Ойме - Алёна Моденская

— Как-то мудрёно они там называются, — проговорила Наталья, почёсывая подбородок. — Забыла. В общем, расскажешь потом, как им эти штуки. Ладно?

— Угу, — кивнула Лёка, осторожно поднимая поднос.

Наталья попрощалась, Лёка снова только кивнула, пытаясь не расплескать напитки и не дать печенькам съехать с тарелки.

В зале уже погасили свет, горели только небольшие лампы на столиках, стилизованные под керосинки. За одним столом кругом сидели Марта и кофевладельцы.

— О, чипакши! — Квиле довольно потёр руки. — А есть соус?

— Даже три, — буркнула Лёка, плюхаясь на стул.

— Отлично! Ну-ка, попробуем. — Квиле откусил печеньку и стал медленно пережёвывать, глядя вверх. Проглотил и кивнул: — Хорошо. Хороший повар.

— Скажу Наташе, что вам понравилось. — Лёка тёрла глаза пальцами.

— Попробуй. — Яна положила перед Лёкой печеньку.

Чипакши действительно оказались чем-то средним между печеньем и пончиками. Золотистые, из хрустящего теста, но мягкие внутри. Для кофе и какао — то, что надо. К ним бы ещё солёной карамели и шоколадно-орехового соуса.

— Так фто это было? — спросила Лёка, запивая пончик-печеньку кофе с кокосовыми сливками.

Все переглянулись. Рыжий сидел боком, тонкими пальцами держа чашку и глядя на кофе. Лёгкий пар обволакивал его бледное лицо с острыми чертами, делая похожим на статую горгульи. Носатая дама очень уж внимательно начала размешивать сахар ложечкой, а Яна просто смотрела в сторону.

Марта возилась с заварочным чайником.

— Ну, хорошо. — Квиле даже не повернулся. — Слушай. Много лет назад на месте Нижегородской области жили разные языческие племена, которые время от времени воевали друг с другом. Потом пришли христиане, и всё смешалось. Некоторые принимали новую веру легко, другие упирались. Христианизировал нас князь Елисей. Одно из мазычских племён его приняло, но соседи, тоже мазычи, решили пойти войной. Они осадили город, в котором мы сейчас находимся. Но жители хорошо оборонялись — они укрепили стены и сделали много запасов еды. Осада длилась долго, город всё не сдавался. И тогда вождь нападавшего племени придумал хитрость. Он подослал к стражникам своего лучшего переговорщика, и тот убедил одного из воинов ночью открыть ворота. Ему пообещали хорошо заплатить. Он выполнил обещание, и город был захвачен. Жители, правда, спаслись, но не все.

— И фто? — спросила Лёка, жуя очередной пончик и уже забыв начало истории.

— Сейчас вся молодёжь такая невоспитанная? — произнёс рыжий, с закрытыми глазами вдыхая пар от кофе.

— Молодёжь всегда одинаковая, — тихо проговорила Марта, глядя, как в её чашке кружились чаинки.

— Так вот, — снова заговорил Квиле. — Этому предателю дали золото. Много золота. Больше, чем он смог унести.

— И фто? — снова спросила Лёка, у которой история о христианах и мазычах никак не стыковалась с приключениями в чьих-то снах.

— Боже мой, — вздохнул Квиле. — Предателя бросили в яму и завалили золотом.

— Предателей никто не любит, — произнесла Яна, поворачивая с боку на бок пустую чашку, где на дне переливалась кофейная гуща.

— Когда за предателем пришла Ашназава, то есть смерть, он стал упрашивать пощадить его. И она пощадила. Правда, не так как он хотел. Она смилостивилась, и не забрала ни его душу, ни тело. И когда он выбрался из ямы, то больше ничего не стал просить. Он убил вождя, а себя объявил повелителем смерти. Велел отлить из золота черепа и украсить ими свой новый терем. И создал алтарь. Через много лет Ашназава снова пришла за ним, но к тому времени он уже и сам поверил, что может ей повелевать. Смерть не забрала его и на этот раз, но и забирать-то было некого. Оказалось, что его душа полностью растворилась в золоте, а именно перешла к золотому черепу, который лежал на его личном алтаре. А тело… — Квиле повёл бровями. — А зачем ей пустое тело? И он превратился в… как вы их называете?

— Стяконь-рунго, — подсказала носатая мазычка. — Пустое тело, без души. Это когда смерть не забирает человека, потому что его душу не принимает ни рай, ни ад. Так он и болтается, бездушный, по земле.

— Так вот, — продолжил Квиле. — Мазычи, которые верили, что он бессмертный, но не любили его, выкопали огромную яму, куда и скинули своего ненавистного повелителя вместе с его золотым черепом. Там он и сидел много сотен лет, пока не пришли разбойники, что искали золото. Они нашли яму и попытались забрать череп, но сами полегли в битве с этим стяконь-рунго. Он же не может умереть. А их алчные души поглотил череп. Всех стяконь-рунго снова замуровали. Христианство слилось с язычеством, про Ашназаву стали забывать. Но легенды о несметных сокровищах и золотом черепе, хранящем невероятную силу, никуда не делись. И уже в двадцатом веке один нехороший человек выпросил у Ашназавы показать ему место, где хранился череп. И ведь не побоялся забрать, и много лет продолжал владеть, принося ему жертвы. А череп, и правда, давал ему силу. Сколько он ни совершал преступлений, ни разу не попался.

— Как это? — встряхнулась Лёка, которая почти уснула, и уже смотрела рассказ в картинках.

— А так, — вступила Марта. — Человек — это бездонная бочка, ему всегда и всего мало. Уж не знаю как, но золотой череп сумели перевести на новое место, и никто не знает, куда именно. Видимо, и эти стяконь-рунго тоже где-то там. Как охранники. Есть мнение, что череп хранится в огромном заговорённом сейфе, превращённом в алтарь Ашназавы.

— Но тот сейф был совсем маленьким, — пробормотала Лёка, припоминая каменную тумбочку.

— Так это во сне. — Рыжий поставил свою чашку на стол. — Это же… как это… проекция.

— А вы, значит, хотите вернуть черепушку обратно. Погодите-ка. — У Лёки мелькнула страшная мысль. — А куда именно?

— Мы планируем его уничтожить, — с улыбкой покачал головой Квиле. — Но это не корысть. Мы просто хотим поставить всё на свои места.

— А кто — вы? — Лёка произнесла этот вопрос и удивилась собственной глупости. Давно ведь надо было об этом спросить.

— Тут всё непросто, — вступила в разговор Марта. — Ламзурь, — она указала на пожилую носатую мазычку, — ведьма снов. Она умеет управлять снами. Вияна — ведьма силы. А Квиле… Как бы тебе объяснить. Он даже не человек.

— Что? — У Лёки сама собой отвисла челюсть.

— А тебе идёт такое лицо, — засмеялась Яна. — Всегда так ходи.

— Дело в том, — продолжила Марта, — что владельцы черепа перешли все границы. Они мало того, что преступали закон как только можно и нельзя, но и вырубали леса и загрязняли воздух и воду. И тогда местные жители обратились к… — Марта кивнула на мазычей.

— Мы