Кондотьер Сухоруков - Василий Кленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они уже точно сообщили, что в Толимеку пришли теночки-астеки. Не получив согласия владыки Сухой Руки на своих условиях, они не стали продолжать переговоры, а просто молча собрали армию и пустили ее по старому пути, по которому раньше ходило войско аколуа. Похоже, этот народ ничего не боится и ни в чем не сомневается.
Теперь Излучное превратилось в растревоженный муравейник, куда бросили камень. Город гудел и ждал неминуемого. На юге и на севере по берегам Мезкалы разместили дозоры, которые по нескольку раз в день отчитывались: всё ли спокойно.
Пока было спокойно. Несколько перепуганных торговцев, прибывших с низовий, сообщили, что астеки двинулись на Закатулу. Это был великий город, и у многих возникла надежда, что захватчиков остановят. Но Сухая Рука лишь покачал головой и прямо сказал: Закатулу могли бы захватить и четлане, если бы захотели. Так что сейчас можно гадать лишь о том, сколько дней продержится торговый город. И будет ли он вообще сопротивляться.
Владыка и его двор готовились покинуть Излучное. Это знали все. Все видели, как на Серой Воде сколачивают плоты, собирают свободные лодки. Люди владыки перетряхивали казну, паковали всё нужное и готовили к вывозу. Их, медников, поставили только на переплавку имеющейся руды, велев остановить иные работы. Владыка собирался забрать с собой весь металл.
Своих товарищей Какалотцонтла увидел издалека. Перед входом во дворец собрались все люди Циля Наукаля: и стектладувы, и мастера тумбаги, и зольноводники.
— Бегом! — замахали они Воронову Волосу. — Ты последний!
Парень, не понимая в чем дело, все-таки перешел на легкий бег и присоединился к общей толпе. Главный мастер Луч Света проводил его хмурым взглядом (сейчас вообще другие взгляды остались?), поднял руки и зычно заговорил:
— Сегодня мы будем сворачивать всё производство. Сейчас каждую группу будут по очереди вызывать к владыке, и он по списку скажет, кто пойдет с ним в Крыло.
— Нас заберут в Крыло? — удивился кто-то в толпе.
— Кого-то из нас тут оставят?! — более испуганно воскликнул другой голос.
— Я что-то неясно сказал? — устало спросил Циль Наукаль; обвел притихших мастеров красными глазами. — Ждите, когда вас позовут.
И ушел во дворец.
Разумеется, первыми вызвали тумбажных литейщиков — элиту всего Ка-Бэ. Оставшиеся расселись прямо на земле и начали перешептываться.
— Говорят, мы даже в Крыле не останемся, — авторитетно заявил кто-то из стектладувов. — Уже несколько месяцев строят тайный город в горах. Там уже всё есть: и дома, и хранилища, полные маиса, и печи для всех работ.
— Ну, ты заливаешь! — хмыкнул Какалотцонтла. — И кто там эти печи построил? Дикие оцколи? У нас лично ни одного мастера не забирали. А у вас? То-то же!
Тумбажники вышли довольно скоро.
— Довольные какие, — пробурчал приятель Воронова Волоса. — Похоже, всех заберут.
— Медники! — рявкнул черный. Золотых осталось так мало, что даже стражу во дворце теперь несло Черное воинство. — Четырнадцать человек!
Группа Волоса дружно поднялась и робко двинулась ко дворцу. Понятно, внутри никто из них ни разу не был. Стражник пересчитал мастеров по головам, пожевал нижнюю губу и все-таки распахнул вращающиеся двери. Там медников встретил долговязый помощник владыки. Слегка кивнув головой, он повел их за собой по коридору.
Дворец оказался невеликим и довольно простым на вид. Медников запустили в зал, и они, увидев перед собой владыку, робко размазались вдоль задней стенки просторной комнаты.
Хуакумитла сидел на высоком стуле, рядом с ним на таком же ёрзал Луч Света.
— Извините, что не предлагаю вам сесть — нет столько стульев, — начал правитель. Голос его был удивительно мягким и заботливым. — К нам пришли тяжелые времена, но да вы это и без меня хорошо знаете. Очень скоро в Излучное придет враг. Враг, которому у нас сейчас нет сил противостоять. Я не знаю, как этот враг поступит с Излучным. Со всей Четландией. Надеюсь, просто покорит и начнет использовать в своих интересах… Но я не знаю, что ждет людей — и говорю вам об этом прямо.
Тяжелая тишина повисла в зале. Кто-то кому-то что-то еле слышно шепнул, но на него зашикали.
— В этой ситуации я хочу спасти то, что возможно. Самое ценное. И это — вы.
Вот тут все мастера зашумели. Тяжелое время — но какие теплые слова.
— Самое ценное, что есть в Излучном — это те знания и умения, которые вы все освоили за последние годы. Не только вы лично, а все мастера. В ваших руках и головах кроется главное богатство всей Четландии. Вы ее будущее — полное радости и процветания. И оно обязательно будет, если я сохраню вас. А вы — сохраните и приумножите свои таланты.
— Поэтому! — возвысив голос, продолжил Сухая Рука. — Большую часть мастеров я забираю с собой. Я еще точно не знаю, как далеко и как надолго мы уходим. Но надеюсь, что скоро мы сможем вернуться. Пойдут не все, так как нескольким из вас предстоит заботиться об оставленном в Аграбе оборудовании.
И Сухая Рука начал зачитывать имена с листка. Девять имен… И среди них Какалотцонтла к своему ужасу не услышал своего.
— Это всё, — сложил бумажку владыка. — Сейчас идите на свои рабочие места и сворачивайте производство. Пакуйте все инструменты, переносите их и медные слитки на южный склад возле плотов. Вам уже должны выделить двадцатку носильщиков в помощь.
Медники затолкались к выходу, но побагровевший Волос остался стоять на прежнем месте. Циль Наукаль заметил это и состроил грозную рожу: убирайся, мол! Но тот упрямо мотнул головой.
— Владыка! — требовательно вопросил он, вызывая ужас в глазах Главного мастера. — Почему не было моего имени?
— Потому что кто-то должен остаться и заботиться о печах и тиглях, обо всей медной базе, — спокойно ответил владыка.
— Но почему я? Я хороший мастер! Я могу хранить и приумножать! Даже Ловкача… то есть, Пиацина взяли! А он вообще толимек!
— Ну, толимека я не оставил потому, что доверяю ему меньше, чем четланам. А что касается тебя… Волос, твой отец, Широкий Дуб, тоже остается здесь. Ему предстоит представлять Излучное… перед врагом. И я подумал, что поддержка сына ему будет нужна.
— Но я могу быть полезен, — предательские слезы стали подкатывать к
