Шотландец говорит, что да (ЛП) - Йорк Сабрина

Питер снова потер лицо и вздохнул. Он опустил голову и пробормотал что-то в ответ. Разумеется, Кэтрин ничего не слышала. Он этого не хотел.

- Что? - резко спросила она.  - Говори, - в ее голосе прозвучали нотки паники. Она начинала понимать, что этой ночью ее жизнь изменилась безвозвратно. - Почему он в нашем доме?

- Потому что ... - Питер попытался улыбнуться, но это была неудачная попытка. - Теперь это ... его дом.

Кэтрин отшатнулась назад, по воле судьбы, в объятия Дункана, но когда она поняла, что это его тело держит ее, она отпрянула и посмотрела на него с отвращением. - Что ... что ты имеешь в виду?

Было ясно, что Питер не способен признаться в своих преступлениях, и Дункан подумал, что в этот момент было бы очень любезно вмешаться с безличным отчетом. - Питер потерял поместье Росса.

- Потерял поместье? -  Она несколько раз переводила взгляд с брата на Дункана, как будто между ними волшебным образом возникал логический ответ. Он мог бы заверить ее, что никакого логического ответа не существует. - Как можно потерять поместье?

- Фаро, - сказал Питер с тонким смешком.

- Ты проиграл его в азартные игры? - Неужели раньше Дункан думал, что она в ярости? Это было ничто по сравнению с этой Кэтрин. Она выглядела достаточно сердитой, чтобы выплюнуть огонь.

- Это всё.

- Все? - Наконец до нее дошло, и Кэтрин на ощупь добралась до кресла и с глухим стуком рухнула в него. - Потерял все? -  Призрачный шепот. - Даже в Дербешире?

- Всё. - Тон Дункана был мрачен.

Выражение лица Кэтрин было тревожным. А Дункан хотел утешить ее, но знал, что лучше и не пытаться.

- Вряд ли это моя вина, - сказал Питер, наконец вставая на ноги и одергивая жилет. Он откинул назад волосы, и непослушные кудри снова упали ему на лоб.

- Как же это не твоя вина? - Спросила Кэтрин.

Ее раздражало, что она бросила обвиняющий взгляд на Дункана, потому что, черт возьми, он тоже не был виноват.

- Я просил тебя выйти замуж за настоящего лорда.

Кэтрин фыркнула.

- Тивертон. Нордхофф. Любой из них подошел бы. Но нет. Вы должны были быть очень придирчивы.

- Привередливость? Я отказываюсь выходить замуж за человека, который осыпает меня слюной, когда говорит, и это называется придирчивостью? Нордхоф на три года старше, чем был бы отец, и скрипит при ходьбе. У Прейбла слабый подбородок, и он фыркает, когда смеется, а у Малберри есть мать, которая слишком задыхается—

- Прекрасно. Я понимаю. Это не самый лучший урожай женихов. Но у них у всех есть деньги.

- Так вот в чем суть брака?

- Конечно, это так. Какой смысл заводить сестру, если ты не можешь выдать ее замуж?

Кэтрин вскочила на ноги. “Я не могу поверить, что ты это сказал. И это все, что я для тебя значу? Пешка на твоей шахматной доске?

- Не будь иррациональной, Кэтрин.

- Иррациональной?  Иррациональной? - Дункану пришло в голову, что эта дискуссия быстро катится под откос. - Ты в одиночку разрушил наши жизни. Ты нас обанкротил. Сделал нас бездомными и должниками одним махом.”

- Честно говоря, для этого потребовалось значительно больше, чем один взмах, - заметил Дункан.

Она резко повернулась к нему. - А ты!

- Да?

- Как ты смеешь стоять здесь и ухмыляться нашим несчастьям?

- Я что, ухмылялся?

- Ты довел его до нищеты.

- Я совершенно точно этого не делал.

- Ты же сам подбил его все проиграть!

- Я совершенно точно этого не делал.

—Ах ты, Баст ... что значит-нет?

- Я не поощрял твоего брата играть в азартные игры.

- Действительно, он посоветовал мне остановиться, - сказал Питер. - Но я был уверен. Я был так уверен ... мои карты были превосходны, Кэт. Так оно и было.

- Не называй меня так. - она ненавидела это прозвище. В основном потому, что Дункан подарил его ей.  - И ничто не изменит того факта, что этот человек держит твои долги.

Ну, хватит об этом. Дункан чертовски устал от обвинений и оскорблений, потому что Питер был слишком слаб, чтобы сказать сестре правду. - Я держу его долги, потому что купил их, - сказал он.

