Часодеи. Часовой ключ - Наталья Щерба

Фея смолкла.

А Василиса вдруг вспомнила слова отца: «Переход. Эфлара. Двадцать две минуты…»

— О чем ты думаешь? — полюбопытствовала фея.

— Я гадаю, зачем вы это мне рассказываете?

— Я еще не закончила, — ответила фея. — Понимаешь, семь Ключей должны указать путь к Алому Цветку.

— Алый Цветок? — Василиса потерла лоб. От количества чудной информации у нее в голове все смешалось, как в калейдоскопе. Однако она помнила, что уже что-то слышала об Алом Цветке.

— Алый Цветок, его еще называют Сердцем планеты, вырастает раз в тысячу лет и найти его непросто. Никто не знает, что это за удивительное растение и как оно вообще появилось в мире. Но Алый Цветок прорастает раз в тысячелетие и, если его найти, выполняет одно-единственное желание. Понимаешь, желания много кто может исполнять — и феи, и часовщики. Но желания бывают разные. Одно дело пожелать свежих булок к завтраку, другое — вернуть жизнь человеку. Вот почему, когда говорят, что Алый Цветок может исполнить желание, подразумевают в виду действительно ЛЮБОЕ. То есть самое важное. Именно таким образом древние часовщики, сотворив Временной Разрыв, переселились в отдельный мир — на Эфлару. Ибо такое человеку не дано сделать и никогда дано не будет. Поэтому, когда цветок прорастет, семь ключников встанут вокруг него и загадают желание: вновь увеличить Временной Разрыв, чтобы миры не столкнулись.

— А если кто-то из ключников загадает не это желание? — осторожно спросила Василиса. — Не самое-самое важное?

— Правильно рассуждаешь, — сказала на это фея, наградив девочку недобрым взглядом. — Здраво… Но есть загвоздка: все семеро должны поддержать одно общее желание. Так что если кто-нибудь из ключников пожелает стать властелином мира, другие его, конечно, не поддержат.

— Ну что ж, надеюсь, у них все получится, — искренне пожелала Василиса.

Фея выглядела недоумевающей. И вдруг спросила:

— Но разве ты не хотела бы стать одним из ключников?

— Я?! — изумилась Василиса.

— Ну да, — кивнула фея. — Главное — пройти часовое посвящение. Ключником может быть любой юный часовщик.

— Думаю, вокруг полно более достойных, чем я, — заметила Василиса. — Я пройду это посвящение, только чтобы спасти Ника, влипшего из-за меня в серьезную беду.

— Надо же, какая эгоистка! — сказала фея Клементина и покачала головой.

У Василисы глаза полезли на лоб.

— Почему это я эгоистка?!

— Мир погибает, а ей хоть бы что, — продолжала фея.

— Это не мой мир!

— Эгоистка.

— Насколько я понимаю, многие хотят быть этими ключниками, — как можно спокойнее произнесла Василиса. — Я тут вообще ни при чем.

— Эгоистка.

— Тем более, — произнесла Василиса, еле сдерживаясь, — никто не предлагал мне стать ключником.

— Ты можешь об этом попросить у Белой Королевы, — невозмутимо сказала фея. — Стать ключником. Такое желание феям вполне под силу.

— Нет, желание у меня другое, — отрезала Василиса. — Я попрошу королеву помочь Нику, и точка.

Неожиданно фея улыбнулась. Однако ее личико вновь омрачилось.

— Но позволь, ты решила предстать перед Белой Королевой в этом?! — Фея Клементина осуждающе покачала головой. А возле ручья засверкало еще больше синих камешков. — В этих ужасных обрывках?!

Василиса горестно вздохнула. Ей самой страсть как хотелось избавиться от проклятого розового платья, начасованного Еленой, и надеть что-нибудь более удобное, например джинсы.

— Так не годится, — настаивала противная фея. — У тебя есть другое платье?

— Нет. — Василиса вздохнула.

Фея покачала головой, поглядев очень укоризненно, и вдруг пропала.

«Обиделась», — решила Василиса.

Но фея вновь появилась с маленькой зеленой шкатулкой. Зависнув возле самого лица Василисы, она раскрыла шкатулку.

Внутри оказалась иголка с ниткой. Василиса ожидала увидеть что-нибудь необычное, вроде синих камней, разбросанных по бережку, поэтому втайне разочаровалась.

— Вот, посмотри…

Клементина взяла в ручки иголку, оказавшуюся для нее размером с добрую трость.

— Стоит прошить три стежка, и любое, даже самое ужасное одеяние, — фея кинула многозначительный взгляд на Василисино платье, — превратится в тот наряд, какой пожелаешь. Пока заколи возле плеча, а когда придешь во дворец — протяни нитку через ткань и загадай про себя, какое платье захочешь.

