100 великих писателей - Геннадий Иванов

Антигона обвиняет Креонта в попрании закона богов, а Креонт отвечает, что власть государя должна быть незыблема, иначе все погубит анархия.

Правителю повиноваться должноВо всем — законном, как и незаконном.

События показывают, что Креонт не прав. Прорицатель Тиресий предупреждает его: «Смерть уважь, убитого не трогай. Иль доблестно умерших добивать». Царь упорствует. Тогда Тиресий предсказывает ему мщение богов. И действительно, на правителя Фив Креонта одно за другим обрушиваются несчастья, он терпит и политическое поражение, и нравственное.

Креонт Увы!Аида бездна, зачем меняТы губишь. Непримиримая?О вестник прежних ужасных бед,Какие ты вести приносишь нам?Вторично убьешь ты погибшего!Что, сын мой, скажешь мне нового?Смерть за смертью, увы!Вслед за сыном жена скончалась!

Хор Ты можешь видеть: вынесли ее.

Креонт Увы!Второе бедствие теперь, злосчастный, вижу!Что за несчастье мне еще готовится?Сейчас держал я сына на руках —И вижу труп другой перед собою!Увы, о мать несчастная, о сын!

Вестник Сраженная лежит у алтарей;Ее померкли и закрылись очи;Смерть Мегарея славную оплакав,За ним другого сына, — на тебяБеду накликала, детоубийца.

Креонт Увы! Увы!От страха дрожу. Что же грудь моюДвуострым мечом не пронзил никто?Я несчастный, увы!И жестоким сражен я горем!

Вестник Изобличен покойницею ты:Ты виноват и в той и в этой смерти.

(Перевод С. Шервинского и Н. Познякова)

Греческую трагедию называют «трагедией рока». Жизнь каждого предопределена судьбой. Убегая от нее, человек только идет ей навстречу. Именно так случилось с Эдипом («Эдип-царь»).

По мифу, Эдип убивает своего отца, не зная, что это его отец, занимает престол, женится на вдове, то есть на своей матери. Софокл следовал мифу, но особое внимание обратил на психологическую сторону отношений героев. Он показывает всесильность судьбы — сам Эдип не виноват в том, что произошло. У Софокла виноват не человек, а боги. В случае с Эдипом виновна Гера, жена Зевса, пославшая проклятье на род, из которого происходит Эдип.

Но Эдип не снимает с себя вины — он ослепляет себя и через страдание хочет искупить вину.

Вот последний монолог царя:

Эдип О, будь благословен! Да бережетТебя на всех дорогах демон, лучший,Чем мой! О дети, где вы? Подойдите…Так… Троньте руки… брата, — он виною,Что видите блиставшие когда-тоГлаза его… такими… лик отца,Который, и не видя и не зная,Вас породил… от матери своей.Я вас не вижу… но о вас я плачу,Себе представив горьких дней остаток,Который вам придется жить с людьми.С кем из сограждан вам сидеть в собраньях?Где празднества, с которых вы домойВернулись бы с весельем, а не с плачем?Когда же вы войдете в брачный возраст,О, кто в ту пору согласится, дочки,Принять позор, которым я отметилИ вас, и вам сужденное потомство?Каких еще недостает вам бед?Отец убил отца; он мать любил,Родившую его, и от нееВас породил, сам ею же зачатый…Так будут вас порочить… Кто же вамПрисватает? Такого не найдется.Безбрачными увянете, сироты.Сын Менекея! Ты один теперьДля них отец. И я, и мать, мы обаПогибли. Их не допусти скитаться —Безмужних, нищих и лишенных крова,Не дай им стать несчастными, как я,Их пожалей, — так молоды они! —Один ты им опора. Дай же клятву,О благородный, и рукой коснись!..А вам, о дети, — будь умом вы зрелы,Советов дал бы много… Вам желаюЖить, как судьба позволит… но чтоб участьДосталась вам счастливей, чем отцу.

Хор О сограждане фиванцы! Вот пример для вас: Эдип,И загадок разрешитель, и могущественный царь,Тот, на чей удел, бывало, всякий с завистью глядел,Он низвергнут в море бедствий, в бездну страшную упал!Значит, смертным надо помнить о последнем нашем дне,И назвать счастливым можно, очевидно, лишь того,Кто достиг предела жизни, в ней несчастий не познав.

