Алмазный Огранщик. Система управления бизнесом и жизнью - Майкл Роуч

Скрытый потенциал успеха, о котором говорится в Алмазном Огранщике, подобен прозрачной алмазной стене. Он всегда и повсюду окружает нас, им обладает любой объект и любой человек. Чтобы добиться ощутимого личного или коммерческого успеха, нужно задействовать именно его. По иронии судьбы, несмотря на то что этим потенциалом буквально пропитаны любая вещь и каждый человек вокруг нас, сам он остается невидимым. Мы просто не можем его увидеть. Цель Алмазного Огранщика именно в том, чтобы научить нас видеть его во всем.

Второй важный признак алмаза очень прост: это самая твердая вещь во Вселенной. Ничто на свете не может его поцарапать, кроме другого алмаза. Согласно одному из методов измерения твердости, шкале Кнупа, алмаз втрое тверже, чем следующий сразу за ним природный минерал рубин. Сами же алмазы могут царапать друг друга только в том случае, если на том, который царапают, имеется так называемое «мягкое» сечение.

Именно так и происходит огранка алмазов. Хотя алмаз и нельзя поцарапать, его можно расколоть или расщепить вдоль грани, как полено топором при колке дров. Для огранки мы берем отходы – осколки от огранки других алмазов, или кусок отбракованного необработанного камня, недостаточно чистого для изготовления бриллианта, разбиваем и перемалываем их в порошок.

Этот алмазный порошок тщательно просеивают через набор сит или металлических ячеек, пока он не станет очень мелким, и затем хранят в стеклянной бутылочке. Далее готовят большой стальной диск высшей закалки и делают его поверхность рифленой, прочерчивая узкие бороздки до тех пор, пока вся она не покроется сетью тонких насечек. На это колесо наносят очищенное масло. Чаще всего это оливковое масло, но у каждого огранщика есть свой собственный секрет единственно правильной смеси.

Стальной круг закрепляют на оси, соединенной с мотором на массивном столе, усиленном крепкими стальными распорками. Это необходимо для того, чтобы избежать любой вибрации, ведь колесо начинает вращаться со скоростью в сотни оборотов в минуту. Затем масло посыпают алмазным порошком до тех пор, пока не образуется серая паста.

Необработанный алмаз легко принять за обычный камень: прозрачная льдинка, измазанная бурой или оливково-зеленой грязью. Бывает, что камень весь состоит из одной такой оболочки, и если сильно не повезет, вы наполовину сточите его только для того, чтобы обнаружить, что купленное втридорога сырье вообще ничего не стоит.

Итак, этот булыжник закрепляется в небольшом держателе-оправке на конце ограночной головки – кронштейна, который выглядит как подвесной звукосниматель в старых проигрывателях грампластинок. Камень фиксируют в оправке специальным термостойким клеем, не размягчающимся от нагревания алмаза при огранке.

Когда я впервые попал в ученики к мастеру-огранщику по имени Сэм Шмюлов, в качестве клея использовали пасту, приготовленную из воды и асбеста. Когда камень нагревался, смесь высыхала и спекалась, хорошенько зажимая алмаз в оправке. Мы делали эту пасту, разжевывая асбест: никто тогда понятия не имел о том, что даже небольшой кусочек асбеста может вызвать рак. Я помню одного резчика, заработавшего таким образом большую опухоль в горле.

Мотор включается, и круг должен тронуться и вращаться без малейшего следа вибрации: балансировка круга на некоторых старых ограночных станках могла занять у нас несколько часов. И вот огранщик сидит на высоком сиденье, которое выглядит как детский стульчик, и склоняется над станком. Он берет рычаг ограночной головки с вклеенным в оправку необработанным камнем и слегка прикасается им к разогнавшемуся кругу.

Алмаз неизмеримо тверже стали, поэтому если мастер слишком сильно прижмет необработанный камень с острой гранью, то он разрежет сам ограночный диск. Вы аккуратно проводите камнем по кругу и затем, перевернув рычаг, подносите его к глазам. В другой руке у вас увеличительное стекло огранщика, или лупа. Опытный огранщик поднимает камень к лицу, проверяет шлифовку алмаза и возвращает его на круг одним плавным движением, повторяя его несколько раз в минуту. В это время он похож на ловкого жонглера с тростью.

