Клятвы любви - Элла Уорнер

2

Ровно в половине двенадцатого Натали покинула свой новый кабинет. На вертолетную площадку их доставил длинный лимузин. Всю дорогу Гринфилд продолжал изучать документы.

Настороженность, с которой держалась Натали, постепенно начала притупляться. Немного расслабившись, она обратила внимание на длинные гибкие пальцы босса. Готовясь перевернуть страницу, Алекс непроизвольно поглаживал ее подушечкой большого пальца. Этот жест почему-то беспокоил ее, как и исходивший от Гринфилда аромат лосьона после бритья.

Три сотрудника инженерно-архитектурной компании, одним из которых был Николас Бримсон, уже ждали их у вертолета. Увидев босса в сопровождении Натали, Бримсон усмехнулся, но тут же, словно опомнясь, провел рукой по лицу и стал напряженно вглядываться в горизонт.

Почему-то Натали и сама с трудом подавила невольный смешок. Никогда еще Бримсон не видел ее такой: чуть ли не по-военному подтянутой, строгой, как классная дама, и исполненной профессионального рвения. И к тому же его, конечно, насмешили очки. Они вообще являлись постоянным объектом шуток Бримсона. Натали надеялась, что, когда Николас успокоится, он непременно оценит старание, с которым она ваяла образ суперположительной секретарши. Ведь ее успех зачтется и Бримсону. Но пока, кажется, похвастаться нечем. Пока Алекса Гринфилда заинтересовали не профессиональные качества новой помощницы, а ее телосложение.

Совещание должно было состояться в респектабельном отеле в Хаммонде. Полет от Чикаго займет чуть более получаса. До этого Натали никогда не летала на вертолете и, увидев, как ее спутники поднимаются на борт, поняла, что в своей узкой юбке она ни за что не вскарабкается по трапу. Глубоко вздохнув, она заметила понимающий взгляд Гринфилда. И не успела сделать к вертолету и шага, как Алекс подхватил ее на руки.

— Митчелл, вы легкая словно пушинка, — одобрительно заметил он.

— Благодарю вас, сэр, — прошептала Натали и посмотрела ему в глаза, в непроницаемой тьме которых бесследно расплавилось золото ее зрачков. Она даже не заметила фамильярности босса, опустившего вежливое обращение «мисс».

На губах Алекса заиграла уже знакомая ей усмешка, когда без малейших усилий он внес Натали в кабину и усадил на место. У него были очень чувственные губы. Натали догадывалась, что Гринфилд прекрасно знает, насколько они выразительны, и чувствовала себя жертвой откровенной провокации. Ее поддразнивали. Над ней подсмеивались. Но, честно говоря, на самом деле она испытывала предательское возбуждение.

Вертолет поднялся в воздух. Натали мрачно уставилась в затылок Алекса, сидевшего рядом с пилотом, и попыталась заняться гипнозом: я тут не для развлечений, мистер Гринфилд, и мое тело вовсе не для вас. Вам придется воспринимать меня всерьез!

Угрозы ей самой показались детскими. Она летит на вертолете, их ждет совместная работа и нельзя выпрыгнуть на полдороге. Натали отвернулась к иллюминатору и стала смотреть, как городские кварталы уступают место сельским пейзажам. Хорошо хоть, что на какое-то время она может выкинуть из головы остальные проблемы.

Перемены необходимы, подумала Натали. Мне нужен человек, который будет верен так называемой любви, о которой все время талдычил Томас Салливан. Интересно, хранил ли Гринфилд верность жене? Может, мужчинам вообще верность не свойственна? Как бы то ни было, не в коем случае нельзя выходить замуж за человека, который за семь недель до свадьбы изменяет невесте!

Натали тяжело вздохнула. Как сообщить матери, что свадьбы не будет? Та мгновенно ударится в истерику и забросает упреками типа: «Что подумают люди?», «Все готово к свадьбе!» и «Ты ждала брака с Томасом четыре года, Натали! Ты можешь вообще не выйти замуж!». Переубедить мать не удастся никакими силами.

Но отец хотя бы выслушает. Ричард Митчелл никогда не питал особой симпатии к Салливану. Кроме того, отец сэкономит немалую сумму, которую пришлось бы потратить на свадебную церемонию. Натали всегда считала отца здравомыслящим человеком и рассудила, что известие о разрыве помолвки не станет для него тяжелым ударом.

Размышляя о своей незадачливой судьбе, Натали не заметила, как вертолет стал снижаться над внушительным комплексом зданий в викторианском стиле, расположенным на вершине небольшого холма. Под ними проплыли невысокие, очевидно, двух- или трехэтажные строения с красными черепичными крышами, ухоженные парки, зеленые лужайки, блеснуло зеркало искусственного водоема.

Они приземлились на площадке рядом с теннисным кортом. Гринфилд снова продемонстрировал галантность и помог своей секретарше покинуть вертолет.

Бросив взгляд на склон, по которому предстояло подниматься, Натали с грустью перевела взор на свои туфли на высоких каблуках. Алекс тут же предложил ей руку.

— Постарайтесь не шлепнуться, Митчелл, — пробормотал он.

— Я изо всех сил буду держаться за вас, сэр, — шепнула она в ответ.

— Приятно слышать. Могу ли я посоветовать вам ступать на носок?

— Как прикажете, сэр.

— Вы очень послушны, Митчелл.

— Благодарю вас, сэр.

До веранды Натали добралась благополучно и до конца ланча безмолвной тенью держалась рядом с Гринфилдом. Все мужчины — и американцы, и японцы — вели себя с ней безукоризненно вежливо.

К двум часам все направились в конференц-зал, где немедленно приступили к обсуждению деловых вопросов. Натали отдала должное уровню подготовки совещания, восхитилась размерами зала, оценила картины на стенах и продуманные цветочные композиции. Она стенографировала по собственной системе, облегчающей последующую расшифровку, занося в отдельные графы имена ораторов, их замечания к повестке дня, предложения, возражения и предлагаемые компромиссные решения спорных проблем.

Без сомнения, все крутилось вокруг Александра Гринфилда. Натали с интересом наблюдала, как он уверенно вел корабль дискуссии по заранее намеченному курсу, аргументированно отвергая или ловко трактуя в свою пользу доводы оппонентов.

Через полтора часа сделали перерыв на чай, который был сервирован в соседнем помещении. Участники встречи получили возможность отдохнуть.

— Все успели записать, Митчелл? — спросил Алекс, когда они покидали конференц-зал.

— Да, сэр, — уверенно ответила Натали.

— Надеюсь, Митчелл. Предстоит расколоть один крепкий орешек, и мне понадобится ваша помощь, — мрачно сказал Гринфилд.

Но Натали была уверена, что все идет как нельзя лучше. Японцы, кажется, поддавались давлению Гринфилда. Тем не менее, когда они вернулись в конференц-зал, Натали старалась не упустить ни слова. Любое критическое замечание должно быть зафиксировано с предельной точностью.