Путешествие души - Галина Шереметева

Бывает и так, что ваша «вторая половина», пока еще неопознанная, путешествует вместе с вами по другим группам. Такая душа может быть для вас в одной жизни братом, в другой – другом, в третьей, например, – товарищем в творчестве. Нет четких рецептов и последовательностей.

Души встречающихся людей узнают друг друга, хотя их тела совершенно чужды и незнакомы. Несмотря на то, что мозг многих еще не может воспринять воспоминания прошлых жизней, память души подсказывает человеку чувства, связывающие его с той или иной душой в прошлом. Любовь с первого взгляда, антипатия и притяжение к незнакомому человеку диктуются связями прошлых жизней.

Иногда бывает и так, что человек путает кармическое притяжение и «влюбляется» в своего прошлого мучителя. Такие мучительные связи, снабженные в прошлом сильными негативными эмоциями, помогают душам освободиться друг от друга. Церковные обряды, например венчание, помогают сохранить и перенести в последующую жизнь тесную связь даже с нелюбимым человеком.

Мои регрессии в прошлое продолжались, и истоки нынешних проблем раскрывались один за другим.

В одном из таких путешествий в прошлое я вдруг увидела мужчину, ясно поняв, что это мой нынешний муж.

Он был полураздет. Его темно-карие восточные глаза зло смотрели на меня и требовали полного подчинения.

Я выросла очень далеко от той страны, куда меня привезли и где продали этому человеку. Его язык и требования были мне непонятны. Примитивная жизнь и отсутствие нормальных бытовых условий очень пугали меня.

Сам человек, купивший меня, воспринимался как примитивное животное. Минимум одежды и огромная золотая гривна, украшавшая его волосатую грудь, составляли почти все его личные вещи. Большое количество всяких ножей и другого оружия заполняло глиняный дом моего хозяина.

Он хотел полного и безграничного господства над всеми, кого покупал или завоевывал. Так и не добившись моего подчинения, он перерезал мне горло кривым ножом.

Мой муж, человек в этой жизни довольно мирный, с некоторых пор стал впадать в бешенство, находясь рядом со мной. Главенство в школе было не единственной темой неприятных разговоров. Его обуревала ревность ко всему, что я делала. Везде он стремился доказать, что лучше и достойнее меня, и не всегда цивилизованным образом.

На одной из служб в церкви, когда он стоял рядом, я вдруг ощутила желание повернуться к нему.

То, что я увидела, потрясло: рядом со мной стоял опричник, за ним, у стены, находились огромный сундук и колонны, подпирающие расписные своды, которые плавно переходили в темный потолок.

Помолясь, он вышел во двор и сел на лошадь, к седлу которой был привязан клок рыжей шерсти. Он отправлялся в праведный поход на болота за ведьмами, которых туда уже загнали солдаты.

В следующий момент я ощутила себя одной из этих загнанных женщин. Я спускаюсь от дома по маленькой деревянной лестнице на траву. Вокруг крики и беготня.

Чем-то полоснуло по всему моему телу, хлынула кровь, и я упала в болотную воду. Тоненькая струйка крови поплыла вместе с пеной и каким-то листиком. Вокруг мелькали копыта, поднимающие брызги, меня накрыло чем-то темным, и лучик солнца погас.

Муж все больше опускался. Каждый раз, возвращаясь домой, я видела его пьющим. Всю ночь оглушительный храп и запах перегара, – это было пределом. Я опять попала в темную яму без солнца. Это напоминало мне первый брак, но теперь я была сильнее.

Последнюю каплю добавило происшествие, послужившее концом моего терпения и ожидания просвета. На меня напал сумасшедший, маньяк. Несколько раз он ударил меня по голове, твердя, что я у него отобрала детей, которые теперь мои. Даже здесь я сумела собрать все свои силы и успокоить его приступ. Обессилев, он ушел.

Вместо помощи от мужа я получила упрек за просьбу о ней.

Его поведение было пронизано трусостью и подлостью. В нашей совместной жизни еще не было возможности проверить, заступится ли он за меня. Теперь проверили, и опять я «один в поле воин».

Глава 11

Говорят горы

Горы

Каждое лето я с детьми и несколькими учениками уезжала в горы к морю. Эти поездки стали для меня насущной необходимостью. Тяжело ощущая себя среди природы и климата средней полосы, я сразу оживаю среди южной растительности. Близкое и давно знакомое чувство единства и гармонии наполняет меня.

