ЛоГГ. Роковая свадьба. 2-я часть триптиха «Спасти императора» - Мария Буркова

Ох, до чего же она дисциплинирована, оказывается, сразу все эмоции в кулак зажала…

– Великолепный ход, Ваше величество, – церемонно произнесла девушка, изящно и быстро выполнив поклон не хуже любой придворной эпохи Гольденбаумов, – я и сама хотела Вас просить об этой милости исключительно из этих соображений.

Грустно. Теперь передо мной адмирал в юбке, да и всё. Впрочем, разве этого мало, ха-ха? Бедные хайнессенцы! – знали бы они, что их ждёт, что за аз воздам, уж лучше даже мне не думать об этом…

– Значит, сработаемся? – вежливо спросил император, не замечая тихой грусти в своих словах.

Только кивок, поклон и жёстко протокольные движения. М-да, очень резкая девушка, очень… Даже страшновато.

– Катерозе, – неторопливо и задумчиво произнёс Райнхард, чуть склонив голову, – мне не очень нравится происходящее. Но уж быть по сему, раз ты так хочешь.

– Это необходимость, Ваше величество, – ну вот, хоть немного прежняя девчонка проступила, уже хорошо. – Кое-что приходится делать не так, как хотелось, но игра стоит свеч, поверьте. Отдохните уже от этой каторги с Новыми землями, Вы и так сделали больше, чем могли. Силы Вам ещё ой как понадобятся через некоторое время, когда в старой Империи поймут, что Вы не пошутили и назад ничего не вернуть. А со своими я здесь разберусь, нечего Вашими людьми уже бросаться, тут своя специфика дела, им неизвестная.

Райнхард сам не заметил, что замолчал на приличное время. Затем вздохнул и тихо произнёс, не видя перед собой уже ничего, кроме синей бездны, наполненной августовскими звёздами с Одина:

– Только ты уж возвращайся, Катерозе, однажды. Хоть ненадолго. А если будет вовсе скверно, бросай всё и приходи – иногда мне хочется сжечь всё напалмом, лишь бы мои люди не погибали там, куда ушли по моим делам.

– Это мой выбор, Ваше величество, – жёстко произнесла она, и он, почувствовав, что его ладонь крепко сжимают девичьи пальцы, пришёл в себя и ошалело уставился на неё, – и я разберусь с этим сама. И я вернусь, не сомневайтесь, – её глаза стали ничуть не менее стальными, чем классическое длинноклинковое вооружение солдата удачи, – тем более что никакого спокойствия Галактику не ждёт, как бы не врали всем об этом желающие так думать. Я вернусь, когда снова понадоблюсь, Ваше величество.

– Хорошо, я не возражаю тогда, – едва заметно улыбнулся Райнхард, и, услышав наконец шаги Эмиля, поспешил двинуться ему навстречу, дабы тот не увидел, сколь близко пришлось стоять к собеседнице.

Катерозе застыла в церемонном поклоне, опустив очи долу не хуже сестры, успел он отметить, принимая из рук мальчика оружие.

– А отчего ты так не любишь республиканцев, Катерозе? – добродушным великосветским тоном поинтересовался Райнхард, обернувшись уже с пристёгнутым палашом на талии. – Можно узнать?

Хотелось без обиняков напрямую спросить, для чего понадобилось порвать в клочки форменный мундир и бросить их под ноги офицерам космофлота, но он не решался выдать такое, будучи уже не в одиночестве. И очень хотелось спросить…

– Они не мужчины, мой сюзерен, – церемонно и спокойно произнесла Катерозе, неспешно выпрямляясь, и даже Эмиль почувствовал себя неуютно, увидев слишком ледяную бездну в её глазах. – Они лжецы, только и всего.

Райнхард почувствовал, что рад тому, что можно просто удивлённо покачать головой, молча сжав губы – это обращение слишком обо многом сказало ему, и он не хотел ничем выдать сильнейшего волнения. Действительно, это был её голос, ободривший его тогда, когда он визжал в молчаливой истерике на весь окружающий мир, утратив зрение после встречи с сыном. Тот самый, что только что указал, что она вне себя от радости, что он видит окончательно. Но Господи, она великодушна настолько, что даже не считает возможным уточнить это обстоятельство? Можно вообще не объясняться по этому вопросу, стало быть? Какой невиданный подарок, за какие это заслуги ему вдруг такое счастье… Что ж, пусть наверху меня сочтут малодушным слабаком, но я воспользуюсь этой возможностью и промолчу, по крайней мере, сегодня… Устал.

– Ладно, тебе лучше знать, я об этом так не думал, – растерянно ответил он, дабы ответить хоть что-нибудь.

– В своей жажде убивать тех, кто не такие, как они, они никогда не успокоятся, – полным безразличия тоном сказала она. – Так что мира никогда не будет, а все слова о мирном сосуществовании – трусливые попытки выгородить себе передышку.

