Изумруд - Никита Борисов

— Что вы, конечно же, нет! Водопровод имеется, хоть и не везде. Здесь же его пока что еще не провели, поэтому приходится делать все по-старому. А какие пожелания будут по одежде?

Сейчас не было никаких, лишь бы в ванну улечься. Меня и эта одежда устраивала — удобная очень, только вот грязная и подранная местами. Я попросил подобрать что-нибудь схожее с имеющимся, если это возможно.

— Будет сделано! — поклонился Ильб. — С вашего позволения, я пойду выполнять поручения. Воду скоро принесут, — и плавно вышел в дверь, оставив меня одного.

Действительно, долго ждать не пришлось: в дверь постучали, и после моего разрешения вошли три представителя крази, чьи глаза пристально смотрели в пол, не отрываясь. Казалось, они не смели и дышать. В руках несли большие глиняные вазы, заполненные горячей водой. Наполнив ею ванну, они тут же улизнули, будто желали остаться незамеченными. Меня такое поведение уже не удивляло, но все равно смущало, хотя в данный момент было весьма кстати, потому что желание общаться с кем-либо совершенно отсутствовало. Однако они побеспокоили меня еще два раза, бегая с вазами туда-сюда, пока ванна не была заполнена почти до краев. Откуда столько силы — бегать с многолитровыми сосудами горячей воды наперевес по лестнице? В последний заход ваза была только одна; другой крази нес в руках корзину, наполненную какими-то мелочами.

Температура воды была такой, как я люблю: чуть горячая, когда стараешься окунаться медленно, чтобы тело привыкало к обжигающей жидкости, а погрузившись полностью, сделать блаженный выдох всей грудью, прикрыв от удовольствия глаза. Последнее было ошибкой! Закрыв глаза, открыть их уже было сложно: дремота взяла верх, позволив телу и разуму расслабиться на несколько минут, поставив суматоху нескончаемых дел на паузу.

Глава 22

Ардал

Очередной стук в дверь пробудил меня. Казалось, будто прошло всего несколько минут, и тот факт, что опять кому-то что-то нужно, разозлил меня. Все мы спросонья, особенно когда глаза приходится открывать по чужой вине, гораздо раздражительнее и вспыльчивее, чем есть на самом деле. Но мой гнев был напрасен, так как прошло не несколько минут, а почти час. Вода уже была чуть теплой, а кончики пальцев покрылись волнообразными бугорками, которые еще с детства меня пугали, но, несмотря на отвращение к этому явлению, любопытство все равно заставляло каждый раз их пристально рассматривать.

Ильб боком вошел в комнату, довольно неуклюже управляясь с дверью, так как руки его были заняты аккуратно сложенной стопкой белья, предназначенного для меня. Купальню здесь устроили как в люксовых номерах европейских отелей, когда в просторных комнатах-спальнях устанавливают ванны, не отгораживая их и не выводя в отдельное помещение. Чашу, длина которой позволяла вытянуться в полный рост без стеснения, вмонтировали в пол, а вокруг нее сделали углубление, чтобы брызги и всплески от движения, перекатываясь за чуть выступающие борта, не растекались по комнате, а уходили к углам, убегая в еле заметные щели стока.

— Ильб, это ты? — хрипло протянул я, щурясь. — А я задремал. Неудобно теперь как-то…

— Ну что вы, Ваше Превосходительство, какие неудобства! Вы были измотаны. Вам не помешало бы полноценно поспать. — Он замер у двери.

— Да, хотелось бы, вот только нужно спешить: на совете меня вечно ждать не будут, — заерзал я в ванне, крутя головой в поисках той самой корзинки. — Что тут есть?

— Вам помочь?

— Да мне бы мочалку и чем намылиться… — Я ковырялся в содержимом, не понимая назначения многих вещей. Банки-склянки да кулечки без опознавательных знаков….

— Одну минуту! — Он бережно положил выглаженную одежду на прикроватную банкетку и устремился на помощь.

Присев на одно колено, быстро расставил все в ряд передо мной и начал объяснять, что есть что. Масла́, бальзамы, шампуни, пенящиеся гели, три вида кускового мыла разных цветов и ароматов, мочалка жесткая, мягкая, грубая, щетка и многое другое — всего около тридцати принадлежностей для всех возможных процедур. Кусок мыла, жесткая мочалка и шампунь — вот все, что мне требовалось. Единственное, на чем настоял мой помощник, это какая-то вода для тела, которую нужно нанести после того, как насухо вытерся полотенцем. Спорить я не стал — решил опробовать, отставив в сторону. Остальное он собрал и поместил обратно в корзину, не мешая мне наводить чистоту, уклоняясь от брызг.

Много времени не потребовалось, и уже через десять минут я растирал по телу хваленую воду, придающую коже особую легкость, словно освобождая поры и заставляя ее дышать, расслабляя, при этом насыщая легким и очень приятным ароматом полевого разнотравья. Я был готов к новому бою, полон сил и энергии. Недооценивают все же многие пользу короткого дневного забвения! Хотя я и сам не был любителем тратить продуктивное светлое время на сон, но скорее из-за того, что часом обойтись не получается и, проигнорировав будильники, я дремлю дальше, пока общее время отдыха не перевалит за два часа, нарушив все планы и сбив режим, обрекая на ночную бессонницу.

— Замечательная вещь! Согласны? — интересовался Ильб моим мнением насчет воды для тела, протягивая мне нижнее белье и предвкушая положительный отзыв, ведь на моем лице было написано удовлетворение данным средством.

— Действительно интересное изобретение. И аромат такой замечательный!

— А главное, она позволяет меньше потеть и сохраняет свежесть тела на долгие часы, — делился он механизмом работы средства, будто рассказывая секрет. — Вещь довольно редкая и крайне дорогая.

— У тебя такая есть? — улавливал я тонкие нотки аромата, пробивающегося сквозь мундир.

— Да, — с гордостью и некоторым стеснением отвечал он. — Посчастливилось приобрести в командировке во Флион. Только у меня цитрусовая, Ваше Превосходительство.

И действительно, от него шел легкий аромат свежей цедры, будто кто-то только что почистил апельсин. Мой вариант был все же интереснее и приятнее.

— Так, что у нас там по гардеробу? — Я воодушевленно направился к кровати в тот момент, когда Ильб поспешил выкатить высокое зеркало в резной деревянной оправе.

— Ого! — воскликнул я. — Это же точно такая же одежда, кроме брюк… — Я нахмурил брови, изучая непонятную черную тряпку на несколько размеров меньше требуемого, словно это была ошибка, и с вопросительным выражением лица обернулся к виновнику.

— Прошу прощения, ваше превосходительство! Я посмел заменить брюки на