Дневники стюардессы. Часть 2 - Дарья Кова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
закончился любимый россиянами сок, поэтому пришлось открыть последние резервы. И мне
вспомнилась похожая ситуация, произошедшая со мной, на борту.
***
Оксана работала в экономе, до окончания обслуживания прохладительными
напитками оставалось буквально пара рядов, томатный сок закончился.
– Я хочу томатный сок.
– К сожалению он закончился, могу предложить вам что-то другое. Соки яблочный,
апельсиновый, воду, колу лайт.
– И почему томатный сок закончился именно на мне? – вопрошал злобный на вид
пассажир.
– Извините, мы не могли этого предугадать, обычно томатного сока хватает, но сегодня
на него был очень большой спрос, поэтому он так некстати закончился, – улыбнулась неумело
Оксана, ее раздражало то, что пассажир никак не мог понять, что сок просто напросто
закончился. Ему предложили другой, но он никак не мог успокоиться и нагнетал обстановку.
– Я напишу жалобу, – добавил под конец злой пакс, отказавшись и от напитков, и от
еды.
***
Когда я уже досматривала фильм, ко мне подошла Таня с немного испуганным видом.
– Что такое? – удивилась я.
– Пассажир, – указала она на другого пакса в бизнес-классе. – Просил разбудить его за
час до посадки, чтобы он поел, но он не просыпается. Я ему уже давала пощечины, никакой
реакции, – сказала она и сглотнула, я встала с кресла и направилась к странному пассажиру.
О, Боже, неужели он умер?! Или в коме?! Я шла на ватных ногах, боясь приблизиться. Такой
ситуации у меня никогда не было, обычно пассажиры максимум теряли сознание, но всегда
быстро приходили в себя.
Я проверила пульс, он присутствовал, но очень слабый, дыхание тоже было, но еле
заметное.
– Давай ватку с нашатырным спиртом, – произнесла я, немного успокоившись, ведь
знала, что он жив, но скорее всего без сознания или, что хуже, в коме. Татьяна быстро
достала аптечку с багажной полки, нашла там нашатырь и намочила им ватку. Я поднесла ее
к носу пассажира, никакой реакции. Я поднесла еще и снова никакой реакции. Я с ужасом
посмотрела на Таню, пассажир в коме.
– Доложи пилотам, что пассажир 3D в коме, чтобы готовили медиков в аэропорте.
До посадки оставалось сорок минут, скорее всего мы сядем именно в Шереметьево,
подумала я, ослабляя пассажиру ворот рубашки и снова проверяя пульс и дыхание. Он был
жив, но надолго ли. Причины его бессознательного состояния мне были не ясны. Хм, может
это диабет, подумала я, вспоминая курс медицины, который в стрессовой ситуации напрочь
вышел из головы. Нужно смочить тряпочку сладкой водой и положить пассажиру в рот,
смекнула я и побежала на кухню бизнеса.
Там была коллега Татьяны, она даже боялась пошевелиться, я быстро дала ей команду
сделать сладкую воду, а сама стала думать, что использовать в виде тряпочки. У меня был
платочек, хорошо, что чистый, подумала я, доставая его из сумочки. Стюардесса дала мне
чашку сладкой воды, а сама вернулась на кухню. Да, девушки, подумала я со злостью на
бригаду, ни старшая, ни 1R не занимаются пассажиром в коме, они обе даже не знают, что
делать! И кого там назначили внештатным старшим на дальномагистральных рейсах, стала я
совсем злиться.
Платок, намоченный в сладкой воде, я положила в приоткрытый мною рот пассажира
и стала за ним наблюдать. Пока никакой реакции не последовало, но даже если это и кома от
диабета, то результат своих действия я увижу не сразу, знала я, усаживаясь рядом с
пассажиром, чтобы следить за его состоянием до посадки.
Через несколько минут Татьяна все-таки появилась в салоне и сказала, что пилоты уже
вызвали медиков, которые первыми зайдут в самолет после приземления.
– Отлично. Я буду за ним смотреть, – произнесла я и снова проверила пульс, а Таня
вернулась на кухню и не выходила до подготовки судна к посадке. Удивительно то, что
никому не пришло в голову спросить пассажиров, есть ли на борту врач. Это я вспомнила
лишь тогда, когда шасси нашего самолета коснулось посадочной полосы. В эту же секунду
проблемный пассажир резко открыл красные глаза и со страхом посмотрел на меня. Потом
он расстегнул ремень и встал, доставая из багажной полки свою ручную кладь. Все это
пассажир делал, пока судно двигалось в сторону стоянки, я попыталась его заставить
прекратить и сесть на свое кресло, он не слушался, а лишь схватил свой саквояж и пошел к
выходу.
