Киншоу Эва - Погладить тигра - Эва Киншоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джейн закрыла лицо руками и расхохоталась.
- О, черт возьми! - сказала она наконец и взглянула в ошеломленное лицо редактора. - Нет. Вот что случилось, Джозеф, на самом деле.
- Так все в порядке? - Джозеф был полон решимости, даже возбужден, когда Джейн окончила свое повествование. Она ни словом не упомянула о Конни, а о Монике - лишь вскользь. - Я имею в виду, вы с ним, должно быть, сблизились во время всего этого, может, даже стали друзьями...
Джейн оглянулась: как раз в эту минуту кто-то постучал в дверь. Джозеф нетерпеливо разрешил войти. В дверях сперва появилась огромная корзина цветов, а после - секретарша, которая с трудом удерживала корзину в руках. Она плюхнула ее на пол возле Джейн и сказала коротко:
- Вам.
- Гордон Стенли, могу поспорить. - Джозеф выпрямился. - Это встало ему в кругленькую сумму, не иначе. Гляди-ка, розы, тюльпаны, лилии, орхидеи - и все из оранжереи, разумеется.
Джейн нагнулась и достала записку, приколотую к ленте. На губах ее заиграла улыбка.
- Вообще-то, это от пса.
Брови Джозефа подпрыгнули, он ухмыльнулся.
- А ничего этот пес не пишет по поводу того, что ты могла бы зайти к ним еще разок и получить-таки интервью?
- Нет, не пишет. Знаешь, Джозеф, ты самый упертый человек из всех, что я когда-либо встречала.
- Ты тоже этим страдаешь. - Джозеф пожал плечами. - Джейн. Итак, не объяснишь ли мне, почему ты не желаешь брать интервью у Стенли? - Он проницательно взглянул на нее, сузив глаза. - Джейн промолчала. - Я хочу сказать: если все дело только в твоей ноге, так она ведь всего лишь растянута. Несколько дней, и...
- Дело не в этом. Мне кажется, он не хочет этого интервью.
- Но он же согласился!
- Возможно. Но мне кажется, ему не хочется. И вообще, он лучше знает Кейта, с ним ему будет комфортнее, а у меня совсем другая манера.
- Он давал интервью всю свою проклятую жизнь - в том числе и до этого случая. Слушай, ты знаешь, почему он согласился на этот раз? Потому что был немалый шанс, что он останется парализованным, никогда не сможет ходить. А он сможет, вопреки всему - он сможет. Поэтому и согласился. Чтобы другие люди, прикованные к инвалидным коляскам, получили надежду. - Джейн безмолвствовала. - Джейн?
- Он сам предложил тебе интервью, Джозеф, или это ты настоял? Ты готов самые светлые чувства использовать для собственной выгоды.
- Это железный человек, дорогая.
- Сейчас, может быть, и не такой уж железный.
- Достаточно для того, чтобы глумиться над тобой, покуда его собака тебя не уронила. Ладно, есть только один способ это выяснить. - Он взялся за телефон.
- Не... - начала Джейн, но Джозеф уже говорил со своей секретаршей, приказывая соединить его с Гордоном Стенли.
Она сплела пальцы и глубоко задумалась, спрашивая себя, отчего у нее, как проницательно заметил Джозеф, нет никакого желания заниматься интервью. Ей вспомнились события вчерашнего дня. Врач Гордона, доктор Мейсен, оказался веселым, жизнерадостным крепышом. Он прежде всего помог Гордону усесться обратно в кресло, а после аккуратно и осторожно принялся за лодыжку Джейн, предварительно дав ей обезболивающее. Моника приготовила новый кофе, и все они уселись перед камином.
Девочка, несомненно, была очень ярким ребенком. Она задала Джейн множество вопросов о ее работе - неожиданно разумных вопросов - и рассказала, что английский - ее любимый предмет в школе. Джейн вскоре стало очевидным, что Гордон Стенли очень любит Монику Элисон, хотя та и могла порой быть настоящим стихийным бедствием. Тем вечером они с псом Роландом устроили шумную борьбу на ковре, и Моника в несколько раундов уложила его на обе лопатки. А Джейн, глядя в темные глаза девочки, невольно задавалась вопросом: может она быть дочерью Гордона Стенли?
Чуть позже вернулась Конни и со свойственной ей очаровательной непосредственностью присоединилась к импровизированной вечеринке.
- Я с места не сдвинусь, - заявила она, - пока не узнаю во всех подробностях, что здесь стряслось. Это же уму непостижимо, хотя...
Говоря все это, Конни открывала бутылку шампанского, и Монике было позволено выпить полстакана, а доктор Мейсен сказал Джейн, что после обезболивающего она может выпить стакан - не больше, а потом ей лучше бы отправиться домой и лечь в постель.
Но душой компании был сам Гордон Стенли. Джейн поняла наконец, отчего Джозеф так жаждал пообщаться с ним. Оптимизм и радость, которые запечатлевали на его лице фотографии, не шли ни в какое сравнение с тем искрометным, заражающим всех весельем, которое он излучал в жизни. Так продолжалось до тех пор, пока не стало ясно, что он устал: лицо осунулось, складки у рта стали особенно резкими и глубокими.
Все заметили это. Конни и Моника словно невзначай придвинулись поближе к его креслу, а доктор Мейсен неодобрительно покачал головой.
Джейн тут же взялась за телефон и вызвала такси. Все тепло попрощались с ней и - уже не в первый раз - извинились за неприятный инцидент. Доктор Мейсен помог ей подняться и дойти до машины, а Джейн, уходя, в последний раз оглянулась на маленькую компанию, и странное чувство внезапно овладело ею.
Отчего мне кажется, что я знаю этого человека давным-давно, хотя знакома с ним едва ли полдня, спросила она себя, вновь возвращаясь в настоящее. И отчего так страшусь увидеть его снова?..
- Гордон? Это Джозеф Барринг, - сказал редактор в трубку. - Как ты, старик? Все в норме? Отлично: Да, она тоже в порядке, пока что ходит с костылем, но это только растяжение... Да, цветы уже здесь, она просила поблагодарить тебя. Говорит, что просто в восторге от них. - Джейн угрожающе взглянула на Джозефа, но тот и глазом не моргнул. - Дело в том, Гордон, что мы хотели бы знать, можешь ли ты все-таки дать интервью? Джейн не уверена, что это хорошая идея, но Кейт тяжело болен и встанет на ноги хорошо если через месяц... Да, кстати, знаешь, я отыскал еще одну историю. Девушка-жокей. Она сломала себе позвоночник, но верит, что однажды снова сумеет начать ходить... - С полминуты Джозеф молчал, слушая Гордона, а затем... - Ты согласен? Отлично! Да, да.
Он черкнул что-то в блокноте, распрощался, положил трубку и с видом триумфатора взглянул на Джейн.
- В пятницу утром, в одиннадцать. Сегодня вторник; он полагает, что к пятнице ты уже будешь способна нормально передвигаться. А до пятницы, кстати, можешь быть полностью свободна.
- Ты сказал ему, что я считаю интервью плохой идеей.
- Я всего лишь сказал ему правду. - Джозеф пожал плечами. - Но я знаю, что ты можешь это сделать, Джейн, и, только между нами, мне кажется, ты справишься здесь лучше, чем Кейт. Он несколько зануден, понимаешь ли... Это очень важное интервью, Джейн, и это необычное интервью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});