Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Классическая проза » Прусская ваза - Мария Эджуорт

Прусская ваза - Мария Эджуорт

Читать онлайн Прусская ваза - Мария Эджуорт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6
Перейти на страницу:

Графъ Варендорфъ указалъ на. Прусскую вазу, и на двухъ свидѣтелей: надзирателя мануфактуры и стараго жида. Присяжные прочли на вазѣ; слово тиранъ, сличили его съ другими словами надписи, и нашли въ почеркъ совершенное сходство. Сильное негодованіе изобразилось на лицахъ слушателей. Графъ Варендорфъ велѣлъ приближиться жиду. Наружность его имѣла въ себѣ что-то необыкновенное и отвратительное; онъ былъ чрезвычайно сухъ и прямъ; голова его была неподвижна, но глаза бѣгали и сверкали; казалось, что этотъ человѣкъ всегда имѣлъ въ душѣ безпокойство, о чемъ-то заботился, хотѣлъ все видѣть, досадовалъ, что не имѣлъ назади глазъ. Видъ его былъ смѣлый, но онъ оглядывался по сторонамъ, когда начиналъ говорить, и голосъ его, чрезвычайно непріятный и охриплый, дрожалъ; этотъ человѣкъ назывался Саломономъ. Поклявшись Тальмудомъ, что онъ не лжесвидѣтель, онъ началъ отвѣчать слѣдующимъ образомъ на вопросы Графа Варендорфа:

Графъ. Знаешь ли эту вазу?

Саломонъ. Знаю.

Графъ. Гдѣ и когда ты ее видълъ? Объяви присяжнымъ все, что тебѣ, въ отношеніи ней, извѣстно!

Саломонъ. Я видѣлъ ее въ первой разъ въ Санъ-Суси, перваго числа сего мѣсяца, въ однннадцатомъ или двенадцатомъ часу вечера — не могу точно назначить времени. —

Графъ. Что нужды! продолжай. По какому случаю замѣтилъ ты эту вазу? Подумай хорошенько; не забудь ни одного обстоятельства: всего важнѣе, чтобъ господа присяжные знали настоящее положеніе дѣла!

Саломонъ. Я получилъ эту вазу изъ рукъ Его Величества, которому угодно было, чтобы я, увернувши ее, положилъ въ ящикъ для отсылки во Францію; будучи охотникъ до рѣдкихъ вещей, я началъ внимательно ее разсматривать. Вотъ платокъ, которымъ я стиралъ съ нее пыль. Замѣтивъ надпись: во славу Фридриха Великаго, написанную бѣлою краскою по синему полю, и желая разсмотрѣть ее лучше, я началъ обтирать ее мокрымъ платкомъ; но къ удивленію своему примѣтилъ, что синяя краска, подъ самою надписью, стиралась и приставала къ платку; — я началъ тереть сильнѣе, оттеръ всю краску, и ясно увидѣлъ слово тиранъ. О Авраамъ! воскликнулъ я отъ удивленія. — Что сдѣлалось съ тобою, Саломонъ? спросилъ Его Велячество, который въ эту минуту стоялъ позади меня. Ты вѣрно усталъ, и хочешь пригласить отца Авраама къ себѣ на помощь? Я не могъ отвѣчать ни слова; удивленіе сковало мой языкъ; глаза мои были неподвижно устремлены на слово тиранъ; я не позволялъ себѣ имъ вѣрить и безпрестанно перечитывалъ надпись: во славу Фридриха, Великаго тиpaнa. Волосы становились на головъ моей дыбомъ. — Его Величество, не дождавшись отъ меня отвѣта, взялъ изъ рукъ моихъ вазу, прочиталъ надпись и вышелъ изъ Галлереи, не сказавши ни слова. Болѣе ничего не могу объявить почтенному Собранію.

Саломонъ поклонился и хотѣлъ выдти изъ залы, съ позволенія господина Варендорфа; но Альбертъ требовалъ, чтобы онъ остался, желая сдѣлать ему допросъ въ свою очередь. Саломонъ сѣлъ на скамѣйку. Кликнули другаго свидѣтеля, главнаго смотрителя надъ Королевскою фабрикою, и Графъ Варендорфъ началъ допрашивать его слѣдующимъ образомъ:

Графъ. Видѣлъ ли ты надпись, сдѣланную на Прусской вазъ?

Надзиратель. Видѣлъ.

