Сребреники Иуды - Скотт Макбейн

Наконец Бен не выдержал:

— Дон Экклз сказал, что ты подал заявку на доклад на открытии ежегодной конференции по Карлу Юнгу.

— Да, — ответил Пол.

— Дай Бог, чтобы тебя утвердили, это была бы сенсация. Ведь до сих пор этот доклад поручали читать профессору не моложе шестидесяти.

— Вот именно, — отозвался Пол. — Доклад основополагающий, а читать всегда дают презренным неудачникам, уже закончившим заниматься серьезной наукой, чуть ли не глубоким старикам.

Бен улыбнулся: Пол прав, но, не скрывая своих взглядов на эту проблему, он нажил немало недоброжелателей в Международном отборочном комитете. Может быть, сказать ему, что уже утвержден профессор Йоханн Херманнс из Базеля? Нет, пожалуй, не стоит. Это может испортить пикник. Кроме того, есть один серьезный вопрос, который хотелось бы обсудить.

— Какую тему ты выбрал? Ведь если тебя не утвердят, всегда можно опубликовать статью.

— Тема весьма дискуссионная, — проговорил Пол, не отрывая взгляда от встречного потока машин. — «Криминалистическая психиатрия и религия». Причем я собираюсь подвергнуть религиозные концепции серьезной критике.

— Ого! Это произвело бы впечатление. Но не забывай: большинство членов ученого совета — люди религиозные. Ты ведь не хочешь себе напортить?

— Чепуха! — отмахнулся Пол. — В конце концов я всегда могу найти себе другую работу.

Бен промолчал.

— Поверни налево, — крикнула Флоренс через несколько минут. — Так, а теперь направо. Мы почти приехали.

Затем повернулась к Мэри, и словесный поток продолжился. Рейчел с восхищением смотрела на тетю Флоренс, удивляясь, как это возможно говорить столько времени не дыша. Она не заметила, чтобы тетя Флоренс хотя бы раз перевела дух. Должно быть, у нее какие-то особенные легкие, надо будет вечером спросить маму.

Бен вывел машину на песчаную дорожку и затормозил. Все вылезли. Перед ними простирался во всей своей первозданной чистоте частный пляж университета Сан-Франциско. Спасибо ректору, что дал разрешение.

Рейчел с криками ринулась к воде, собака за ней. Озабоченная, Флоренс поспешила за ними.

Мэри посмотрела на Бена. Он понимающе улыбнулся, наблюдая, как жена, ухватив руку Рейчел, повела ее к морю.

Мэри улыбнулась в ответ. Флоренс была бесплодна вследствие какой-то органической дисфункции. Она относилась к этому по-философски, но подавить инстинкт материнства, разумеется, ей не удалось. В результате всех детей в мире она считала своими.

— Кстати, Бен, ты читал последнюю статью Дона Траутмана «Психиатрический анализ состояния женщин-заключенных, страдающих эффектом кокаиновой зависимости»? — спросил Пол, разгружая багажник.

— Еще нет, — ответил Бен. — Там что-то интересное?

Если Пол скажет, что это интересно, он статью прочтет. Если нет, не станет тратить время.

Собрав вещи, они двинулись поближе к воде. День обещал быть превосходным, настроение у всех, кроме Бена, было приподнятое. Его беспокоил завтрашний процесс над Крамером.

— Дорогая, ты такая счастливая! — воскликнула Флоренс. День уже клонился к концу, начался отлив, однако энергии у Флоренс не убавилось. Она тараторила без перерыва. «А что, если она продолжает говорить и во сне? — подумала Мэри. — Бедный Бен!»

— Неужели я произвожу такое впечатление? — спросила она.

— У тебя чудесная дочка, прекрасный дом, замечательный муж. Господь к тебе определенно благоволит.

Мэри пожала плечами.

Они наблюдали, как Рейчел плещется в волнах. Пол с Беном пошли прогуляться по берегу. Флоренс откашлялась.

— Бен очень высоко оценил последнюю книгу Пола. Говорит, что она имеет большой успех.

Мэри снова пожала плечами.

Флоренс поражало странное безразличие, которое Мэри проявляла к делам мужа: никогда не обсуждала его успехи и проблемы. Флоренс, разумеется, ничего не знала ни о страданиях Мэри по поводу неверности Пола, ни о ее решимости сохранить семью. В любом случае заговаривать о процессе над Карлом Крамером не имело смысла.

Они молча стали наблюдать, как Рейчел возится в воде с собакой.

— Я не собираюсь это обсуждать, — раздраженно бросил Пол. Бен остановился, посмотрел на Флоренс и Мэри — они уже были довольно далеко, — пожал плечами и двинулся дальше.

— Пол, но мы должны это обсудить.

— Не сейчас.

— Нет, Пол, сейчас. Завтра суд, и если я, твой друг, не поговорю с тобой, это не сможет сделать никто. — Бен помолчал. — Ведь ты остался единственным экспертом-психиатром защиты.

