Битвы Ренессанса - Владислав Добрый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот эти узнаваемые полутона ренессанса. Грифонетто это молодой мужчина на переднем плане, поддерживающий ноги Иисуса, его мать Аталанта Бальони изображена в виде Мадонны, его жена Дзанобия Сфорца изображена в виде Марии Магдалины.
Их скорбь, их страсти — реальны. Но только сейчас, во времена ренессанса, люди стали замечать и ценить красоту, находя её даже в творящемся вокруг кошмаре. И именно это делает Итальянское Возрождение столь пугающим и притягательным.
Медленно, шаг за шагом, люди стали окружать себя красотой. Сначала красивыми фонтанами и статуями во дворцах и на площадях городов. Картинами. Одеждой. В быту. В человеке. Медленно, но верно люди перешагнули застывшее в бесконечной стагнации средневековье и двинулось дальше.
Говорят, что хороший писатель не рассказывает, но показывает. Я так себе писатель, но я постарался вместо того, чтобы пытаться рассказать вам место и время, в котором нам вскоре предстоит изучить битвы Итальянских Войн, просто показать один день из тихого (вы ведь не так часто слышали название Перуджа?) и сонного итальянского города.
И эта глава открывает мой новый цикл «Битвы Ренессанса».
Глава 2
1176-й. Барбаросса против коммун… Так, стоп, что?
А вы знали, что премия Шведского государственного банка по экономическим наукам памяти Альфреда Нобеля (в быту «Нобелевка по экономике» ) отбилась от рук уже с середины 2000-х и пошла по скользкой дорожке, ведущей прямо в тенистые заросли бороды Маркса?.
Вот например, Элинор Остром, первая женщина, получившая Нобелевскую премию по экономике («За исследования в области экономической организации», 2009), получила её не за простой и понятный факт того, что она женщина и прочие актуальные открытия в себе, а за… Даже не знаю, как сказать. В её трудах ведь, на самом деле, такие гадости написаны… Сплошной коммунизм… От слова «коммуна».
Я шучу, конечно. Несмотря на вступление, я вовсе не ставлю своей целью затеять обсуждение преимуществ того или иного политического строя. Ведь всем нормальным людям и так ясно, что верны лишь Имперские Истины. Я иронизирую, поскольку мне кажется очевидным — экономика штука сложная, и она не просто так, ей надо заниматься. Ведь есть мощные научные институты по изучению космоса, медицины, искусства, математики и прочих, в принципе малопознаваемых, вещей. Но их результаты очевидны. По идее, с экономикой должно работать как-то так же. Пять тысяч специально обученных человек (желательно в ГУЛАГЕ) дотошно разбираются в этих ваших экономиках, смотрят на опыт разных стран, пробуют внедрить, что получше. Пытаются перенять лучшее и адаптировать к местным условиям — то, что отлично работает в Москве, может быть губительным для Ханты-Мансийска. И наоборот.
Экономика это наука, но еще это тяжелый, неблагодарный труд. Почти как медицина. Рано или поздно, нам, коллективному человечеству, придется им заняться всерьез, а не спекулировать в угоду политической конъюнктуре.
Итак, к Элинор Остром. Эта белая цисгендерная женщина (что само по себе уже не вполне хорошо) взяла и доказала, что иногда крупное производство выгоднее мелкого. Как мне подсказали в комментариях, это понимали ещё фараоны в Египте, когда требовалось на протяжении всего Нила поддерживать водохранилища и отводные каналы, чтобы в случае дождей всё не смыло, а в случае засухи Нил все же разлился. Пропуск в обслуживании хотя бы 50 км-ой зоны приводил к катастрофе.
Собственно, я не достаточно остроумен, чтобы увидеть в примитивном мифологическом обществе Древнего Египта коммунизм, но примерно за оправдание коммунизма её и критиковали. Мне кажется это забавным.
