Кто бы мог подумать? - Аделаида Котовщикова

Всем затеям затея

Неожиданно мечта Иры Сергеевой осуществилась: стали клеить альбом. Но какой! Такого ни у кого ещё не было. Третья звёздочка ликовала.

А вышло всё из-за Тольки. Вернее, не из-за самого Тольки, а из-за Шарика.

Сидели ребята у Кости дома. Обсуждали только что прочитанный рассказ «Честное слово» писателя Пантелеева. Смогли бы сами-то они не уйти с поста, как тот мальчик? А если метель лютая и ни зги не видать? А если дождь с градом? Или гроза и молнии сверкают, вот-вот в тебя вопьются?

Танька призналась, что от молний она убежала бы. Ира в раздумье качала головой, — мол, трудное дело. Алла сказала: «Ой, не знаю…». Мухин неопределённо шевельнул толстыми плечами.

Слава Курков всех удивил. Молчал-молчал, как обычно, да вдруг и выпалил:

— А я бы простоял… если очень надо! — Взглянул на Костю и опустил глаза.

Костя хмыкнул, нахмурился. Почему-то он не раз и как-то по-особенному присматривался к Славке. Толька это заметил и подумал: что такое? Сердится Костя на Славку? Нет, разговаривает с ним ровно, даже ласково — так с больными разговаривают. Доволен Славкой? Не похоже. А чего-то между ними есть…

Про самого себя Толька не сомневался: уж он-то в самую свирепую бурю не покинул бы пост! Но он лишь подмигнул Косте, а вслух говорить о своей уверенности не стал. Чтобы не вышло — хвастается. Хвастовства Костя терпеть не мог, все ребята об этом знали.

Шарик сидел у Толькиных ног, положив голову ему на колени, постукивал хвостом по полу и засматривал в глаза, будто хотел сказать: «Я бы тоже вместе с тобой никуда не ушёл!»

Толька погладил мохнатую голову друга:

— Правда, какой он красивый? Вот бы его сфотографировать!

— Да уж красоты твоя дворняга неописуемой! — насмешливо заметил Мухин. И Танька хихикнула.

Но Костя сказал:

— А что? Можно и сфотографировать. А под портретом написать: так, мол, и так, вот Шарик, умный, хороший пёс.

Толька от восторга подскочил — мохнатый любимец в сторону шарахнулся:

— Давай, Костя, так сделаем!

— А почему одного Шарика портрет? — сказала Ира. — Можно ещё какого-нибудь зверя сфотографировать… Про Шарика-то, — добавила она мечтательно, — можно целый рассказик составить. Он ведь очень верный друг.

Вот молодец-то Ирка! Никак Толька от неё не ожидал такой доблести!

— У нас есть кот, — сказал Мухин. — Сибирский. Он красивее этого Шарика.

Толька не замедлил ткнуть Мухина кулаком в бок.

— А наша кошка, наша кошка, — заспешила Таня, — её почему нельзя?

Мухин съехидничал:

— Из помойного ведра если вытащишь, в которое она у тебя сваливается, и отмоешь хорошенько…

Теперь Мухина толкнула Таня:

— Вредина ты, вредина!

— А у Серафимы три курицы есть в сарае! — завопил Толька. — Я про них позабыл!

— А что про куриц написать? — презрительно сказала Алла. — Они же совсем глупые.

Мелодичным своим голоском Ира сообщила:

— Волнистые попугайчики у Кати Чичаговой из нашего класса. Знаете, какие они интересные? Я могу про них написать рассказик.

— Катя не из нашей звёздочки, ты что? — сказала Таня.

Ира спокойно возразила:

— Можно сделать исключение. Попугайчики, они — неразлучники. А мы про верных друзей альбом сделаем.

— Обсудим всё по порядку! — сказал Костя. — Альбом «Наши животные» — затея, по-моему, интересная. И в отдельных случаях можно, я думаю, и из другой звёздочки взять зверя. Это как вы решите. Особенно если про это животное хороший рассказик кто-нибудь напишет.

Раздался жалобный вскрик Тани:

— О-ой! А мы же фотографировать не умеем! Или ты, Костя, можешь? А где же твой фотоаппарат?

— Я тоже не умею, — сказал Костя. — Но найдём фотографа, это уж моя забота. Вы между собой составьте список животных. Кого снимать. И с адресами, слышите? Где этот зверь находится.

— Звери с адресами! — радовались ребята.

Всем стало весело, все смеялись, Таня в ладоши захлопала.

— А сейчас, ребята, ступайте домой, — сказал Костя. — А ты, Слава, останься. У меня к тебе дело.

Толька пропадал от любопытства: что за дело у Кости к этому тихоне Славке? Толька нарочно замешкался в передней, стал искать свои сапоги, будто он — Танька-растеряшка. Но Костя носком тапочки подтолкнул к Тольке его обутки и при этом прищурился. Толька понял: Костя догадался, что Тольке не хочется уходить, но остаться ему не разрешает. Ничего не поделаешь — со вздохом Толька вышел позади других ребят, вывел на лестничную площадку своего Шарика.

