итоге вообще не будет выигравших. Будет страшный хаос, страшная беда для человечества.

– Как вы расцениваете тот факт, что предложение России поставить под контроль химическое оружие Сирии поддержал Евросоюз и Япония? Значит ли это, что войны в Сирии точно не будет?

– Да, безусловно, есть шанс. Но, тем не менее, здесь вопрос другой. Если этого удара не будет, и как– то на тормозах это спустится, возвращаемся ли мы на точку до провозглашения этого? Или это совершенно новая ситуация, которая уже по-другому побуждает действовать враждующие стороны в Сирии и поддерживающие их? Вот что интересно. Если этот шанс реализуется, то есть не будет удара, последует ли за этим какая-то разработка какого-то Соломоново решения, которое спасет и Сирию и удовлетворит политические споры той и другой стороны? Мне кажется, это интересный вопрос, но мы не можем этого знать.

«Вместе мы будем сильнее…»

В минувшие выходные главы внешнеполитических ведомств России и США составили план решения проблемы уничтожения химического оружия в Сирии. На его основе будет выработана резолюция Совбеза ООН по главе 7 Устава ООН, которая предполагает применение силы в случае невыполнения требований.

Дамаск должен в течение недели представить полный список химического оружия, которым располагает на данный момент, но президент США Барак Обама не снимает с повестки дня вопрос о нанесении удара по Сирии в обход Совбеза, и в этом его поддерживает Париж. Завтра глава французского МИДа Лоран Фабиус приедет в Москву для встречи по сирийскому вопросу со своим российским коллегой Сергеем Лавровым.

О позиции Франции и о том, как ситуация в Сирии может отразиться на России, в интервью «Вестнику Кавказа» рассказала руководитель Института демократии и сотрудничества (Париж) Наталия Нарочницкая.

– Наталия Алексеевна, почему, по вашему мнению, Франция столь активно поддерживает США?

– Никто не может объяснить. В случае американского удара, который парализовал бы сирийскую армию и сирийское правительство, огромное количество беженцев ринется в Европу – Америка далеко. Италия и Франция первыми почувствуют на себе это. Во Франции произойдет радикализация исламских сообществ, которые там так велики, что Франция их переварить давно не может. Это уже куски иной цивилизации на территории цивилизации некогда христианской. И они все имеют более радикальные воззрения.

Просачиваются сведения, которые могут навести на подозрение, что Франция в условиях экономического кризиса получает огромные кредиты неофициальные от монархий Залива – саудовцев и Катара. Когда я в последний раз ездила во Францию на конференцию, в это же время (нигде в газетах этого не было) один принц из Саудовской Аравии вел переговоры в Елисейском дворце… Это только предположение, но почему бы и нет.

– Теперь к вам вопрос как к члену Императорского православного палестинского сообщества. Некоторые эксперты называют многонациональную, многоконфессиональную Сирию маленьким слепком России…

– Мне кажется, в России, по сравнению со всем остальным миром, на самом деле, вполне гармоничны и равновесны межнациональные и межконфессиональные отношения. Это традиция России, у которой в дружине еще до киевского князя были люди разных национальностей и вероисповедания.

Однако я бы не сказала, что Сирия – «слепок России». Все-таки Россия и на международной арене воспринимается как страна, которая создана основателем и стержнем – русским православным народом.

Но вы правы в том, что константа российской жизни – мусульманские народы, которые являются такими же нашими собратьями, согражданами.

На самом деле у всех исламских экстремистов во всем мире, на протяжении всей истории всегда был неисламский дирижер, который направлял их экстремизм в нужную геополитическую сторону. То же самое у нас и на Северном Кавказе происходит. Я могу проследить со времен кавказских войн, сколько эмиссаров из Британии работало с Шамилем и во время Крымской войны, и особенно после окончания кавказских войн, как мечтали британские парламентарии времен еще Парижского мира по итогам Крымской войны отторгнуть весь Кавказ, и чтобы граница проходила севернее Терека.

Сейчас ничего не изменилось. И почему англичане оккупировали всю дорогу от Баку до Батуми в 1918 году, а Бальфур (Артур Джеймс Бальфур в то время занимал пост министра иностранных дел Великобритании) сказал: «Единственное, что меня волнует, это железная дорога, по которой идет нефть, а аборигены пусть хоть разорвут друг друга на куски, мне все равно».

Ничего не меняется. Британскую шхуну «Виксен», выгружающую оружие для черкесов, застигли в Черном море в 1836 году. Был скандал, и Лондон даже приносил извинения. Поэтому не надо удивляться и «чеченским комитетам», которые создаются вокруг международных организаций. Кому-то это очень выгодно. Причем никому не нужна какая-нибудь независимая Ичкерия, а нужна дестабилизация Кавказа. Через нее – дестабилизация Ставрополья, Краснодарского край, то есть дестабилизировать российское присутствие на Черном море, в этом важнейшем коммуникационном регионе.

На протяжении веков вокруг Черного моря велись войны. И «господином мира» мог бы стать только тот, кто бы все побережья контролировал. И ничего не меняется.

Поэтому, к сожалению, в России, где мирно существовали и горцы, и русские и, кстати, добровольно присягали на верность и чеченцы, и ингуши еще в XVII и XVIII веках, всегда все конфликты усиливались только из-за того и тогда, когда возникал большой международный аспект. Интересы Персии, Турции сначала в XIX веке поддерживала Британия. Сейчас геоэкономика, борьба вокруг трубопроводов – сравните их с картой бархатных революций. Одно дополняет другое.