Девочка осторожно приняла иголку и, чтобы не обидеть фею, сделала, как она просила.

— Эй, Василиса, ты где? — крикнула вдруг Диана где-то совсем рядом.

— Я здесь! — откликнулась Василиса.

— Диане обо мне ни слова, ясно? — строго сказала фея Клементина и исчезла.

— Ты чего так долго? — Над кручей показалась голова Дианы. — Пора в дорогу… Фэш скоро лопнет от злости.

Василиса взобралась наверх и, не удержавшись, оглянулась.

— Что-то случилось? — подозрительно спросила Диана.

— Да нет, я просто задумалась, — соврала Василиса, краснея.

— Ты ни с кем не разговаривала? — Диана внимательно оглядела ручей, камни и корень дерева, где недавно еще восседала Клементина. Но напрасно: даже синие камешки исчезли без следа.

— Ну немножко, — пролепетала Василиса, — сама с собой…

Диана подняла бровь, но не прокомментировала.

— Надо выходить… — сказала она. — Поэтому поторопимся.

И девочка-фея, круто развернувшись, быстро зашагала к полянке, где уже поджидал мрачный Фэш с рюкзаком на плечах. Василиса поспешила за ней, гадая, в дружеских ли отношениях пребывают две придворные феи — Диана и Клементина.

ГЛАВА 14

ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ЧАРОДОЛЕ

Перед ними возвышалось гигантское дерево: его многочисленные стволы навеки переплелись, искривившись в мощном объятии. Толстые, узловатые ветви, похожие на гигантских змей, исчезали где-то в густой и пышной кроне черно-зеленых листьев. Внизу главного ствола, который бы и пять человек, взявшись за руки, не обхватили, чернело огромное дупло. Казалось, будто дерево, подобно сказочному циклопу, пялилось на них жутким единственным глазом.

— Пошли внутрь, чего смотреть? — бросила Диана. — Липа как липа, только Старая.

Фэш, опустив рюкзак на землю, неловко переминался с ноги на ногу.

«Кажется, Фэшу тоже страшно лезть неизвестно куда», — подумала Василиса. И как ни странно, эта мысль придала ей бодрости.

— Ну, идем, чего уж там! — решительно сказала она.

И Василиса первой сделала шаг, но Фэш вдруг преградил ей дорогу.

— Пойдешь со мной, — решительно сказал он. — Неизвестно, что нас ждет… Вдруг там сидит чудовище?

Диана хмыкнула.

Фэш решительно схватил Василису за руку и, пригнувшись, первым шагнул в темный проем, увлекая ее за собой. Фея, пожав плечами, ухватилась за другую Василисину руку.

— Диана, прихватишь мой рюкзак? — донеслось изнутри.

— Ага…

Так, потихоньку, они переместились цепочкой в середину дупла.

Внутри было душно, пыльно и пахло сухими листьями. Босые ступни Василисы погрузились в теплый и мягкий мох.

— Приготовьтесь, — произнесла Диана.

Вытянув руку, она повернула едва заметный сучок на стенке.

— И что это за механи… — начал Фэш, но не закончил: земля резко ушла из-под ног, и, подняв тучу сухой листвы, ребята провалились неизвестно куда.

Фэш от неожиданности отпустил руку Василисы, но Диана крепко держалась за другую ее руку. Истошно вопя, они падали все вместе.

К счастью, падение было недолгим, они приземлились на большую охапку сена, причем Василиса больно ударилась коленкой, зацепившись за ногу Фэша.

— Классно, да? Я вам специально ничего не говорила, чтобы поинтереснее было! — Диана подскочила на ноги и принялась отряхиваться от листьев и соломы.

— Что за странный переход? — морщась, сказал Фэш. Одновременно мальчик старался незаметно потереть щиколотку: видать, тоже хорошо ударился.

— Во, дубина, это же тайный переход! И самый быстрый. — Диана снисходительно посмотрела на него. — Если бы мы шли официально, у-у-ужас… обследование, уменьшение, опять обследование… только бумаги всякие оформить — сколько времени. А так — раз! — и мы почти на месте.

Кажется, ребята снова очутились в большом дупле — через маленькое окошко пробивались голубовато-серые тени. Похоже, начинались сумерки.

Фэш поднялся на ноги и осторожно выглянул.

— О, порядок! — И он скрылся в проеме. За ним выпрыгнула Диана.

Василиса, прихрамывая, последовала их примеру.

Она очутилась на огромном бревне, от которого шли бревнышки поменьше, окруженные гигантскими лопатообразными листьями, развевающимися на ветру, словно надутые паруса. Василиса глянула вниз, и ей чуть не стало плохо: земля была далеко-далеко…

— Какое все большое! — ахнула она.