Графъ. Можешь ли ее вспомнить?

Надзиратель. Могу: во славу Фридрихаса Великаго тирана.

Графъ. Извѣстно ли тебѣ, кто сдѣлалъ эту надпись?

Надзиратель. Думаю, что Графъ Ланицкій.

Графъ. Можешь ли сказать, почему такъ думаешь?

Надзиратель. Софія Мансфильдъ, та самая Художница, которая разписылала вазу, при мнѣ просила Графа Ланициаго, имѣющаго прекрасный почеркъ, сдѣлать вмѣсто ея надпись на вазъ, которая не была еще обожжена. Молодой Графъ исполнилъ требованіе Софіи; я самъ видѣлъ, какъ онъ взялъ въ руки вазу, какъ написалъ на ней надпись, какъ отдалъ ее тому изъ мастеровыхъ, которому поручено было поставить ее въ горнъ — мастеровой немедленно вынесъ ее въ ближнюю залу, и вѣроятно въ ту же минуту поставилъ на огонь.

Графъ. Но видѣлъ ли ты вазу въ ту минуту, какъ вынули ее изъ горна, и замѣтилъ ли слово тиранъ?

Надзиратель. Я видѣлъ ее спустя нѣсколько часовъ послѣ, читалъ надпись; но слово тиранъ, закрытое синею краскою, не было еще тогда примѣтно; я самъ отвозилъ ее въ Санъ-Суси. Дни черезъ два Государь призывалъ меня къ себѣ, показывалъ мнѣ надпись, но я не могъ, и теперь не могу сказать, какимъ образомъ явилось въ ней слово тиранъ: оно не могло быть приписано послѣ обозженія вазы, a развѣ только прикрыто синяю краскою. Я думаю, что оно написано Графомъ Ланицкимъ, и вотъ причины, заставляющія меня такъ думать: ему поручила Софія Мансфильдъ сдѣлать вмѣсто ея надпись; слово тиранъ написано такимъ же точно почеркомъ, какъ и другія; Графъ Ланицкій при мнѣ, въ другомъ случаѣ, называлъ Государя тираномъ. — Надзиратель пересталъ говорить; Альбертъ просилъ и его также не выходишь изъ залы. Оставалось допросить еще двухъ свидѣтелей: того ремесленника, которому Графъ Ланицкій отдалъ вазу, сдѣлавши на ней надпись, и того, который долженъ былъ поставить ее въ горнъ. Одинъ объявилъ, что онъ, по требованію обвиненнаго, тотчасъ отнесъ вазу въ ближайшую залу, въ которой находятся горны, и что въ это время ни одинъ человѣкъ къ ней не прикасался; другой утверждалъ, что онъ поставилъ вазу въ горнъ, вмѣстѣ со многими другими, и что онъ не отлучался отъ огня ни на минуту. Симъ кончились допросы Графа Варендорфа, который сказалъ, что не считаетъ за нужное подтверждать словами доказательсетва явныя; что онъ желаетъ искренно видѣть Графа Ланицкаго оправданнымъ; что самъ Великій Фридрихъ почтетъ торжествомъ пріятнымъ, естьли преступнику, имъ обвиненному и прежде ему любезному, возвращена будетъ невинность, a съ нею и дружба его Монарха.

Альбертъ, скромный, но въ то же время мужественный и твердый, выступилъ на средину залы. Графъ Ланицкій, который сидѣлъ спокойно во все продолженіе Варендорфова допроса, поблѣднѣлъ, когда увидѣлъ Альберта, идущаго опровергать его обвинителей. Графиня, блѣдная какъ смерть, неподвижно смотрѣла на Альберта: вся душа ея заключена была во взорахъ. Страшная тишина царствовала въ собраніи; казалось, что нѣжное чувство матери овладѣло сердцами зрителей; всѣ втайнѣ желали успѣха Альберту, неустрашимому, великодушному Альберту, который одинъ имѣлъ наружность спокойную и былъ заранѣе увѣренъ въ своей побѣдѣ.