У нее отвисла челюсть. Это было захватывающее зрелище, которое он старательно пытался игнорировать. - Ты купил их?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Он так и сделал, - сказал Питер. - От некоторых очень неприятных людей, я бы даже сказал.

- Тебе не следовало играть с ними, - сказал Дункан. Как Питер попал в эту трусливую толпу, оставалось загадкой. Или, учитывая их склонность обирать тех, кого они называли маленькими лордами, возможно, и нет.

Тот факт, что один из поклонников Кэтрин, по слухам, был вовлечен в это дело, заставило его заподозрить, что беднягу Питера подставили.

- Он вообще не должен был играть, - отрезала Кэтрин. - Только не с семейным состоянием. Что приводит к следующему вопросу ... откуда у тебя были средства, чтобы купить его долги?

Вот и горько тебе еще раз. Ах, это будет гораздо труднее, чем он себе представлял.

- Как же скромный жених может накопить состояние за пять лет? Ты это имеешь в виду?

Вопрос застал ее врасплох. Ее горло сжалось, когда она сглотнула. - Да. Я полагаю, что именно это я и спрашиваю.

Но это было не так. Она спрашивала его, не преступник ли он. Вот о чем она спрашивала. И он не собирался отвечать. Сам факт того, что она могла принять эту мысль, ранила его до глубины души.

Он приподнял одно плечо. - Мужчина делает то, что должен делать мужчина. И я думаю, что все это к делу не относится, не так ли?

Она снова сглотнула. - Что ты имеешь в виду?

- Я думаю, что реальная проблема заключается в том, что вам теперь делать?

Ее прелестное личико побледнело, и Дункан снова почувствовал угрызения совести. -Куда ... куда мы пойдем отсюда?

- Полагаю, это зависит от тебя, Кэтрин, - сказал он как можно мягче.

- Что ты имеешь в виду? - прошептала она сквозь сжатые губы.

Дункан взглянул на Питера, который снова упал на диван и закрыл лицо рукой. В данный момент от него не было никакой пользы. Кроме того, это дело касается только его ... и Кэтрин. Он мягко усадил ее в королевское кресло, сел рядом с ней и развернул так, чтобы оказаться лицом к ней. - У вас с Питером теперь нет дома.

- Даже в диких местах?

- Даже на конюшне нет. - Он старался быть как можно более сочувствующим. Это было очень трудно для нее. Потрясающе. А дальше будет только хуже.  - Для тебя все не так уж плохо. Ты очень милая девушка. Ты можешь удачно выйти замуж. - Он проигнорировал ее фырканье. - Но для Питера ... - он позволил ей повиснуть там, как острая как бритва сосулька, цепляющаяся за край крыши, когда приближался тающий снег.

- Но как же Питер?

- У него есть и другие долги.

- О нет.

- Маленькие, но достаточно солидные, чтобы его кредиторы потребовали возврата.

Они оба знали, что это значит. Долговая тюрьма. Поистине скверный конец для беспомощного парня. Но Дункан был склонен позволить Питеру томиться там—по крайней мере, некоторое время—чтобы преподать мальчику урок.

- Ньюгейт убьет его, - прошептала Кэтрин.

- Все не так уж плохо.

Ее взгляд метнулся к нему. - А ты откуда знаешь?

- Он приподнял бровь. Он не собирался рассказывать ей, что навещал и помиловал не одного глупого друга.

- Бедный Питер.

- Он сам навлек это на себя. Он играет, как дьявол. - Дьявол, который думает, что никогда не проиграет.

- А ты не можешь ему помочь?

Дункан подавил возмущенный смешок. - По - моему, я уже это сделал.

- Я имею в виду, помочь ему больше?

- Выкупить все его долги? Вернуть ему его богатство и собственность? Погладить его по голове и заставить пойти и рискнуть еще раз? Какой же я, по-твоему, дурак?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Очень бессердечный. - Она встала и пошла прочь, что дало ему повод последовать за ней.

Но, честно говоря, он не был здесь бессердечным.

Когда она обернулась, он был прямо за ней—и они были слишком близко. Кончики ее грудей коснулись его груди, и он чуть не проглотил язык. Она тоже вздрогнула, как будто это прикосновение было подобно удару молнии. Она посмотрела ему в глаза, широко раскрытые и влажные. Ее губы приоткрылись, розовый язычок высунулся, чтобы смочить их, и колени чуть не подкосились.