За гранью тишины - Илона Спасская-Коршунова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но впоследствии людское непонимание и, как следствие, — страх, зависть, глупость и лень сделали свое дело. Ведь гораздо легче очернить и унизить другого, чем самому подняться до высот совершенства. Вот поэтому почитаемая и знающая почти ВСЕ об этом и даже о некоторых окружающих нас мирах женщина-ведунья превратилась в страшную и злую Бабу-Ягу.
Да что далеко ходить, у нас в Латвии есть почитаемый легендарный герой — Лачплесис, у которого вся сила заключалась в ушах. Это лишь значило, что, в отличие от большинства, Лачплесис умел не только слушать, но, главное, слышать, что ему говорила жизнь, и получать от нее подсказки, что позволило ему быть могучим народным защитником и героем. А единственное, что нас никогда не предаст, — это жизнь, просто надо быть внимательным и уметь слышать, видеть и понимать ее. Между понятиями “смотреть” и “видеть” — огромнейшая разница, так же как и между “слушать” и “слышать”. А практика как раз и дает знания, как видеть и слышать жизнь, как подготовить свой организм к диалогу с жизнью.
Чтобы обучение этим знаниям проходило быстро, эффективно и с наибольшим комфортом, требуется центр. Центр — это создание группы друзей-единомышленников, творческих и энергичных личностей, желающих строить свое счастье своими руками, а не затырканных и бесправных учеников. В Прибалтике на голом месте создание такой группы сопряжено с трудностями отбора. Сначала люди пойдут ради каких-то не очень высоких целей, например: поправить здоровье, ради удачи, карьеры. Для того чтобы улучшить свою жизнь, стать счастливым, достаточно даже маленькой части знаний, на освоение которых уйдет примерно 3 недели. Эту роль выполняет курс МГР — метод глубокой релаксации, плюс освоение базовых навыков медитации. Вот после получения этих навыков и появятся люди, которым интересна и необходима значительно большая часть этих знаний. Для того чтобы значительная часть общества приняла это, нужен пример, т. е. отличный наглядный результат. А это около 50 человек, которые благодаря практике сделали себя счастливыми и сильными людьми, имеющими постоянный общий контакт с Ними для использования в своей жизни Их силы и мудрости».
25. 12. 2001. Вторник.
Вечерняя программа
Сегодня я впервые попробовала сделать «окно», очень сомневаясь в том, что у меня что-нибудь получится. Я погрузилась в тишину с закрытыми глазами… и вдруг четко увидела, как появился светящийся обруч серебристо-голубого цвета. Он начал крутиться быстрее и быстрее, пока не появилось окно-иллюминатор. Через какое-то время оттуда заструился белый свет и появилась простая лестница. А раз есть лестница, значит, по ней надо взобраться наверх… Все это происходило в каком-то пространстве, но оно не было комнатой, в которой мы занимались. Я видела себя со стороны — я сидела одна на стуле в состоянии «сейчас»7 и смотрела на эту лестницу. Когда я поднялась по ней, то оказалась в помещении, где все светилось белым светом. Белым там было все, словно я находилась среди иссиня-белоснежных сверкающих облаков. В этом помещении не было никаких углов или стыков, и оно казалось мне безграничным. Я стояла там, удивленная и восхищенная, в ожидании еще какого-нибудь чуда. Мне казалось, что должно еще что-то произойти, ведь не просто же так меня сюда пустили или даже пригласили.
Через какое-то время я почувствовала, что воздух Там совсем другой. Он абсолютно чистый, насыщенныйивитаминизированный. Я сделала несколько полных вдохов и выдохов. Воздух был такой вкусный, что о качестве вкуса можно говорить только в превосходной степени. Я стала ощущать, как воздух серебристым потоком стал наполнять мои легкие. И вдруг я поняла, что дышать им, а вернее сказать, питаться, совсем необязательно вдыхая его. Это можно делать всей поверхностью кожи, напитывая каждую клеточку своего организма. Воздух, наполненный свежестью и радостью, пронизывал меня насквозь, отдавая свои витамины и энергию. Я ощутила, как меняется моя кожа, становясь более здоровой, стремясь стать идеальной. Неожиданно я почувствовала, что надо лечь на пол. Пол был теплым и почти мягким. Поверхность пола подстроилась под очертания моего тела, как водяной матрас. Подошла женщина в белых развевающихся одеждах. Я поспешно села, но она мягко, положив руки мне на плечи, уложила обратно. Мне так хотелось задать какие-то вопросы, увидеть что-нибудь дальше…
— Не торопись. Ты все узнаешь через какое-то время. У нас с тобой еще вся жизнь впереди.
Я легла и расслабилась, затем почувствовала, как через меня что-то пропускают — как будто меня чистят и моют изнутри. Мелькнула мысль: «Им просто противно, вот и драят меня, как грязного поросенка…» Позже я поняла, что им чужды такие чувства и относятся они к нам с безграничным терпением и любовью. Делалось это для моей же безопасности, чтобы у меня не было дискомфорта, потому что с таким багажом эгоизма, как у меня, вход туда вообще закрыт.
В это время на Земле во время программы я ощущала элемент «водопад»8, только продолжительность каждой «волны», обычно занимавшей две минуты, по моим ощущениям сократилось до одной секунды.
Находясь в белой комнате, я ощутила Музыку. Ощутила сердцем, а не слухом. Музыка была тихая, очень мелодичная и красивая. Я никогда в жизни не слышала столь прекрасной композиции. Если бы я была музыкантом, то обязательно записала бы ее и, наверное, прославилась бы.
Я поняла, что меня очищают и настраивают на какую-то другую «частоту», и если получится, то только после этого они будут со мной разговаривать или что-то показывать. Затем закончилось время «окна» (всего 10 минут)…
…После программы я долго сидела в тишине, боясь пошевелиться. Потом вдруг на меня нахлынула буря эмоций. Я была удивлена, поражена и шокирована. Я не могла в это поверить. Все так реально, реальней, чем самый яркий сон (во время сна я ничем не могу управлять), гораздо реальней мечтаний. Во время мечтаний ведь думается: «хорошо бы, если бы…». А тут все это БЫЛО.
Затем появилось ощущение восторга и какой-то сумасшедшей радости, которой обязательно надо поделиться с другими. Ведь все это показали мне не только для меня, а через меня и остальным нашим ребятам. Но я не стала ничего рассказывать никому, кроме Сережи. Я боялась, что