А еще Элионор методологически и научно обоснованно продемонстрировала логику коллективного действия на примерах, взятых из исследований жизни небольших общин:
«Например, в Альпах швейцарские производители сыра веками полагались на общее владение пастбищами для выпаса скота. При отсутствии в коммуне согласия это могло бы привести к катастрофе. Пастбищная земля может быть приведена в негодность так как она никому не принадлежит и у каждого есть стимул увеличивать выпас собственных коров потенциально за счет других. Однако в Альпах существовал набор четких правил того, что владельцы скота могли и не могли делать на общем пастбище, и эти правила соблюдались, поскольку нарушители теряли права на выпас скота в будущем. Учитывая это, как доказывала Остром, коллективное владение на самом деле лучше для всех, чем частная собственность.» (копипаста из Good Economics for Hard Times Hardcover by Abhijit V. Banerjee, Esther Duflo).
Технически, это такое себе открытие.
Мои уважаемые читатели в этом месте наверняка скажут что-то вроде «Ну так дело ясное, общак святое. Если не фартанет, откуда грев на киче будет?». Ладно, на самом деле в комментариях упоминали Теорию Игр, но там что-то математические, а я вырос в маленьком северном городке Казахстана, у меня свой ассоциативный ряд.
Короче, люди средневековья стали объединяться в коммуны. «Коммунизм!» — только что крикнули из темных зарослей, но мы сделаем вид, что ничего не слышали. Кстати, мы подходим к первому историческому уроку — если уж ты вдруг решил стать выживальщиком, то надо не закладки с тушенкой и патронами в лесах делать, а спаянное сообщество организовывать. Или, вливаться в существующее. Я вот на днях в клуб настольных игр сходил. Хотя, вряд-ли это мне поможет при апокалипсисе…
Коммуны или другие всякие общества взаимопомощи, так или иначе, образовывались вообще везде, но в средневековой Европе особенно. И еще более особенно — в городах. Общины оказались эффективны перед лицом постоянных войн, эпидемий и неурожаев. Это хорошо иллюстрирует тот факт, что уже веку к одиннадцатому, всякие там Каркассоны неплохо так потеснили с пьедестала власти феодалов.
Если посмотреть на Италию версии X (десятого века), то мы можем насладиться чудной картографической идиллией. Сплошные королевства (остались после вторжений варваров в римскую империю) герцогства (остались после вторжения Византии в королевства варваров), княжества, маркграфства. Даже один маленький, скромный эмират африканских мигрантов, но не переживайте — они тут не надолго.
Лет через двести северная Италия вся, а остальная во многом, будет принадлежать городским общинам. Это само по себе противоестественно — ведь для того, чтобы властвовать, есть специальное сословие, спешу напомнить. Что еще ужаснее — североитальянские города будут богаты. Не настолько чудовищно и непредставимо богаты, как будут богаты веках в 14–15, но все равно, весьма и весьма богаты.
Что это значит? Правильно — эти подлые горожане должны быть наказаны.
На самом деле наказывали тогда вообще за все, начиная с момента рождения жизнь была сплошным наказанием. Как утверждала церковь — за то, что первый человек яблоки понадкусывал и листьями прикрывался. Но это не точно. Страдали люди от болезней, голода, холода, тяжелой работы и казалось бы, что когда тут еще и воевать, но велик человек и всегда найдет возможность пограбить ближнего своего…
Весной 1176 года в пределы Италии въехал авторитетный со всех сторон немецкий король в частности и император вообще Фридрих I, с громким погонялом Барбаросса. С собой он привел конкретных людей, с намерением простым и понятным — осчастливить Италию своим правлением.
Нагуглить пафосное лицо Барбароссы каждый может, почему-то его очень любили в третьем рейхе. Но я вам тут прижизненное изображение принес:
«Поймите», — думал про себя Барбаросса, — «Коммуны ведут к деградации общества, попиранию церковных догматов, содомии и, в конце концов, краху цивилизации». Но, поскольку вокруг него были одни спортсмены которые не умели читать, зато первые приемчики уже лет в шесть изучили, вслух он говорил:
— Городами Италии управляют купцы и крестьяне! — этого уже было бы достаточным поводом для продолжительной и жестокой резни для нормального человека, но для самых тупых Император все же добавлял. — И они не платят десятину своим сеньорам!
А города северной Италии к тому времени (12-й век) и в самом деле в большинстве своем управлялись всяким безродным сбродом, и действительно постепенно смогли победить в борьбе с местными феодалами. Хуже того, они и Барбароссе были не намерены в ножки кланяться.
Отсюда и конфликт.
Примерно так выглядели европейские рыцари в 12-м веке:
