Мгновение в бесконечности. Часть 2 - Гео Коваленко

центром земли для своей семьи, получал хотимое с помощью уговоров и обид. Родители для него делали всё, а он не ценил их, позволял себе нагло хамить им и оскорблять. А как вышел во взрослый мир и столкнулся с реальностью — не на шутку обиделся. Он хотел, а не получал. Ему хотелось, а люди шли против. Но это Он хотел, какого черта всё не так, как Он хотел? Да как вы смеете? Вы идиоты или как? Вам что, непонятно, что это именно Его хотелка? И как вы смеете сравнивать себя с Ним? Как смеете отказывать ему? Как смеете указывать Его место? Да Его место повыше любого! Хотелок было много, результата ноль.

Когда Он встретил Первую, она во всём подчинялась его воле. Но это было в начале. До встречи с ним она была уверена в себе, успешна в учёбе и уже начинала работать. Везде её ждали и звали, а сама она хотела стать «лучшей версией себя». Что нашла она в нём — не понимал никто. Он же рядом с ней выглядел пустышкой и завидовал её успехам. В порыве любовных чувств она хотела изменить его. Или спасти, как ещё говорят. Но Он не соглашался на это, а она быстро опомнилась. Он много мечтал и строил себе новый мир, в котором именно эта девушка ведёт себя так, как он хочет. В начале всё действительно так и было, и от иллюзий сердце его светилось, горело и не сгорало. А потом Первая ушла.

Разгоревшееся сердечное пламя превратилось в страшный пожар, а реки желчи и злости в масло, которые сделали пожар сильнее. Построенный на иллюзиях мир был уничтожен. Выгорел до тла. Пепел лёг ровным слоем на дне сердца и остался лежать там, пока Он не смирился с потерей. И тогда пепел старого мира превратился в плодородную землю, на которой стало расти маленькое дерево. Его корни были очень мощными, хотя само по себе деревце было маленьким.

Прошло несколько лет. Когда ушла Первая — ему это казалось смертью. Разглядывая себя и свою жизнь со стороны Он долго думал, что делал не так, долго пытался понять. И в какой-то момент случилось чудо. Чудо, в которое многие не верят — Он стал расти. Ему хотелось добиться в жизни большего. Тогда появилась Вторая.

Вторая учила его любить безвозмездно. Любить минуя гордость. Минуя свои алчные желания. Вторая раскрывала в нём самое лучшее, и Он удивлялся, искренне удивлялся, словно ребёнок, когда находил в себе это лучшее. Сердце его таяло день ото дня, и он чувствовал прилив новых сил. Он чувствовал, что становится другим. Увы, он всё ещё страдал от иллюзий, а Вторая не стала сближаться с ним и ушла.

Потом были другие люди, дерево в его душе раз за разом цвело и умирало, но корни были столь сильными, что дерево возрождалось вновь и вновь, отдавая плоды. Вместе с этим деревом рос и сам Он. От этих плодов рядом росли другие деревья. Их становилось всё больше и больше, пока в душе не расцвёл целый сад.

Затем пришла та, что обманом использовала сад в своих целях, ни во что не ставя хозяина. Тогда сад начал болеть. Он покрылся ядовитыми растениями, сорняки вытесняли цветы. Некогда чистейшая вода превратилась в губительную жижу, поглащая красивый сад. Чувствуя это, Он изгнал тварь, что сделала это.

Несколько лет Он выдёргивал сорняки и вливал чистую воду. И со временем чистая вода вытеснила яд, а сад расцвёл новыми впечатлениями, окрашивая их красками в воспоминаниях. Появились крепкие невидимые стены и теперь сад был практически неуязвим перед внешним миром.

А потом пришла Она. Звонкая и беспечная, светлая и полная жизни. Она вошла в этот сад и была поражена его красотою. Мудростью своею Она ухаживала и берегла Его сад, а Он оберегал Её. И в этом союзе былая красота померкла перед новым сиянием жизни. А когда о красоте этого сада узнал окружающий мир — сад стал вечным. А что Она? В её душе жила Тишина. Тишина была лучшей подругой, хорошим собеседником и хранительницей самых сокровенных тайн, оберегая свою хозяйку от пустых слухов. Благодаря Тишине Она стала честна перед самой собой, и обрела самое дорогое — мудрость. И в мудрости своей Она преобразила вечный сад, в котором Он и Она стали неделимы.

Шум моря

— Слышишь? Ты слышишь шум моря?

Мария приложила ракушку к моему уху, и я услышал нечто похожее на звуки прибоя.

— Слышу.

— Давай уедем куда-нибудь? — тихо прошептала она.

— Не могу, у меня работа…

Мария опустила глаза и в них будто что-то погасло.

— Хотя, пару дней можно выделить, но куда? — продолжил я.

Глаза Марии вновь заискрились и посмотрели на меня. В душу мою посмотрели, я чуть не заплакал.

— Не важно куда, Дим. C тобой и подальше отсюда…

Я проснулся. Мария лежала рядом и было слышно её тихое сопение.

В свете компьютерного монитора длинные красные локоны девушки были разбросаны по лицу. Я аккуратно собрал их и отвёл за ухо. От прикосновения Мария проснулась.

— Мань, давай уедем куда-нибудь?

— Нахрена?

Бежать…

Яна села на кровать, трясущимися руками укуталась одеялом и закрыла глаза и уши. И всё равно она слышала громкие крики родителей.

Дома у неё внешнее благополучие, стабильность, некоторый уют, хотя это как посмотреть. «Нормальная» семья, а семьи по-настоящему и нет. Нормальность и внешнее благополучие строилось на огромной квартире в новостройке посреди юго-западного района Москвы, двух джипов годичной давности в максимальной комплектации у матери и отца, в возможности посещать элитные заведения всех мастей в столице. Каждый день был расписан у всех обитателей дома, но среда, пятница и воскресенье — дни встречи всей семьи за общим столом, и это никогда не обсуждалось. Такая традиция, постоянность которой никем не нарушалась, создавала в некоторой степени уют. Но эти крики…

Яна тряслась мелкой дрожью, хотя под одеялом было очень жарко. Девушка открыла уши и стала вслушиваться в слова. Конфликт был ни о чём. Серьёзно. В сотый раз отец и мать пытались разобраться, чьё мнение правильнее, кто главнее и почему они такие идиоты, что выбрали друг друга. После оскорблений личности начиналось рукоприкладство. А затем хлопок дверью и тишина. И так изо дня в день. Причём дверью хлопала то мать Яны, то отец. Потом они мирились и всё становилось нормально. Но осадок оставался каждый раз.