К.И.Р. (СИ) - Лей Влад

— Ба Рян! Старая ты карга, открывай!

— Кого там еще принесло? — послышался голос из-за двери.

— Постояльца тебе нового привела, чтоб и он, и ты сгинули…

Дверь открылась, и на пороге появилась невысокая женщина азиатской внешности, сухонькая и худенькая. На вид ей было…Кир совершенно не представлял, сколько ей может быть, но выглядела она пожилой. Ей могло быть как пятьдесят, так и семьдесят, с ходу и не поймешь. А еще, на удивление, у нее не было никаких имплантов и кибервставок. Во всяком случае, на видимых участках тела.

— Гузина? Чего приперлась? — прошипела она недовольно.

— Вот ведь глухая дура! — вздохнула грузная сопровождающая Кира. — Вот, говорю, жилец твой новый! Принимай!

— А-а-а… — госпожа Ба Рян тут же перевела взгляд на Кира, принялась подслеповато щуриться, пытаясь его разглядеть получше. Тон ее моментально изменился. Из недоброжелательного, ворчливого он тут же стал приветливым, даже заискивающим. — Что, деточка, хочешь квартиру снять?

Столь резкий переход от старой ворчуньи к «доброй бабушке» совершенно сбил Кира с толку, однако он, кашлянув, заговорил:

— Добрый вечер, госпожа Ба Рян!

— Ночь уже!

— Ну да, доброй ночи, — поправился Кир. — Меня к вам направил сержант…

— Ах, сержант Кабо-о-от… — тут же расцвела старушка добрейшей улыбкой. — Сейчас тебя, деточка, устроим, не переживай… Дай мне секунду — я накину что-то на плечи, а то, знаешь ли, ночи тут холодные, а старые кости мерзнут. Вот раньше, когда я была моложе, мне было нипочем…

— Ба Рян, с тебя причитается! — прогудела толстуха.

— Позже к тебе зайду! — тон и лицо старухи тут же изменились, она опалила провожатую Кира недовольным взглядом и приказала: — Иди уже!

— Вот тебе и «спасибо»! — прогудела толстуха, развернулась и направилась, покачиваясь, в обратный путь, бормоча что-то недовольно себе под нос.

— Спасибо! — спохватившись, крикнул ей вслед Кир.

— Отработаешь! — уже привычно ответила женщина, и исчезла за углом ближайшего здания.

Ба Рян, только что скрывшаяся за дверью своей квартиры, тут же вышла назад. Она лучезарно улыбнулась Киру, будто родная бабушка, когда к ней на все лето приехал любимый внук, и заворковала:

— Ну пойдем, деточка. Ой, ой…

Она обо что-то умудрилась споткнуться, и Кир тут же поймал ее, помог удержаться на ногах. Старуха вцепилась в его руку и, мелко семеня, сгорбившись и закутавшись в нечто вроде старой шали, охая и вздыхая, пошла вперед.

Они прошли по этому уровню метров двадцать, завернули в одно из зданий и поднялись выше. Тут старуха, ухватившись за перила, долго отдыхала, жалуясь Киру на свои недуги.

— Совсем уже сил нет, даже сюда дойти тяжело. Но что поделать — нужно ведь. Кто еще о старухе позаботится, если не сама? Пойдем, деточка, вот твоя квартира…

Она подвела его к ближайшей двери, приложила карточку, которую сжимала в руке, к небольшой панели, и дверь тут же с легким шипением ушла в сторону.

— Ну, проходи! — махнула она рукой, предлагая Киру войти.

Тот не стал просить себя дважды, переступил порог и огляделся.

Жилье было не ахти, но все же лучше иметь хоть какую-то крышу над головой, чем вообще ничего.

Итак, начиналась квартирка с небольшого коридора метров трех длиной и метра шириной. Под левой стенкой стояли узкие тумбочки-ящики, в одном из которых была встроена мойка.

Охренеть! Это кухня такая? Тут же не развернуться!

Заканчивался коридор двумя дверями. Одна прямо напротив входа, вторая в правой стене.

Кир открыл дверь, которая была прямо напротив входной. Санузел, причем неимоверно маленький. Тут едва ли есть 4 квадрата площади. И все, что сюда поместилось — толчок, на котором при необходимости предстояло сидеть с гордо выпяченной грудью, сведя плечи (иначе просто не получится), и миниатюрная раковина. Единственным плюсом было огромное (метр в высоту и полметра в ширину) зеркало над раковиной, почему то разделенное на четыре вертикальные полосы. Под ногами был поддон. Это еще и душ, получается…

Кир вышел из санузла и открыл вторую дверь.

