Сила дара - Иван Дмитриев

Сразу скажу, что Николаю сейчас не до тебя. В России сейчас происходят не самые хорошие вещи…

— Бунт и попытки свержения царя? — хмыкнул я.

— Я даже не удивлён, что ты знаешь об этом, — проговорил он задумчиво. — Но ты прав. Там сейчас есть вещи поважнее. Ну и война в Африке, очень сильно ему мешает.

Подняв в недоумение брови, я посмотрел на кардинала.

— Ты правильно услышал. Борьба за Танзанит переросла в новую фазу. Ну и благодаря твоему выбору, конечно, наш тройственный союз одержит победу.

Выругавшись про себя, я с минутной жалостью подумал об императоре. Какого ему сейчас. Но вспомнив женщину, которая защищала его до чуть ли не смерти…Он заслужил.

— Но это мелочь жизни, — произнёс кардинал. — Я бы хотел прогуляться, на свежем воздухе.

Выйдя во внутренний двор, где открывался вид на море и город, Энцо с интересом остановился возле нашего недоделанного бассейна.

— И как вы смогли найти бригаду рабочих, если вы не говорите по-итальянски?

— Я сам капаю, вместе с Алексеем. На рабочих у нас нет лишних денег.

Резко повернувшись, кардинал посмотрел на меня. В его взгляде читался один вопрос. Здоров ли я умом?

— Вы? Сами работаете? — приподнял он брови в недоумение.

— Не вижу проблем, — пожал я плечами. — В моей ситуации, сделать самому будет надёжнее. Да и дешевле.

Кивнув, кардинал направился к забору, отделяющий наш двор от обрыва.

— В удивительное время живём… — задумчиво проговорил он.

Поджав губы, я пожал плечами.

— Не понимаю ваше удивление…

— Как и другие не поймут ваше желание работать своими руками…Но, впрочем… — произнёс он, подняв руку. К нам подбежал какой-то служака в чёрной мантии, подпоясанный обычной верёвкой. Вручив кардиналу небольшой пакет, он отошёл на несколько метров в сторону.

— Скажите, всегда было интересно, что значит верёвка на поясе. Может какой-то атрибут или философский характер? — задумчиво произнёс я, проводив взглядом представителя церкви.

— Конечно, он есть, куда же без этого, — кивнул кардинал. — Короткий конец верёвки означает, как несовершенна природа человеческая. А длинный означает, что нет предела совершенству.

Похлопав глазами, я так и не понял, то ли это шутка, то ли серьёзно….

Не обращая внимание, на моё замешательство, мужчина рылся в пакете.

— Во! Нашёл! — радостно воскликнул представитель Ватикана, доставая несколько бумаг. — Значит так. Первое. Это приглашение на приём в Ватикане, через три недели, — передал он конверт с гербом Ватикана.

Два перевязанных ключа с папской тиарой над ними.

— Второе. Это документы на виноградники, они где-то неподалёку расположены, но это надо уточнить. Я не так, что бы знаю эту часть Италии.

Наткнувшись на мой удивлённый взгляд, он, кашлянув, развёл руки.

— Не надо смотреть так на меня. Я родом из Рима, а тут я и вовсе бываю пару раз в год и только по работе с домом Этсу.

— А если виноградники не работают больше? — подозрительно посмотрел я на него.

— Точно работают, я уверен на сто один процент, — пожал он плечами.

— Но вы же не видели, — продолжал я высказывать своё подозрение о таком сомнительном подарке.

— Тогда у меня бы не было этих документов…

Решив, стопорить бесполезное занятие, я взял документы.

— Виноградники, значит? Икра коньяка… — проговорил я задумчиво, листая документы.

— Что прости? Икра коньяка? — рассмеялся Энцо. — Ой не могу…ха-ха… икра…

— Ну он же из винограда… — растерялся я.

— Не объясняй, я знаю, как делают его, — хохотнул мужчина. — Ну всё, мне пора. Пока есть возможность нужно успеть насладиться любимой игрушкой.

— Кем? — оторвался я от бумаг.

— Яхтой. Вы разве не знаете…а, ну да, откуда? Вон та-черная. Это моя любимица. — показал он на яхту, которая завладела моим вниманием утром. — Анна.

— А где вертушка? — только и спросил у него.

Я был удивлён. Я был в шоке. Мои познания в яхтах хоть и были невелики. Но определить, что это очень дорогая и эксклюзивная игрушка, мне было по силам.

— Вертолёт, к моему сожалению, не подарили, а сам я себе такое позволить не могу, — вздохнул, как мне показалось, искренне кардинал. — Но и управлять я им не умею, а вот ради этой красавицы, я получил морское удостоверение.

— А вы умеете удивлять ваше высокопреосвященство…

— Да бросьте! — засмущался он. — Это всё же был подарок от Французской короны. За верную службу короне несколько лет назад. Хотя признаю, её размеры не самые лучшие для моих путешествий по небольшим городкам. Я бы взял что-то поменьше и не такую броскую. Даже ваши глаза выдают, что вы уверены, такое чудо не по статусу кардиналу.

— У меня в голове не может уложиться чёрный цвет и святой престол, — искренне покаялся я.

— А это вы зря. Мир не делится на чёрное и белое, но я спешу! До свидания князь.

Глава 4

Моя влажная мечта-черная яхта кардинала, снялась с якоря только вечером.

Бросив мимолётный взгляд на уходящее судно, я вернулся к бумажной карте.

Шёл четвёртый час, как мы, разложив карты, искали чёртовы виноградники.

Алексей, отправленный после обеда в город, принёс целую охапку разнообразных карт.

Политические, дорожные, метеорологические, гидрографические, физико-географических ландшафтов и физико-географического районирования, карты транспорта и связи…

Виновато разведя руками, Лёха ответил, что он сам не знает, как выглядят нужные карты с полями винограда, а в магазине, пришлось просто просить мап. Ему и дали, мап.

Согласившись с его доводами, мы принялись рассматривать карты, в поисках нужной нам информации.

Расположившись на улице, мы поделив карты и придавив их камнями, каждый из нас пытался найти знакомые названия.

Закончили мы, когда на двор спустились сумерки и прочитать названия было уже совсем бесполезным делом.

Через несколько, дней, попытки найти мои виноградники, было решено прекратить.

Кроме названия, города, Сорренто, в бумагах была лишь улица, которую мы так и не смогли отыскать на картах.

Попытки узнать адрес у местных, кончались и вовсе глупым видом.

Их быстрый и эмоциональный поток слов, разбавленный веером жестов, я прекращал понимать на второй секунде.

Через несколько дней, когда наступила моя очередь похода по магазинам.

Я решил, что первым пунктом моей прогулки будет пляж.

На улице было двадцать пять — двадцать семь градусов выше нуля, несмотря на то, что на дворе ноябрь. И я просто не мог отказаться от идеи, нырнуть в море.

И вместо привычного магазина, где мы теперь покупали продукты, я, перебежав дорогу, спустился по бетонной лестнице, которая затесалась между пустырём и автостоянкой, в сторону пляжа.

И этот район, где я оказался, разительно отличался от привычных улиц города.

Тут жили обычные люди, тут не ждали