„Нe хочу, милостивые Государи, сказалъ Альбертъ, разтрогать чувствительности вашей изображеніемъ сильнаго моего чувства, которое долженъ напротивъ усмирить: ибо, для убѣжденія васъ въ невинности моего друга, имѣю нужду въ спокойствіи духа, въ холодной прозорливости разсудка. Убѣдишь васъ — единственная моя цѣль! Не хочу прибѣгать къ украшеніямъ краснорѣчія, изобильно разсыпаемымъ передъ судилищемъ законовъ, и часто ослѣпительнымъ для безпристрастія судей — средства сіи не нужны для оправданія невинности, унизительны для ея защитника, оскорбительны для Судіи правосуднаго. Такъ думая, милостивые Государи, не позволю себѣ сказать ни слова въ похвалу великодушнаго и правосуднаго нашего Монарха. Похвала въ устахъ предателя, или въ устахъ того, кто защищаетъ подозрѣваемаго въ предательствѣ, не можетъ быть достойною ни Государя великаго, ни славнаго и благороднаго народа. Естьли увѣритесь, милостивые Государи, что имя предателя неприлично обвиненному моему другу; то отъ него зависитъ, не словами, но дѣломъ доказать благодарность свою Монарху, который позволилъ ему избрать судей своихъ между своими ровными. Я твердо надѣюсь, что судіи его могутъ быть убѣждены единою только истинною, не украшенною, но очевидною. Скажу имъ, что обвинители Графа Ланицкаго не представили ни одного положительнаго доказательства; ни одинъ изъ свидѣтелей не говорилъ и не можетъ сказать, чтобы онъ видѣлъ, какъ обвиненный писалъ слово тиранъ. Первый изъ нихъ, жидъ Саломонъ, объявилъ намъ только то, въ чемъ мы, и безъ его свидѣтельства, сами собою могли бы увѣриться, что въ надписи заключается слово тиранъ. Онъ первый стеръ синюю краску своимъ платкомъ: это такое обстоятельство, на которое не нужно обращать вниманія; оно правдоподобно, и слѣдственно можетъ быть принято за истинное. Но Графъ Варендорфъ и Саломонъ, при всей своей проницательности, не доказали намъ, чтобы существовала тѣсная, необходимая связь между платкомъ, краскою и мнимымъ преступленіемъ Графа Ланицкаго. Жида Саломона смѣнилъ надзиратель фабрики. Сначала я опасался, чтобы слова его, болѣе достойныя уваженія, не произвели наконецъ сей нужной, недостающей обстоятельствамъ нашего дѣла связи, безъ которой не можетъ быть очевидно преступленіе обвиненнаго. Но этотъ почтенный человѣкъ объявилъ намъ только то, что онъ слышалъ, какъ одна женщина, имѣющая дурной почеркъ, просила Графа Ланицкаго сдѣлать вмѣсто ея надпись на вазѣ, что онъ видѣлъ, какъ обвиненный писалъ — но что имянно писалъ, о томъ ни слова, хотя вѣроятно, что слово тиранъ имъ написано, и вѣроятно потому, что никто, кромѣ его, (такъ думаетъ по крайней мѣрѣ свидѣтель) не прикасался къ вазѣ; что надпись написана вся однимъ почеркомъ, и что наконецъ обвиненный, при другомъ случаѣ, осмѣлился наименовать Государя своего тираномъ. Повторяю собственныя выраженія свидѣтеля для того, чтобы доказать вамъ, милостивые Государи, что ни одно изъ нихъ не можетъ быть принято за обвиненіе положительное. Желая увѣрить васъ, что слово тиранъ не могло быть ни кѣмъ инымъ написано, какъ молодымъ Графомъ Ланицкимъ, представляю вамъ еще двухъ свидѣтелей: ремесленника, отнесшаго вазу въ горнъ, и ея обжигателя. Первый утвердительно сказалъ, что при переносѣ вазы изъ мастерской въ ту залу, въ которой находятся горны, не трогалъ ее никто; другой утверждалъ клятвенно, что ни одинъ человѣкъ не приближался къ вазъ съ той самой минуты, въ которую она вынута была изъ горна; но сей послѣдній сказывалъ ли, что не было никакого промежутка между тою минутою, въ которую получена имъ ваза и тою, въ которую ока поставлена въ горнъ для обожженія; великъ ли былъ этотъ промежутокъ, и гдѣ между тѣмъ находилась ваза? Спрашиваю; осмѣлится ли свидѣтель утверждать, что въ это время никто не прикасался, или не могъ къ ней прикоснуться? Короче, милостивые государи, вы видите ясно, что преступленіе друга моего не подтверждается никакимъ положительнымъ доказательствомъ.

1 2 3 4 5 6
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Прусская ваза - Мария Эджуорт торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...