Путеводитель по стране сионских мудрецов - Александр Окунь

– В чем дело? – поинтересовался Данкнер. Смена настроения друга не укрылась от его внимания.

– А в том, – скорбно сказал Бен Амоц, – что я вышел фраер.

– Это почему же?

– А потому, что ты расплатился за двоих.

– И что?

– А то, – не скрывая раздражения, набычился Бен Амоц, – что, поскольку ты сейчас заплатил за двоих, в Израиле, когда мы пойдем куда-нибудь пожрать, платить будет моя очередь, а это наверняка будет дороже, и я выйду фраер.

– Да бу-удет тебе, – благодушно протянул Данкнер, – один раз ты больше заплатишь, другой я, ну наберется за десять лет разница в триста шекелей, есть из-за чего огород городить…

– Есть, нет, – упорствовал Бен Амоц, – а сегодня я вышел фраер.

– Послушай, – полюбопытствовал Данкнер, – а чего ты так боишься быть фраером?

Очевидно не ожидавший такого вопроса Бен Амоц (как правило, быстрый на реакцию и острый на язык) помедлил с ответом, а потом, пробормотав:

– Я должен подумать… – перевел разговор на другую тему.

Прошло несколько лет. Известие о неизлечимой болезни Дан Бен Амоц принял мужественно, а когда понял, что дело подходит к концу, устроил пир на весь мир: созвал приятелей и подруг, и все, изрядно надравшись, говорили прочувствованные слова на манер неизвестного им любимого нашего фильма «Не горюй», но, повторяем, ни Бен Амоц, ни вся эта публика с фильмом знакомы не были, и оттого все происходившее было вполне первозданно и аутентично. Когда через несколько дней в квартире Данкнера раздался звонок из тель-авивского госпиталя «Тель хашомер», Данкнер приготовился услышать ожидаемую весть о смерти Бен Амоца, но, супротив ожиданий, выяснилось, что тот еще жив и, более того, просит Данкнера срочно приехать. В неподвижном, обвитом трубками инфузий усохшем теле с трудом угадал Данкнер своего любимого друга. Потрясенный, он тихо стоял в дверях палаты, как вдруг рука приподнялась, и костлявый палец сделал знак подойти поближе. Данкнер приблизился к кровати и наклонился. Пересохшие губы умирающего шевельнулись:

– У меня нету…

– Чего у тебя нету? – спросил Данкнер.

– Ответа…

– Ответа на что?

– Ответа… – с трудом выдохнул умирающий, – ответа… почему… я так боюсь быть… фраером…

Через сорок минут знаменитый писатель, король богемы и символ израильской культуры Дан Бен Амоц скончался.

Но что же все-таки объединяет всех этих евреев, таких непохожих и таких разных? Что делает из них израильтян?

Два раза в году звучит сирена. Два раза в году останавливаются на улицах автомобили, замирают пешеходы, и две минуты стоят люди под палящим солнцем или в домах – там, где застал их тоскливый вой.

Два раза в году граждане Израиля отдают честь памяти погибших. В День Катастрофы и героизма европейского еврейства и в День памяти солдат, погибших, защищая страну. Обычай этот, как правило, не соблюдается не только арабскими гражданами (что вряд ли может вызвать удивление), но и многими ультра-ортодоксальными евреями. Причины, по которым они нарушают израильскую традицию, для нашего повествования (по крайней мере – в этой его части) не суть важны. А важно совсем другое: ни в какой иной стране, ни при каких обстоятельствах и ни по каким причинам не посмели бы они (да и не смеют) бросать вызов подавляющему большинству населения, так же как не посмели бы сжигать флаг этой страны, как они порой делают в День независимости Израиля. Почему же они позволяют себе это в Израиле? Ответ на этот вопрос совпадает с ответом на вопрос, заданный выше. И ответ до крайности простой: так по-хамски ведут себя только дома.

Комментарий

Про наше высшее избраниемы не отпетые врали,хотя нас Бог избрал не ранее,чем мы Его изобрели.

В эту землю я врос окончательно,я мечту воплотил наяву,и теперь я живу замечательно,но сюда никого не зову.

Тут нету рек нектара и елея,темны за горизонтом облака,а жить среди евреев тяжелее,чем пылко их любить издалека.

По части блядства мой народс библейских славится времени сто очков дает впередсынам любых иных племен.

Глава 2

История Израиля включает в себя множество достойных (и недостойных) имен, которые известны людям разных стран, разных национальностей и, как говорится, различного культурного уровня и материального достатка. Короче – всем.

Но все эти замечательные люди – Давид, Соломон, Вирсавия, Бен-Гурион и другие – остались бы нам неизвестны, если бы не один странный человек, живший во времена оные черт знает где, а точнее – в городе Уре Халдейском. Было это приблизительно веков за восемнадцать до новой эры.