Гора с плеч

Вернувшись в комнату, Костя спросил Славу:

— Как поживаешь? Я тебя больше недели не видел. Другие ребята забегали на переменах, а ты нет… Ходил в это время в… церкву, то есть в церковь?

Слава сидел на диване, смирно сложив на коленях руки, этакий пай-мальчик, чем-то на девочку похожий. Он помолчал, сделал лицо скучное-скучное. И вдруг это скучное лицо осветилось улыбкой:

— А ни разику не ходил!

— Ну-у? — Костя не мог скрыть радости, но и удивления тоже. — Ты, значит, понял… это самое… что бога нет?

— А может, всё-таки и есть, — небрежно сказал Слава. — Только… что-то сомнительно. Папа-то у меня не дурак, а тоже говорит, что нипочём нету. А не ходил, потому что папа строго-настрого запретил бабушке водить меня в церковь.

— Вот как? — сказал Костя.

— И не только водить, а вообще говорить мне о боге папа бабушке запретил. Они поссорились с папой. Папа бабушке говорит: «Ты, мамаша дорогая, хоть сутками на коленях перед иконами стой, если тебе своих коленок не жалко. А Славка чтобы и порога церкви не переступал! И про бога, которого всё равно полное отсутствие, ему не толкуй! Уж сделай, мамаша, такую милость, не мути парню голову». Так папа говорил. Бабушка немножко всплакнула: «В церкви благолепие, добру учат». А папа: «Нет уж, пускай он добру в другом месте учится». Теперь бабушка меня иногда перекрестит украдкой, а в церковь не водит. Я ей сам предложил — она же старенькая, мне её жалко. «Хочешь, — говорю, — папу не послушаюсь и с тобой пойду?» А бабушка: «Нет, нет, не надо! Я против своего сына не пойду». Папа же бабушкин сын. А потом бабушка вздохнула так и говорит: «Если умом пораскинуть, то папа твой, Славушка, прав. Тебе вырастать, жить. Вот взойдёшь в разум, пораздумаешься и уж как захочешь». — Слава помолчал. — Одного никак не пойму: как это папа узнал, что я с бабушкой в церковь хожу? Мы ведь об этом ему не говорили.

Костя покачал головой:

— Скрывали, значит? Как и от ребят.

— Не то, что специально скрывали. А бабушка меня попросила: «Не будем папе говорить, что ты меня сопровождаешь. Вдруг ему не понравится». Мама знала, но она не мешалась. Папа и на неё тогда, вот как спорили: «Ты чего молчала?» А мама говорит: «Я нашей бабушке перечить не хотела». И как это папа узнал? — повторил Слава. — Может, сам видел нас с бабушкой у церкви? Наткнулся просто? Вот как ты.

«А я, кажется, догадываюсь, откуда он узнал», — подумал Костя. И спросил:

— Твой папа на заводе работает?

— Конечно, на заводе. А бабушка у меня всё равно очень хорошая. Знаешь, какая она добрая?

— Хорошая, хорошая, — поспешил согласиться Костя. — Она старый человек, ей уже трудно переделаться. И видишь, папу твоего послушала, ссориться не хочет… Это с её стороны очень хорошо!

Слава вскочил с дивана и попросил:

— Костя, подержи меня за ноги!

Опершись спиной и ногами об стенку, он встал на руки. Костя схватил его за ноги и крепко держал.

Простояв немножко, Слава стал валиться, Костя ноги его опустил.

Поднявшись с пола, Славка, красный и весёлый, сообщил:

— Я, наверно, акробатом стану!

— Прекрасная мысль! — одобрил Костя.

После ухода Куркова он запел от радости. Словно гора с плеч свалилась.

А ведь это, наверно, папа надоумил Славкиного папашу взяться за бабушку. Хитрый до чего — ему, Косте, ни слова. Наверняка — папка! Вот придёт домой, Костя его ошарашит вопросом: «Очень ты наседал на отца Славки Куркова или не очень?»

Папка в беде никого не оставит.

Мама часто сетует:

— До всего тебе дело! Больше всех тебе надо, да?

А папа посмеивается:

— Больше не больше, а очень много мне надо. И то до всего нужного дотянуться не успеваю. Много, Клавдя, мне надо. Так уж меня воспитали!

А кто воспитал-то папу?

И в армии мальчишкой, и потом — на заводе. Костя знает кто. Сколько раз от отца слышал. Самые лучшие люди коммунисты, вот кто!

Хлопот не оберешься

Наделали себе ребята хлопот.

Слух о том, что фотографируют собак, кошек, птиц, — словом, всяких домашних животных, — распространился среди детей со сказочной быстротой.