Дневник на итальянском - Элиза Харрис

Но удача взяла выходной, и вместо того, чтобы незаметно исчезнуть в коридоре, в дверях я столкнулась с двумя девушками, входящими вальяжной походкой в комнату. У одной из них, в которой я позже узнала подружку сводного, был в руках кофе в картонном стаканчике, который благодаря мне оказался на ее бледно-голубой блузке с глубоким декольте. Светло-русые волосы высокой девушки спали на лицо, когда она, выругавшись, осмотрела пятно на своей блузке.

— Извини…

— Ты куда летишь, идиотка?! — перебила она, а по ее выражению лица было понятно, что ничего хорошего мне ожидать не стоит. — Что мне, по твоему, теперь делать? Ходить с этим пятном, как никчемная? Или «твое извини» все вернет в прежний вид?

Я застыла, вспомнив мысли, вернется ли моя жизнь после случившегося в прежнее состояние. В голову лезли, не спрашивая разрешения, все те же голоса и мои собственные крики, а дыхание стало таким горячем, что казалось, выжжет все изнутри.

— Эй, ты, чего застыла? — пощелкала она своими длинными острыми ногтями мне перед лицом, а ее подруга брюнетка, внимательно, или презрительно, меня осмотрев, склонилась к девушке, прошептав ей что-то на ухо. — Вот оно что… — теперь на ее лице просияла стервозная ухмылка, и закрыв дверь, они медленно стали находить на меня.

— Так ты подружка малышки Эбби, — оглядела она меня с ног до головы, демонстративно фыркнув.

А стоящая рядом брюнетка, тем временем, стала напротив меня, потянув свои руки ко мне:

— Снимай рубашку.

— Что? — отшатнулась я.

— Снимай. Постираешь мою и вернешь в том виде, в каком она была. — пояснила светловолосая.

— Отдашь свою в счет компенсации. — вмешалась брюнетка.

— А мне в чем предложишь быть?

— Твои проблемы. Снимай! — еще больше надавила она, коснувшись моей рубашки и потянув за воротник.

Мерзкие прикосновения. Хриплый шепот. Грубые ладони на моей шее…все, как в тот день, пронеслось передо мной и, чувствуя, как начинаю задыхаться, я с силой оттолкнула брюнетку в грудь, наступила на ногу светловолосой, которая перекрыла мне дорогу, и пулей вылетела из туалета, чувствуя сумасшедшее головокружение и слыша вслед:

— Стерва! Ты ответишь за это!

Не успела я свернуть за угол, как наткнулась на улыбающегося сводного, который, засунув руки в карманы, стоял с высоким светловолосым парнем, облокотившись на шкафчик. Столкнувшись со мной взглядом, улыбка Джеймса спала, и он внимательно оглядел меня, заметив мой перепуганный вид. Следом, он перевел взгляд за мою спину, и обернувшись, я увидела, как его подруги выходят из туалета, гневно глядя на меня. Сорвавшись с места, я прошла мимо него, оказываясь на улице за двором «Эмертон Холла».

— Я так больше не могу… — прошептала сдавленно я, усаживаясь на бетонное ограждение и закрывая лицо ладонями. — Не могу. Немогу. Немогу…

Глава 17

Chris Daughtry — It is Not Over

Джеймс

Она вылетела из женского туалета, настолько перепуганная, что ее и до того большие глаза, увеличились раза в два. Тонкие плечи сводной так быстро поднимались и опускались, что руки, с силой уцепившиеся за рюкзак, дрожали, как будто на улице минус сорок. Сводная в тот момент смотрелась так беззащитно, что какая-то чертова часть меня уже решилась подойти. Я, как будто чувствовал за нее ответственность.

«Или просто хотел этого»

Не трудно было догадаться о причине такого состояния Бэмби, потому что через минуту, из той же комнаты вышли Ася и Кейси, причем у первой была полностью залита блузка кофе. Сестренка стояла на месте до тех пор, пока не заметила за собой «хвост» и не рванула на улицу, все еще тяжело дыша и с убийственно испуганным выражением лица. Как в ту ночь…

«Надо было пойти за ней»

— Не надо. — сказал я вслух, сам того не заметив.

Я не видел ее с той самой ночи, когда привез домой, пообещав ни слова не говорить отцу и мачехе. Почти три недели она не выходила из комнаты, по словам отца, практически не ела и днями не вставала с кровати. По утрам я перестал видеть ее странную улыбку, с которой она рассматривала небо, забравшись на крышу или стоя на балконе, а в школе не видела яростного взгляда, которым она палила, уставившись на меня.

Я понятия не имел, как она заставила предков заставить поверить, что больна, но или ее состояние было настолько плохим или…скорей всего, так и было. В этом я убедился, когда я увидел ее отсутствующий потерянный взгляд, который она прятала в пол сегодняшний утром. Эта девчонка выглядела так зачарованно, шугаясь каждого звука, как будто всю жизнь из нее выжали, не оставив ничего. И ее постоянное «я в порядке», заученное на автомате.

Не зайти к ней ни разу, не узнать, как она — это было нормальным? Для меня — да. Я сделал то, что любой бы сделал на моем месте, довез ее домой, выполнил обещание, а остальное меня не касалось. Я предотвратил самое ужасное, что могло с ней произойти и не видел той трагедии, с которой она ушла в себя на три недели. Но, как оказалось, я просто не хотел видеть и думать об этом. Я был чертовым эгоистом, и не отрицал того, что до девушек и их проблем мне не было дела. Я никогда не углублялся в причины их плохого настроения, но мог по их желанию поднять его. Так и происходило.

Сдержав себя, я остался стоять на месте, только сжав челюсти, и провожая сводную боковым зрением. Ян странно вскинул брови, уставившись на меня, а девчонки уже приближались с раздраженным видом. Одна часть меня хотела узнать о том, что произошло в том чертовом туалете и почему сводная вылетела с таким видом, но другая…решила, что плевать я хотел на бабские разборки.

— Прикиньте, эта безликая сучка вылила на меня кофе. — с наигранной обидой пожаловалась Ася, встав между нами с Яном. Друг даже не сдерживал себя, чтобы не засмеяться.

— Как она посмела? — заржал он. — Кто эта бессмертная? Покажи мне её и я пожму бедняге руку!

— Заткнись, Ян! — огрызнулась Аська, выходя из себя.

По ее блузке расползалось коричневое пятно от кофе, а белый бюстгальтер под низом медленно менял цвет. Для девчонок «Эмертон Холла», такого рода ситуации были настоящей трагедией. Для нас с парней — поводом повеселиться и понаблюдать за женскими драками. Но в тот момент мне было не до смеха, и я плевать хотел на ее чертову блузку. Я, сам того не понимая,