Библия, со свойственной ей лаконичностью, мало что сообщает об этом человеке, тем не менее мы беремся утверждать, что все, кто писал об Аврааме (а о нем разве ленивый не писал), довольно сильно искажали его облик. Старательно анализируя его поступки, они, как водится, больше заботились о нахождении глубоких и оригинальных философских концепций. Меж тем достаточно прочитать страницы Библии, посвященные нашему герою, как делается очевидным, что перед нами человек доверчивый, незлобивый и сострадательный, склонный к мечтаниям, видениям и более того – принимающий их за правду. То есть человек, для которого грань между реальностью и фантазией если и существует, то изрядно размыта. А теперь скажите нам, люди разумные, как называется такой человек? Да! Совершенно правильно! Такой человек называется поэтом. Все мы знаем – кто на личном опыте, а кто из вторых рук, – что «пока не требует поэта к священной жертве Аполлон… и меж детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он». Ну, ничтожней не ничтожней, но многие поступки Авраама, прямо скажем, симпатии не вызывают.

Жену свою со страху объявляет он сестрой и своими руками, можно сказать, сдает в постель фараону. Такое неблаговидное поведение вошло у него в норму: чуть что объявлять Сарру сестрой и отдавать очередному царю – Авимелеху, например. А Сарра противиться мужу не смеет, и Богу каждый раз приходится вмешиваться лично, чтобы уберечь ее достоинство и честь. Это еще самые скандальные случаи – а о скольких написать забыли или умолчали о них?

Опять же сына своего первородного и его мать наш Авраам, устав от семейных скандалов, попросту в пустыню выгнал. Правда, добрая душа, дал «хлеба и мех воды». После такого обращения чего уж удивляться, что потомки этого мальчика терпеть не могут потомков его единокровного брата. Но самое ужасное, что он послушно приготовился собственноручно угробить родного сына! Несчастному безответному ребенку собственной рукой собрался перерезать горло! А это не по-божески и не по-человечески. Написано, что Бог таким образом испытывал Авраама (в русском переводе – «искушал», но это очень уж неточно). Да, Бог действительно испытывал его. Но, позволим себе высказать собственную догадку: не покорства ожидал Господь, а несогласия и бунта!

Одно из основных положений иудаизма гласит: «Все предопределено, но есть свобода выбора». Мы не помним, где мы это вычитали, ибо читаем широко и беспорядочно, всего не упомнишь. Но эта мысль (идея, наставление) – исключительно правильного свойства.

Если Господь создал человека свободным, то не слепого послушания Он ожидает от него, а мужества, достоинства и чести. Умения, когда надо, сказать «нет» – самому Господу Богу. Как умели это делать хасидские мудрецы, не только вызывавшие Бога на суд, но и признававшие Его виновным. И думается нам, что до сегодняшнего дня тяжело расплачивается еврейский народ за малодушие своего прародителя. Кстати, происходило это событие на горе Мория, которая находится в Иерусалиме и часто называется Храмовой горой, ибо спустя много лет царь Соломон выстроил на этом месте Храм, а теперь там стоит здоровущее здание с золотым куполом, которое так и называют – Купол-на-Скале. С этого места Господь начал строить мир, отчего та скала называется Краеугольным камнем. Это на него Авраам положил бедного Исаака. А сейчас в первый, но не в последний раз мы со значением скажем: «Видите эту гору? Слышали, что мы вам только что рассказали? Так знайте: это было здесь!» Кстати, впервые Авраам увидел гору Мория с места, которое называется Таелет – смотровая площадка в иерусалимском районе Тальпиот-Мизрах. Там есть ресторан, в который нога даже невзыскательного туриста ступать не должна, а вот вид – пять звездочек. Рекомендуем.

Теперь давайте поговорим о других делах праотца Авраама. Начнем с того, что он был кочевник. И не то чтобы на одном месте ему не сиделось, но для скота нужны были свежие пастбища. Сперва из Ура Халдейского он перебрался в Харран. Тоже не Париж, сами понимаете, но все-таки минимально цивилизованное место. Канализация. Водопровод. Клинописные таблички. И вот тут наш Авраам слышит голос: «Пойди из земли своей…» – и так далее. Ну прямо как Жанна д'Арк какая. Она тоже голоса слышала. И ведь вот что интересно: люди, слышавшие голоса, потом такое творили, что диву даешься. Композитор Тартини, тот сонату написал. Правда, ему не Бог являлся, а Дьявол. Данте его строки Муза диктовала. Кому-то из математиков формулу наговорили. В общем, везет людям. Но с другой стороны, мы думаем, что говорят со всеми, только слышат далеко не все. А большинство – и слышать не хотят. И правильно, по сути, делают. С ума ведь можно посходить, если все начнут что-нибудь слышать и сообразно действовать.