(Перевод С. Шервинского)

А. Ф. Лосев отмечает несгибаемую стойкость героев Софокла. Они удерживают свое «я», свою подлинную природу вопреки всему. Подлинное несчастье для них не то, которое приносит им судьба, а оставление своего нравственного пути.

Да, все претит, коль сам себе изменишьИ делаешь наперекор душе.

(«Филоктет», перевод С. Шервинского)

Нет, и в бедственной жизниЧистый сердцем пятнать не захочетДоброе имя свое.

(«Электра», перевод С. Шервинского)

Благодаря силе воли человек выходит из исторического порядка вещей и живет вечно.

Мне сладко умереть, исполнив долг…Ведь мне придетсяСлужить умершим дольше, чем живым,Останусь там навек.

(«Антигона», перевод С. Шервинского)

В этом и заключается отличие Софокла от Эсхила. У Эсхила трагическое свойство действия происходило от того факта, что люди сознавали, что они слепо повинуются неотвратимому божественному плану, ведущему к торжеству справедливости. У Софокла источник трагизма в том, что они сознательно и смело отказываются приспособиться к изменяющимся жизненным обстоятельствам.

Геннадий Иванов

Еврипид

(484–406 до н. э.)

Древняя Греция подарила человечеству трех великих трагиков — Эсхила, Софокла и Еврипида. Еврипид последний и самый младший в их ряду. Ко времени его появления творчество Эсхила уже утвердило трагедию как ведущий литературный жанр. Насмешник Аристофан говорил, что Эсхил «первый из греков нагромоздил величавые слова и ввел красивую шумиху трагической речи».

Еврипид облегчил язык трагедии, осовременил его, приблизил к разговорной речи, потому, видимо, он был более популярен у последующих поколений, нежели у своего, привыкшего к «величавым словам».

Начало творческой деятельности Еврипида пришлось на период высшего расцвета афинского государства, возглавившего союз множества мелких государств и островов Эгейского архипелага при правлении Перикла в 445–430 годах до н. э., а вторая половина его жизни совпала с начинающимся кризисом в пору Пелопоннесской войны (431–404 годы до н. э.), когда демократические Афины столкнулись с другим могущественным объединением — олигархической Спартой. Ненависть афинян к Спарте стала эмоциональным содержанием трагедии Еврипида «Андромаха», где спартанский царь Менелай, его жена Елена, виновница Троянской войны, и их дочь Гермиона выведены коварными и жестокими людьми.

В «век Перикла» Афины сделались главным культурным центром всего греческого мира, привлекающим творческих людей со всех его концов. Этому способствовал и сам Перикл, необычайно образованный для своего времени человек, прекрасный оратор, талантливый полководец, тонкий политик. При нем перестраивались Афины, возводился Парфенон, замечательный ваятель Фидий возглавлял строительные работы и украшал храм своими скульптурными работами. Подолгу жили в Афинах историк Геродот, философ Анаксагор, софист Протагор (которому принадлежит знаменитая формула: «Человек есть мера всех вещей»). В то время Гиппократ начал создавать медицину, Демокрит и Антифонт развивали математическую науку, расцветало ораторское искусство…

Афины называли «школой Греции», «Элладой Эллады». Неудивительно, что патриотическое воодушевление отразилось во многих произведениях искусства того времени, среди них были и особо отмеченные патриотическим чувством трагедии Еврипида — «Гераклиды», «Просительницы», «Финикиянки».

Древние «Жизнеописания» Еврипида утверждают, что он родился в день победы в Саламинском сражении (где греческий флот разгромил персов) в 480 году до н. э. на острове Саламине. В этом сражении участвовал Эсхил, а шестнадцатилетний Софокл выступал в хоре юношей, прославлявших одержанную победу. Так была представлена древнегреческими летописцами преемственность трех великих трагиков — слишком красиво, чтобы быть правдой. «Паросская хроника» называет датой рождения Еврипида 484 год до н. э., что исследователям представляется более достоверным.