Божество (ЛП) - Дженнифер Л. Арментроут

Если Айден тренировался, я знала, где его найти. Холодный влажный ветерок намочил мои щеки, когда я выбежала через двери холла и направилась в тренировочное здание. При взгляде на молочно-серое небо, обычное для позднего ноября, казалось что лето уже давно ушло.

Занятия для начинающих учеников проходили в больших тренировочных залах. Нетерпеливое карканье инструктора Ромви из-за одной из закрытых дверей провожало меня по коридору. В конце здания, напротив медицинской комнаты, куда Айден привел меня, когда Каин надрал мне зад на тренировке, была маленькая комната, оборудованная всем необходимым, и сенсорная комната.

Я еще не тренировалась в ней.

Заглянув в приоткрытую дверь, я увидела Айдена. Он стоял посередине матов, тренируясь с боксерской грушей. Тонкий слой пота покрывал его рельефные мышцы, когда он развернулся, ударив грушу так, что она отлетела на несколько футов.

В любое другое время я бы самозабвенно восхищалась зрелищем, но мои пальцы, сжимавшие письмо, скрутило. Я скользнула в щель и пересекла комнату.

– Айден.

Он повернулся назад, глаза сменили цвет от прохладного серого к грозовому оттенку. Он сделал шаг назад, вытирая рукой лоб.

– Алекс, что... что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть на занятиях?

Я показала ему конверт.

– Ты читал, что было в этом письме?

У него был такой же вид, как и у Леона.

– Нет, Лаадан попросила меня убедиться, что ты его получила.

Почему она доверила Айдену такие новости? Я не могла даже представить себе почему, если только...

– Ты знаешь, что в письме?

– Нет. Она просто попросила меня передать его тебе, – он склонился, подобрав полотенце с матов. – Что в нем такого, что ты преследуешь меня?

Дурацкий, совершенно неважный вопрос всплыл на поверхность:

– Почему ты отдал его Леону?

Он опустил глаза, застыв:

-Я думал, так будет лучше всего.

Мой взгляд опустился с его лица на шею. Там был тонкая серебряная цепочка. Я сгорала от любопытства узнать, что он носил, потому что он не был тем парнем, которые любят украшения. Я подняла глаза обратно к его лицу.

– Мой отец жив.

Айден наклонился ко мне.

– Что?

Горькое чувство поселилось у меня в животе.

– Он жив, Айден. Он был в Нью-Йоркском ковенанте все эти годы. Он был там тогда же, когда и я, – бушующие эмоции, овладевшие мной, когда я читала письмо, снова вернулись. – Я видела его, Айден. Я знаю это. Слуга с карими глазами. И он знал – он знал, что я его дочь. Должно быть, поэтому он так странно смотрел на меня. Вот почему меня тянуло к нему, когда я его видела. Я просто не знала.

Айден побледнел под загаром.

– Можно?

Я передала ему письмо и провела трясущимися руками по волосам.

– Ты знаешь, в нем было что-то особенное. Он никогда не выглядел как будто был под наркотиками, как остальные слуги. И когда мы с Сетом уходили, я видела, как он дрался с демонами, – я помедлила, глубоко вздохнув. – Я просто не знала, Айден.

Он нахмурил брови, читая письмо:

– Боги, – пробормотал он.

Отвернувшись от него, я обхватила себя за локти. Тошнотворное чувство, что я задыхаюсь, зародилось у меня в животе. Гнев кипел в моих венах.

– Он слуга – чертов слуга.

– Ты знаешь, что это значит, Алекс?

Я обернулась к нему, шокированная тем, что он подошел так близко.

– Да. Я должна что-то сделать! Я должна вытащить его оттуда! Я его не знаю, но он мой отец. Я должна что-то сделать.

Глаза Айдена расширились:

– Нет.

– Нет что?

Он сложил письмо, другой рукой схватил мою. Я впилась пятками в пол.

– Что ты...?

– Не здесь, – тихо приказал он.

Немного смущенная и ошарашенная тем фактом, что Айден касался меня, я позволила ему отвести меня в медицинскую комнату через коридор. Он закрыл за нами дверь, повернув ключ. Странный жар наполнил мою кровь, когда я осознала, что мы были вдвоем в комнате без окон, и Айден только что закрыл дверь. Серьезно, я должна была взять себя в руки, потому что было совсем не время для моих нелепых гормонов. Хорошо, было совсем не время.

Айден посмотрел на меня. Его челюсть напряглась:

– О чем ты думаешь?

– Э... – я шагнула назад. Я ни за что бы в этом не призналась. Потом я поняла, что он был зол. Зол на меня. – Что я сейчас сделала?

Он положил письмо на стол, на котором я однажды сидела.

– Ты не сделаешь ничего сумасшедшего.

Мои глаза сузились, когда я забрала письмо, наконец-то поняв, почему он злится.

– Ты ожидаешь, что я ничего не сделаю? И просто позволю моему отцу гнить в услужении?

– Тебе нужно успокоиться.

– Успокоиться? Тот слуга в Нью Йорке – мой отец. Отец, которого я считала умершим! – Внезапно, я вспомнила Лаадан в библиотеке и как она говорила о моем отце, словно он был все еще жив. Ярость ударила меня в живот. Почему она мне не сказала? Я могла бы поговорить с ним. – Как я могу успокоиться?

– Я... Я могу себе представить, через что ты прошла и о чем ты сейчас думаешь, – он нахмурился. – Что ж, да, я могу представить, о чем ты думаешь. Ты хочешь штурмовать Катскиллс и освободить его. Я знаю, это то, о чем ты думаешь.

Именно об этом я и думала.

Он двинулся ко мне, его глаза превратились в яркое серебро.

– Нет.

Я попятилась, прижав письмо Лаадан к груди.

– Я должна что-то сделать.

– Я знаю, что ты считаешь, что должна, но Алекс, ты не можешь вернуться к Катскиллс.

– Я бы не стала штурмовать его. – я подвинулась вдоль стола, когда он приблизился. – Я что-нибудь придумаю. Возможно, я попаду в неприятности. Телли сказал, что все что мне нужно – это еще одна ошибка и меня отправят в Катскиллс.

Айден уставился на меня.

Стол теперь был между нами.

– Если я смогу попасть туда, я смогу поговорить с ним. Я должна поговорить с ним.

– Абсолютно нет, – прорычал Айден.

Мои мышцы напряглись.

– Ты не сможешь меня останосить.

– Хочешь пари? – он начал двигаться вокруг стола.

Не совсем. Жесткость выражения его лица сказала мне, что он сделает все, что угодно, чтобы остановить меня, и это значило, что я должна убедить его.

– Он мой отец, Айден. Что бы ты сделал, если бы это был Дикон?

Удар ниже пояса, я знаю.

– Даже не смей вмешивать его в это, Алекс. Я не позволю тебе совершить самоубийство. Мне плевать ради кого это. Я не позволю.

Слезы горели у меня в горле.

– Я не могу оставить его в таких условиях. Я не могу.

В его стальном взгляде мелькнула боль.

– Я знаю, но он не стоит твоей жизни.