– Смотри только, чтоб тебя не убили, седьмая валькирия Одина, – лучезарно улыбаясь, сказал Райнхард, приближаясь, чтоб подать ей руку. – Иначе я буду очень горевать, очень.

Катерозе с апломбом вскинулась, подняв голову намного выше, чем было положено по протоколу…

– Я воин Христов, так что задолбаются стараться, Ваше величество, – тихо сказала она, но эти слова были посильнее удара грома для кого угодно, кто мог это слышать. – Сим победиши, – столь же тихо добавила она, склоняясь в вежливом поклоне.

– Вот как, – с насмешливым апломбом откомментировал Райнхард, продолжая улыбаться. – Сегодня и начнём, – и, галантно подав руку собеседнице, тряхнул роскошной золотой гривой. – Ты рыжая, как Биттенфельд, и такая же несносная, видимо.

– Разве не как Кирхайс? – оторопело возразила Катерозе с обидой в голосе. – Юлиан мне и в этом наврал?

Райнхард остолбенел на краткий миг – ему показалось, что откуда-то издали звенит знакомый с детства смех…

– Вот как, – озадаченно проворчал он, не особо понимая, что говорит. – Нашла, что вспомнить накануне драки. Сам не знаю, что тебе на это сказать, право. А что, наделал Кирхайс шуму тогда на Изерлоне, стало быть?

– О, прошу прощения за столь неприличные слова, Ваше величество, но их будет необходимо применить, если Вы желаете знать правду касаемо этого вопроса, – тоном прожженой придворной произнесла Катерозе, однако взгляд её был при этом столь тёплым и дружеским, что Райнхард предпочёл просто довериться собеседнице, ничего не боясь на деле.

– Выкладывай, как есть, – слабо улыбнувшись, разрешил он.

– А дело просто в том, что всё то недолгое время, что Кирхайс провёл на виду у армии Союза, – тем же тоном продолжила фройляйн фон Кройцер, – вся эта армия поголовно молча стонала от оргазма, пожирая его глазами, и Ян Вэньли от стыда сидел мрачнее тучи, совершенно не зная, что ему с этим безобразием делать. А что ж не злиться, когда больше половины народа, будь у них такая возможность, побежали бы за гостем куда глаза глядят, да ещё и собственный приёмыш на разговор к нему набился. Вот такие пироги с ягодой, и я ещё это использую на полную мощность, Ваше величество.

Райнхард позволил себе расхохотаться, запрокинув голову. Всё оказалось и проще и сложнее, чем он мог подумать.

– Это в самом деле так было, ты не шутишь? – спросил он, ощущая себя тем же полным сил юношей, что интересовался у друга, как выглядит этот загадочный флотоводец Ян, и лишь молча помотал головой от радости, увидев вежливый кивок.

– Что ж, покажем теперь республиканцам, что нынче не их свадьба, – подмигнув по-приятельски, весело сказал Райнхард.

– Ваше величество, – почти умоляющим тоном произнесла вдруг Катерозе, и, дождавшись молчаливого разрешения продолжать, выпалила. – А правда, что когда Юлиан притащился на Ваш флагман, Вы страдали от лихорадки так, что не смогли бы встать с кресла?

– Да, это так, – нисколько не смущаясь и не потеряв ни грана весёлости, произнёс Райнхард. – Температура у меня была под тридцать девять или даже крепче, толком сейчас не помню. А что?

– Да так, – с чувством закусив губу и слегка побледнев, – это очень важная деталь, спасибо. Кто над кем в таком случае издевался, мне лично уже полностью понятно, – добавила она совсем тихо, явно в такт собственным мыслям, и сверкнула такой мощной молнией в глазах, что император лишь молча покачал головой и осторожно закрыл фатой её лицо.

– Идём, нас уже ждут. Укажем республиканцам на их настоящее место, Катерозе.

2. Призрак Яна Вэньли

Юлиан был счастлив – во всяком случае, так ему казалось. Ослепительный солнечный свет озарял день его торжества – всё же Аттенборо прав, в чём-то ему удалось перещеголять адмирала Яна, чья свадьба была более чем скромной. Интересно, как бы реагировал Ян на его месте, когда посажённым отцом невесты является сам Император? Наверняка пробормотал бы себе под нос что-то вроде: «Это жжжжж неспроста…» Однако, сейчас на женихе красуется его же парадный мундир, который Яну пришлось снять, помнится, на своей свадьбе тот страдал сильно в непривычном гражданском платье. Но разве не символично это всё сейчас – когда соглашения насчёт конституционализма и парламента вот-вот будут достигнуты, а иначе для чего все эти поблажки со стороны императора Райнхарда? Наверняка оттого, что молодой правитель Галактики симпатизирует идеям демократии и республиканского строя, ведь он же говорил перед смертью, что не против, если Императрица сочтёт нужным…