Сердце Дамиса - Влада Крапицкая

— Ванда, — мне на плечо легла рука, и я вздрогнула от неожиданности. — Уже восемь часов, смена закончилась. Езжай домой, детка.

Ольга Семёновна, мой непосредственный начальник всегда относилась ко мне с добротой и я старалась отвечать ей тем же, хотя терпеть не могла когда ко мне близко подходили или дотрагивались до меня, и не переносила тех людей, которые пытались вести со мной задушевные разговоры, потому что после смерти папы стала замкнутой.

— Спасибо, — я скованно улыбнулась ей и поднялась со стула.

Ноги затекли, а руки болели, и я с трудом дошла до раздевалки. Переодевшись, я вышла на свежий воздух и вдохнула его полной грудью. На улице был душный июльский вечер, но после подвального помещения супермаркета, было счастьем вырваться на улицу. Впереди была двухчасовая дорога домой, но я всё равно не спеша направилась к станции метро, чтобы доехать до вокзала и там уже сесть на пригородную электричку. "Господи, сделай так, чтобы когда я приеду домой, мать и её дружки уже спали, и я могла тихонько пробраться в свою комнату и, закрывшись там, спокойно уснуть".

Но мои мольбы не были услышаны. Ещё на подходе к дому я услышала звуки гармони и пьяные голоса, орущие песни. "Опять этот Андрей пожаловал в гости. Ненавижу его!" — меня передёрнуло от отвращения.

Андрей был бывшим уголовником, и я боялась его, потому что он смотрел на меня не так, как все остальные мамины дружки, постоянно намекая на всякие гадости, и тянул ко мне руки. Именно из-за него я очень часто ночевала на вокзалах.

Остановившись, я задумалась. "Может лучше сразу вернуться на вокзал и там переночевать?". Решив, что это будет лучшим вариантом, я развернулась и пошла назад, но вспомнив про свои спрятанные сбережения замерла. "Когда он появляется в доме, то всегда приносит спиртное с собой. А вдруг они потом решат продолжить попойку, а мама ведь понимает, что где-то у меня спрятаны деньги, и если она ему об этом скажет, он дом перевернёт и найдёт мои сбережения". От этой мысли мне стало не по себе.

Раньше я всегда хранила деньги у своей единственной подруги Люды, но после того, как она поступила в институт, родители отправили её на отдых к бабушке, в Геленджик, и мне пришлось перепрятывать деньги дома. "Я не могу позволить им просто пропить их. Мне не на что будет жить тогда в Питере! Надо вернуться тихонечко домой, забрать деньги и только потом возвращаться на вокзал".

Вернувшись к калитке дома, я остановилась и глубоко вдохнула. "Лучше бы носила их с собой", но после того, как однажды у меня в метро украли всю зарплаты, я боялась носить при себе деньги.

Из открытых окон дома раздавались звуки песни, и я осторожно вошла во двор. "Лучше бы, конечно, подождать пока они все улягутся спать, а потом пробраться в дом, но неизвестно как давно они начали пить, и вполне возможно, что это только начало бурного застолья, и вместо того, чтобы потом заснуть они могут начать искать мои сбережения. Придётся идти сейчас".

Аккуратно открыв дверь, я вошла в прихожую. Наш дом был небольшим, всего две комнаты, прихожая и кухня. Родители купили его ещё в счастливые времена, и папа собирался потом на участке построить царские хоромы, как он выражался, но это потом так и не наступило.

Я жила в одной комнате, а мама в зале, и там же устраивала попойки, и я очень надеялась, что меня никто не заметит, потому что дверь в мою комнату была недалеко от входа. "Только бы незаметно пробраться и вытащить деньги, а потом я просто убегу".

Мне повезло — наверное, спиртного на столе было много, поэтому все сидели там, и я осторожно пробравшись в свою комнату начала наощупь двигаться к своей кровати. Там, под протёртым до дыр ковриком была незакрепленная половица, под которой я прятала свои деньги. Наступив на что-то в темноте, я наклонилась и, подняв предмет с пола, поняла, что это книга. Неожиданно комнату осветили фары проезжающей по улице машины, и я с ужасом увидела, что все мои вещи разбросаны.

"О боже, только не это! Они уже искали деньги! Господи, сделай так, чтобы они их не нашли!". Подбежав к кровати, я упала на колени и, подняв половицу, засунула руку под пол, ища пакетик со своими скромными сбережениями. Пакет я нашла, но денег там не было.

Сжимая пустой пакет, я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. "Господи, за что мне всё это? Я же просто хочу жить как все! Хочу выучиться и работать. Неужели я прошу многого? Я сама могу этого добиться, просто дай мне шанс. За что ты меня так наказываешь? Неужели, господи, ты хочешь, чтобы я спилась, как и моя мать, или как отец, попала в психушку?". Внутри начала разрастаться злоба — на свою мать, на её собутыльников, на весь мир, который казалось, ополчился на меня.

Поднявшись на ноги, я с пакетом в руках вышла в зал.

— Ооо! Моя рыбка Ванда пришла! — заорала мама и, встав, покачнулась.

Я терпеть не могла её в таком состоянии и с ненавистью посмотрела на неё. За столом сидела ещё какая-то незнакомая женщина, Андрей и два незнакомых мужчины, и она обратилась к ним.

— А знаете, откуда у моей дочери такое красивое имя? Был такое фильм "Рыбка по имени Ванда" и с мужем решили так назвать свою дочь. Она моя рыбка!

— Точно, — кивнул Андрей, ухмыльнувшись и беря бутылку с водкой. — Она твоя золотая рыбка!

У меня от ярости перехватило дыхание, потому что я поняла, что всё, что с таким трудом я зарабатывала последние месяца, они так бездарно потратили на спиртное.

— Мама, как ты могла?! Ты же знаешь, что я эти деньги копила, чтобы купить билет в Питер и жить там первое время! — воскликнула я, глядя ей в глаза.

— Доча, ну что ты злишься на свою мать! — она нетвёрдым шагом направилась ко мне. — Подумаешь, я у тебя одолжила чуть-чуть денег! Заработаю — отдам, — она попробовала меня обнять и я с отвращением оттолкнула её.

— Ты? Заработаешь? Да ты последние шесть лет нигде не работаешь, а только бутылки и макулатуру собираешь! С чего ты отдашь мне деньги? — не выдержав, закричала я.

— Не кричи на мать! — она, покачиваясь, погрозила мне пальцем. — И потом, я растила тебя, кормила, одевала, так что имею право брать у тебя деньги.

— Ты меня растила, кормила и одевала?! Я сама себя кормила, одевала и обувала последние пять лет! Пока ты пила, я раздавала рекламные проспекты у метро, подрабатывала уборщицей, курьером и посудомойкой в ресторане. Не смей говорить, что ты что-то делала для меня! — внутри уже всё просто клокотало от ярости.

— Ты должна была проставиться за поступление…. куда-то там, — сказал Андрей и, поставив на пол гармошку, поднявшись, со стаканом водки направился ко мне. — Но ты не сделала этого, и мы решили сами помочь тебе отметить отъезд. Выпей с нами!