Прожив много лет в средней полосе России, я так и не привыкла к ней. Снег и холод по-прежнему пугают меня и наполняют тоской по удивительно родным теплым местам. Именно поэтому, проведя семинары, я уезжаю на юг к горам. Как старые любящие друзья, они встречают меня и окутывают своей энергией. Ничего не может пока мне заменить времени, проведенного в горах.

Одна из таких поездок оказалась особенно плодотворной для осознания окружающего мира.

Прибыв в приморский курортный город, мы окунулись в сутолоку торопящихся отдохнуть людей. Приехав из больших городов, оставив свои уютные квартиры и привычную жизнь, они расхватывали койко-места в переполненных малообустроенных комнатах, чтобы, наконец, «бросить косточки» на пляже, теснясь среди занятых с утра топчанов, палаток со всякой снедью и таких же приезжих.

Оставив этот шумный городок с отдыхающими, весь год копившими деньги и накупившими специально для этого сезона модную одежду, в которой они теперь красовались, мы уехали в горы. Доехав на автобусе до определенного места, уже в сумерках мы двинулись пешком дальше.

Ночь застала нас в горах. Мы пробирались по небольшой тропинке, светящейся от лунных лучей. Все кажется много больше в темноте. Небольшие трещины кажутся пропастями, а потеря тропы – большой бедой. Видимо, нам было необходимо так резко переключиться с суеты заполненных городских дорог на узкую еле видную тропу, где все зависит от поддержки близких людей и своей бдительности. Наконец мы вышли в небольшую лощину у моря. Здесь уже горели несколько костров пришедших сюда засветло счастливцев, мы решили отдохнуть, дождаться рассвета и осмотреться.

Встающее солнце осветило тесное ущелье, забитое палатками, маленькую странно пахнущую речушку и снующих между палаток людей. Это место мало чем отличалось от приморского городка, переполненного отдыхающими. Местные жители, принесшие в ущелье плоды своего сада, рассказали, что уже не первый год в речку течет все, что сбрасывает шумный городок у моря. Однако это не пугает отдыхающих, стремящихся окунуться в морские волны и провести отпуск в палатке и у костра.

Собравшись, мы отправились вдоль берега в поисках другого клочка суши подальше от этой речки и перенаселенного места.

Палящее солнце и песок, в котором вязли ноги, через некоторое время совсем вымотали нас. Людей, загорающих у моря, становилось все меньше. Наконец речка скрылась за утесом. Берег изменился. Уставшие и почти отчаявшиеся, мы увидели маленькую долину у подножия селевых гор. Несколько палаток были разбросаны на большом расстоянии друг от друга. Селевые потоки почти не давали расти траве, и только одно деревце выжило в середине долины.

Устав от поисков и утомительного перехода, мы восприняли все увиденное как апофеоз конца света. Долина произвела на нас слишком удручающее впечатление, которое дополняли несколько обнаженных людей, занятых своими делами.

Над утесом, нависшим над морем и ограждающим проход в долину с противоположной от нас стороны, парил воздушный змей. Радостный, совсем обнаженный и коричневый от солнца человек запускал его, радостно прыгая на вершине ближайшей горы. Это было словно гимн жизни и единения с природой.

Громко поздоровавшись со всеми, я спросила:

– Можно ли нам остановиться рядом с вами?

Нас расспросили – кто мы, откуда, и предложили удобное для лагеря место. Приветливо введя в курс дел, рассказав, где брать питьевую воду и все необходимое для жизни, они оставили нас устраиваться.

Оказалось, что эта долина уже многие годы укрывала от посторонних глаз нудистов. Они жили здесь неторопливой жизнью, соблюдая чистоту нравов и оберегая друг друга от посягательств непрошеных гостей.

Часть людей просто устраивались на берегу под тканевым навесом.

Через несколько дней нам ненавязчиво предложили познакомиться с их представлениями о человеке и мире. Это было очень интересно. Люди рассказывали о том, что для человека, скрывающего темноту в душе, очень тяжело открыть наготу своего тела. Грязные мысли и похоть мешают человеку увидеть друг в друге божественное дитя. Оставаясь нагими, эти люди всегда оставались чистыми и светлыми в душе и помыслах.

Мы еще не были готовы принять все их взгляды, но от нас этого никто и не требовал. Каждый жил в долине, придерживаясь своих убеждений, и не мешал друг другу. Люди, населяющие долину, оказались очень интересными и духовно развивающимися. Здесь не было пьянства, вызывающего поведения и позерства. Спокойные долгие разговоры «о вечном», красивые песни под гитару у костра и объединение с природой наполняли жизнь всей долины. Можно было спокойно оставить лагерь и уйти в горы, не волнуясь, как в других местах, за их сохранность.