Водная логика - Эдвард де Боно

ВОДНАЯ ЛОГИКА

«Страшно подумать, как много вреда причинило грубое высокомерие каменной логики». Автор этих слов — Дадли Хершбах, лауреат Нобелевской премии, профессор химии Гарвардского университета. Это цитата из его письма ко мне.

Камень тверд, не меняет формы и неподатлив. Он имеет определенную форму. Вода — иное дело. Она мягка и податлива.

Камень может использоваться для нападения, и как орудие агрессии он тверд и тяжел. Когда вы нападаете на воду, она не оказывает сопротивления, но затем заглатывает или топит нападающего.

Если положить камень на твердую поверхность, он будет лежать неподвижно на одном месте. Камень «есть». Если пролить воду на плоскую поверхность, она растечется и разведает каждую щель. Если есть хоть маленький наклон, вода потечет.

Камень не меняет своей формы в зависимости от внешних обстоятельств. Вода не имеет собственной формы, а принимает форму сосуда, который вмещает ее. Истина очень часто является истиной лишь в определенном контексте. В водной логике подчеркивается важность контекста.

Если положить камень в стакан и затем наклонять стакан все больше и больше, камень рано или поздно вывалится. Камень либо в стакане, либо вне его. В случае с водой вы можете вылить часть жидкости из стакана и по-прежнему иметь ее достаточное количество в стакане — воде не надо быть «либо/либо».

Если добавить к камню камень, получится два камня. Если добавить воду к воде, две воды не получится. Новая вода смешается со старой, и результатом станет снова вода.

Это аддитивное свойство водной логики очень напоминает «нечеткую логику»,[2] которая сегодня находит все более широкое применение в области искусственного интеллекта. Восприятия комбинируются, дополняя друг друга и образуя целое, как в поэзии.

Каменная логика часто имеет дело с противопоставлением, выраженным частицей «но», поскольку нередко приходится показывать, чем различаются объекты. Водную логику более заботит частица «и»: каким образом слагаемые образуют целое.

Спор западного типа в большинстве своем основывается на конфликте, где стороны руководствуются каменной логикой. Дискуссия у японцев в значительной степени связана с добавлением новых слоев к предыдущим, что свойственно и водной логике.

Все вышесказанное может дать вам некоторое представление о разнице между каменной и водной логикой.

Подытоживая все сказанное, можно сказать, что каменная логика основана на «быть», «есть», тогда как водная — на «куда», «в направлении к» и т. п. Куда это перетекает? К чему это приведет? Что будет суммой всего этого?

Традиционная каменная логика уделяет большое внимание сущности объекта: «Это гусеница». Не меньшее значение она придает тому, чем «обладает» объект, а также операции «включения». «Гусеница является существом зеленого цвета и имеет покрытое волосками тело».

Включение, исключение, что представляет собой объект и чего не представляет, устранение противоречий — все это традиционное логическое мышление. Мы понаставили повсюду ящиков в виде категорий, классов и типов. Мы судим о том, относится ли что-нибудь к определенному ящику, и если да, придаем ему все характеристики содержимого данного ящика. Это основа наших умозаключений и нашей уверенности, и она служит нам достаточно успешно, хотя и способна привести нас к грубому высокомерию.

Попробуем подставить на место «есть» и «быть» каменной логики «туда» или «в направлении к» логики водной.

«КУДА»

Что мы понимаем под словом «куда»? Мячик, помещенный на наклонную поверхность, покатится «к»[3] ее подножию. Река течет «к» морю.

Яйцо, брошенное на горячую сковородку, превращается «в» яичницу.

Падая, яйцо превращается «в» месиво на полу.

Режиссер может приклеить кадр с падающим яйцом «к» кадру, на котором запечатлена рушащаяся башня.

Режиссер может приклеить кадр с падающим яйцом «к» кадру, на котором снята плачущая девочка.

Мячик, перекатывающийся с одного места «в» другое, остается все тем же мячиком. Сырое яйцо, которое стало яичницей, есть то же самое яйцо, но в другой форме. Однако кадр с рушащейся башней или плачущей девочкой имеет отношение к предыдущему кадру с падающим яйцом только потому, что режиссер решил установить между ними связь.