Когда вы переворачиваете камень вверх для проверки, то вытираете его перекинутым через плечо полотенцем, чтобы удалить смесь масла и алмазного порошка, собравшуюся на его поверхности. За одну-две минуты круг успевает проточить на поверхности крошечное плоское пятнышко, которое станет вашим «окном» в нутро камня. Вы вглядываетесь в это окно через увеличительную лупу, чтобы увидеть, нет ли там внутри пятен, включений или трещин: необходимо расположить их так, чтобы либо сточить на нет, либо хотя бы поместить как можно ближе к алмазной кромке, пока камень принимает форму. Черная крапинка на остром кончике бриллианта, например, отразится от его придонных граней целым множеством пятен, хотя на самом деле есть только одно – такой брак сведет едва ли не к нулю стоимость готового ювелирного камня.

Этот процесс разглядывания через окно и попыток точно представить себе, как будет сориентирован готовый бриллиант, очень похож на планирование и разметку куска мрамора для скульптуры для наилучшего использования его природных перепадов тона и текстуры. Распланировка большого камня может потребовать шлифования в его болочке не одного, а нескольких окон. Бывает, что такой камень изучают в течение недель или даже месяцев, делая наброски геометрических моделей, которые позволят получить из заготовки изделие максимально возможного размера.

Черные крапинки, которые иногда видны внутри алмаза, – это чаще всего тоже маленькие кристаллы алмаза, захваченные большим кристаллом по мере его роста. Алмаз – это простой уголь, который сначала расплавился при высокой температуре в жерле вулкана, а потом оставался под землей в условиях огромного давления, превратившего атомную структуру сырого угля в кристаллическую решетку алмаза. Вообще-то крошечные алмазы могут быть выращены в самых различных условиях, например сформироваться в точке столкновения метеорита, содержащего уголь, с поверхностью Земли: тогда при взрыве образуется кратер порядочного размера с алмазной россыпью в центре.

Эти симпатичные маленькие «алмазы в алмазе» могут появиться как черные вкрапления либо, если они выстроятся вдоль соответствующей оси, образовать невидимый карман внутри необработанного камня. В обоих случаях они доставляют большие неприятности огранщику, создавая крошечные области напряжения внутри. Когда камень опускается на шлифовальный круг и резчик начинает воплощать свой план по превращению его в бриллиант, то кажется, будто алмаз сопротивляется этой процедуре.

Несмотря на смазку, алмаз начинает визжать на стальном диске как резаный. Чаще всего алмазогранильные мастерские на нью-йоркской 47-й улице – это серые, слабо освещенные огромные комнаты без перегородок на верхних этажах зданий. Но это еще и каналы, пропускающие через себя алмазы на миллионы долларов: по ним втекает река американского алмазного импорта, а вытекают бриллиантовые потоки к производителям ювелирных украшений. Представьте себе сплошные ряды огранщиков, склонившихся над своими гранильными кругами. Они с силой прижимают плоскость обрабатываемого алмаза к стальному диску, и каждый алмаз визжит, как очень плохие тормоза. И в центре такого скрежещущего циклона сидят привыкшие к этому хаосу огранщики со спокойными, глубоко сосредоточенными лицами.

Трение между камнем и шлифовальным кругом производит столько тепла, что обрабатываемый алмаз вскоре раскаляется и начинает флуоресцировать темно-малиновым цветом, так что об него можно серьезно обжечься. Как только жар достигает очага напряжения вокруг инородного кармана, камень может взорваться роем мелких осколков, с огромной скоростью разлетающихся с колеса по всей комнате. Если камень был большим, то у вас на глазах несколько сот тысяч долларов рассыплются в горстку алмазного песка.

Почему же так важно то, что алмаз является прочнейшим минералом во Вселенной? Поразмышляйте о том, что значит быть абсолютным, быть самым-самым – самым высоким, самым коротким, самым длинным, самым большим? Наше сознание отказывается принять эту идею, потому что на деле нет ничего настолько высокого, к чему нельзя добавить еще полметра, нет ничего настолько короткого, от чего нельзя отрезать хотя бы чуточку. А вот тверже алмаза быть действительно нельзя!

И его скрытый потенциал, о котором мы говорили, воистину является тем абсолютом, которому мы не можем найти полноценного аналога в физическом мире. Это высшая природа каждой вещи, это абсолютная истина любого живого и неживого объекта. Твердость алмаза – это уникальное свойство, позволяющее ему ближе всего подойти к абсолюту. Он обладает самой высокой твердостью, которая только может быть. Это второе свойство, выделяющее алмаз как уникальную метафору чего-то абсолютного.