На этот раз его пыталась остановить Татьяна, но он ее отталкивал и старался открыть
дверь 1L в еще движущемся самолете.
– Успокойтесь! – пыхтела старшая стюардесса, не зная, как угомонить
разбушевавшегося пассажира после отключки. Что с ним было, не ясно, это стоит определить
врачам, которые уже ожидают нас у рукава.
Глава 3
Наконец наше воздушное судно остановилось, бригада бортпроводников перевела
селекторы дверей в Disarmed после команды старшей стюардессы. Все удалось осуществить
только потому, что я успела подскочить к странному пассажиру и отвлекла его на несколько
секунд.
Мы услышали стук в дверь 1L и Татьяна открыла ее, на пороге стояла бригада
медиков. Но пассажир не собирался идти с врачами, он вырывался, ему не стали возражать,
лишь попросили написать отказ от госпитализации.
1R встала на границе бизнес-класса и эконома, чтобы не пускать пассажиров к выходу.
Вся ситуация со странным паксом разрешилась за полторы минуты, после чего остальные
были приглашены на выход.
– Да, сложный рейс, – выдохнула Татьяна, когда последний пассажир эконома вышел
из самолета. Я уже тоже собралась выходить, но остановилась.
– Послушай, мне интересно, как тебя назначили старшим бортпроводником, если ты
повесила ситуацию с пассажиром в коме на меня! – начала я пыхнеть.
– Ну ты прекрасно знаешь, что все мы не можем быть готовы к какой-либо ситуации,
иногда каждый может потеряться.
– Ты повесила на пассажира проверку состояния человека в коме и не важно, что я
тоже стюардесса! Ты не должна была так поступать! – причитала я, отчасти все-таки понимая
ее, но все же злясь, а может и завидуя ее успехам на работе.
– Оксана, – начала она, но замолчала. У нее не было оправданий, Таня и сама
понимала, что допустила оплошность и ей было стыдно, я увидела это в ее глазах и
снисходительно улыбнулась.
– Ладно, с каждым бывает, – произнесла я и попрощалась.
Я шла по коридорам к выходу, у меня не было багажа, была лишь ручная кладь,
поэтому я сразу отправилась в терминал Е к Аэроэкспрессу. По пути я позвонила знакомому
доктору, который сказал, что справка готова и я могу за ней заехать, что я решила и сделать
по пути домой.
В два часа дня документ уже был у меня на руках, все, пора домой, немного
отдохнуть, а завтра в медцентр, думала я и грустила от того, что мне еще ни разу не звонил
Петр. Он должно быть обижен, ну и поделом, пусть думает, что говорит. Но от этих мыслей
легче не становилось, становилось еще грустнее.
Когда я открыла входную дверь в нашу съемную с Олей двушку, то сразу
почувствовала свежий аромат роз. Ого, кому-то подарили цветы, да так много, что пропахла
вся квартира. Зайдя на кухню, я увидела виновника такого запаха дома, возле окна стояло
алюминиевое ведро, в котором был огромный букет алых роз. Я подошла и понюхала, от
невероятного запаха закружилась голова. Ах, везет Ольге, подумала я с завистью и увидела
карточку. Оглядевшись и понимая, что Оли нет рядом, я взяла открытку и увидела надпись на
английском: «Извини. А.Б.»
Кто прислал цветы, я сразу поняла, но не было какой-то радости, было лишь
разочарование. И почему это был Петр?! Он еще ни разу не дарил мне цветы! И сказать, что
он не может себе этого позволить, нельзя! Я взглянула на кольцо, подаренное им и подумала,
что возможно кольцо это слишком рано, а вот цветы самое то. Хотя с другой стороны
современные девушки настолько не избалованны вниманием молодых людей, что даже цветы
воспринимаются как изжиток прошлого. А кто в этом виноват?! Общество, изменяющаяся
реальность или сами девушки?!
Пытаясь разобраться в своих надуманных отношениях с Петром, которых на самом
деле нет, я заглянула в холодильник. Как всегда даже мышь повесилась, ухмыльнулась я,
глядя на игрушечную маленькую мышку, которую мы ради забавы повесили в холодильник.
Я взяла телефон и позвонила в ближайшее кафе и заказала доставку пиццы, мне
безумно хотелось есть. Ожидая еду, я включила свой любимый сериал, как в дверь
позвонили. О, должно быть пицца, решила я и подошла к двери. На пороге стоял Алекс Брук.
Что он здесь делает, недоумевала я. Его навязчивость уже стала раздражать! Но я все же
открыла, все-таки элементарная вежливость и благодарность за цветы должны иметь место.
– Оксана, – улыбнулся он, говоря мое имя с диким английским акцентом.