— Ну и что? Разве я не имею права?

— Дело не в этом. — Пол повернул назад, но Бен загородил дорогу. — Почему ты не хочешь меня выслушать? Это очень важное дело, в обществе разгорелись такие страсти!

— И что? — Пол начал швырять в море камешки. — По скольким значительным делам мы с тобой выступали экспертами? По крайней мере по пятидесяти за последние десять лет. Не понимаю, чем это дело такое особенное.

— Оно особенное. Если на основе твоей экспертизы серийный убийца уйдет от наказания, с тобой будет все кончено. Ты это понимаешь? Тебе не простят ни коллеги, ни общество. Это правда, что доктор Лайтман отказался выступать экспертом защиты?

— Да, отказался. И что? Просто струсил в последнюю минуту, — Пол посмотрел на Бена почти с неприязнью. — как и ты.

Бен покраснел и возвысил голос.

— Это неправда. — Он успокоил себя: «Не стоит из-за этого ссориться» и продолжил: — Я отказался, потому что пришел к заключению, что Крамер виновен. Как я могу после этого выступать на стороне защиты?

— Пора возвращаться.

Бен понял, что проиграл. И все же сделал еще попытку:

— Послушай, мы оба знаем, что в ряде случаев психиатр начинает слишком сильно сопереживать преступнику. Мне кажется, сейчас это случилось с тобой. Причем серийные убийцы, как никакие другие, способны манипулировать сознанием.

— Ах вот оно что! — холодно произнес Пол. — Значит, ты считаешь, что моя экспертная оценка просто внушена? В этом, значит, все дело? — Он наклонился подобрать еще камешки.

— Пол, этот Крамер — очень опасный человек. Я в этом не сомневаюсь. Ты много раз посещал его в тюрьме, беседовал с глазу на глаз. Мог попасть под его обаяние. Нельзя исключать такой вариант. Поэтому здесь нужна оценка хотя бы еще одного независимого эксперта. Тебе не следует идти на процесс одному, что бы адвокаты ни говорили.

— А что со мной может случиться? — Пол широко улыбнулся. — Я погибну? — Он дружески похлопал Бена по спине. Это означало, что разговор закончен. Крамер не способен его одурачить — в этом Пол был совершенно уверен. По правде говоря, реальная проблема состояла в том, что Бен был не очень хорошим психиатром. Публика требует крови — вот он и струсил.

К ним подбежала Рейчел с большой раковиной в руках.

— Папа, посмотри, что я нашла!

Пол занялся находкой. Бен был забыт.

Наступил вечер. Мэри возилась на кухне, Пол в кабинете работал над докладом, включив для фона «Турандот» Пуччини. По лестнице спустилась Глория, горничная-филиппинка.

— Рейчел хочет, чтобы вы почитали ей перед сном сказку.

— Пол, ты почитаешь Рейчел? — крикнула Мэри.

Пол со вздохом отложил ручку и поднялся наверх. Девочка лежала в постели, притворяясь, что спит. Пол сел рядом, вгляделся в простую ангельскую прелесть ее лица. Сочетание невинности и безоговорочной любви, невозможное ни у одного взрослого.

Он ждал. Через несколько секунд Рейчел открыла один глаз — проверить, здесь ли он. Это ее погубило — пальцы отца принялись щекотать ее бока, пока она не вскрикнула и не завизжала от удовольствия.

— Какую сказку ты хочешь?

Рейчел выбрала свою любимую — «Красная Шапочка и Серый Волк». Пол медленно начал. Он читал очень хорошо, по-актерски, на разные голоса. Рейчел, которая наизусть знала содержание, слушала затаив дыхание. Наконец после того, как Волка постигло справедливое возмездие и все благополучно разрешилось, Пол закрыл книжку.

— Все, пора спать.

— Нет, еще одну.

— Завтра.

Он наклонился поцеловать дочку, затем встал погасить свет.

— Папа, я боюсь Серого Волка.

— Рейчел, это всего лишь сказка. Таких злых Серых Волков на самом деле нет. Кроме того, с ним расправились дровосеки. Но если хочешь, я посмотрю под кроватью.

Она кивнула. Пол нагнулся посмотреть. Его давно восхищало, как это дети, особенно маленькие, способны ощущать зло без объяснения родителей. Он сам с малых лет рисовал в мыслях образы призраков, вампиров, монстров, ведьм, оборотней, демонов. Они являлись перед ним как живые, приводя в ужас. Объясняется это просто — дети в своем воображении экстраполируют сказочные истории на физическую реальность, создают образ, не субстанцию. Слава Богу, существует психиатрия.

— Там ничего нет, так что спокойной ночи, лапонька!

Пол вернулся к работе над докладом. К тому времени, когда он собрался лечь в постель, Мэри уже спала. И хорошо. А то еще тоже начнет канючить насчет Крамера. Надоело.