А это уже непосредственно жилье…

В дальнем углу под потолком находился огромный ящик, напоминавший внешний блок кондиционера. Эта монструозная конструкция словно бы была прилеплена к потолку и стенам, однако под ней еще оставалось место — метр с небольшим. И именно там стояла кровать.

Просто великолепно…

Впрочем, никуда больше кровать поставить было нельзя — другой угол занимали сдвоенные сдвигающиеся двери, открыв которые Кир обнаружил нечто вроде кладовки от силы полметра в глубину. Ну что же, можно будет вещички сложить…которых, к слову, у Кира не было вообще. Даже сменной одежды.

Рядом с дверями, в которых стоял Кир, стоял небольшой диванчик: старый, продавленный, с пошарпанной обшивкой. Рядом с ним такого же вида журнальный столик. Ну и рядом с кроватью имелось узкое окно, из которого открывался в принципе неплохой вид на город.

Вот и весь интерьер, собственно.

— Ну как тебе? — раздался голос старухи у Кира за спиной.

— Э-э-эм…спасибо. Вполне ничего, — соврал Кир.

— Ну и отлично, — старуха почему-то тут же расслабилась и как-то заискивающе, осторожно заявила: — Знаю, комната не очень — места мало. Ну так и цена за нее всего ничего — сто этномонет в неделю, — и тут же уставилась на Кира, будто ожидала, что он начнет возмущаться.

Но Кир только кивнул. Он совершенно не разбирался в ценах на недвижимость и не знал, много это или мало. Хотя, учитывая его обещанную заработную плату — те же 200 в неделю, не так уж и мало: придется отдавать половину заработанного за жилье… Но и работа у него далеко не предел мечтаний, как он подозревал, и вряд ли может считаться здесь не то что престижной, а хотя бы приличной… Однако для таких, как он, других вариантов и быть не могло…

А вообще Кир вдруг четко осознал, насколько он не готов к вот таким вот обычным бытовым ситуациям, и не только здесь, на Этне.

В целом в его двадцать лет он с подобным не сталкивался. Сначала он жил с родителями, затем началась учеба, где он находился в «искусственно созданной среде» вместе со сверстниками, и там были совершенно другие проблемы, методы их решения. Там он отлично ориентировался в ситуации, знал, как из нее выйти, а тут…

Он словно бы в информационном вакууме, не знает элементарного. Вот даже сейчас не понимает, что делает не так, а ведь старуха его явно разводит. Но в чем, как?

Кир мысленно вздохнул. Судя по всему, у него возникнет множество проблем из-за его «некомпетентности» в обычных вопросах и делах, с которыми постоянно сталкиваются рядовые обыватели. Ну что же, все приходит с опытом, а чтобы его набраться, придется совершать ошибки.

— Ну…ты обустраивайся, — довольно проворковала тем временем старуха, так и не дождавшись возражений со стороны Кира.

Она протянула ему небольшую пластиковую карту.

— Вот, держи карту-ключ. Завтра утром зайду, занесу тебе маркер, чтобы не заплутал, а то забыла — совсем уже старая стала. Или у тебя, может, нейросеть есть?

— Нет, — покачал головой Кир.

Судя по всему, нейросеть здесь является эдаким незаменимым девайсом, без которого жизнь твоя может очень и очень ухудшиться, и без которого тут никто не обходится.

— Ну что ж, тогда до завтра, — прошамкала старуха и пошла на выход. — Все, живи, спи…но чтоб без хулиганства мне! Понял, деточка?

Вот, снова старуха молниеносно изменилась, из «доброй старушки» превратившись в склочную каргу.

— Да я вроде тихий… — ответил Кир.

— Ну и славно. Тогда отдыхай, деточка, — вновь мило улыбнулась Ба Рян, преобразившись в «добрую» свою ипостась.

Когда за ней закрылась дверь, Кир огляделся и вздохнул.

Даже его кубрик в академии был больше… Но зачем же старое вспоминать? Теперь он здесь, и нужно пока забыть о Земле, Эдеме, об академии и всем том, что случилось дома. Нужно тут адаптироваться, освоиться, и затем, когда он встанет на ноги, можно будет подумать над тем, как вернуться домой. Если еще есть куда возвращаться…