Таким образом, мы используем «куда» самыми разными способами и в разных ситуациях.

На протяжении всей книги я использую «куда» в очень простом и ясном смысле. Куда это ведет? Что произойдет затем?

Каким будет следующее событие? Если в фильме за кадром с яйцом следует кадр со слоном, тогда мы скажем, что яйцо ведет к слону. Если бы вас везли на машине по красивой местности и за идиллическим сельским пейзажем вдруг последовал прозаический вид городской электростанции — это тоже следующее по времени событие. Таким образом, смысл слова «куда» не ограничивается понятиями «становиться» или «превращаться в», хотя и это тоже следует включить в широкое определение «куда», имеющего значение «что случается затем». Нестабильная система может стать стабильной. Стабильная система может стать нестабильной. Одна вещь ведет к другой.

Поскольку понятие «куда» столь важно, было бы полезно дать ему определение с помощью нового слова. Возможно, мы могли бы ввести в употребление новый предлог, скажем, «вик», означающий «ведет куда». Но в данный момент такое нововведение может показаться искусственным или излишним.

Женщина приносит неисправный электрический чайник в магазин и просит заменить его на новый. Продавец знает, что этот чайник не мог быть приобретен в его магазине, поскольку чайников этой марки они никогда не продавали. Но продавец, тем не менее, меняет чайник на новый. С точки зрения логики «есть» и справедливости это может показаться абсурдным. Но в рамках логики «куда» это имеет смысл. Женщина настолько восхищена поведением продавца, что становится регулярной покупательницей этого магазина. Исследования, проведенные в США, показывают, что возврат на деньги, потраченные таким образом, достигает 500 %. Традиционная логика выставила бы следующий аргумент против: на следующий же день выстроится очередь желающих обменять свои неисправные приборы. Что из того? Никто не обязывает магазин производить замену. Ситуация изменилась и на тот момент будет оценена правильно. Нет нужды ограничивать себя рамками какого-то одного направления действия. Я приводил эту историю в своей книге «Я прав — ты нет» и повторяю ее здесь, чтобы связать краткое упоминание о водной логике в предыдущей книге с ее более подробным исследованием в этой книге.

Теперь мы знаем, что в самоорганизующихся системах провокация является математически существенной величиной, необходимой для того, чтобы вызывать возмущение одного стабильного состояния с целью прийти к еще лучшему стабильному состоянию. Данная точка зрения была рассмотрена в 1983 году доктором Скоттом Киркпат-риком, сотрудником IBM. В латеральном мышлении мы можем использовать провокацию с целью дестабилизации системы или для того, чтобы вывести нас из рамок обычных каналов восприятия. Например, можно сказать: «У машины квадратные колеса». Если бы нам затем предложили призвать на помощь здравый смысл, мы бы, наверное, отбросили такую идею, поскольку она («есть») абсурдна. Однако теперь вместо суждения мы используем «движение», которое является потоком событий. Посмотрим, куда приведет нас эта провокация. Легко предугадать, что квадратные колеса вызовут сильные толчки при езде, поэтому будет необходимо соответствующее усовершенствование подвески. Это ведет нас к идее подвески, которая приспосабливается к неровностям дороги, результатом чего становится так называемая «активная», или «умная», подвеска. Преднамеренное использование провокации, за которым следует «движение», является одним из методов латерального мышления.

Когда я использовал спор и отрицание, критикуя их преобладание в западном мышлении, меня обвиняли — совершенно справедливо — в том, что я использую те же методы, против которых выступаю. Посмотрим, куда ведет такая линия рассуждения. Если отрицание нельзя использовать, чтобы критиковать отрицание, тогда отрицание вообще нельзя критиковать! Моя точка зрения состоит в том, что спор и отрицание действительно полезны для определенных целей, одна из которых — критиковать спор и отрицание. Я не вижу никакой необходимости в абсолютистских «либо/либо» каменной логики.

Используемая сегодня всеми нами концепция «демократии» сводит наше понимание ее к контексту исторического пути становления и реализации демократических государств. Обо всем другом у нас судят как о «недемократии». Вместе с тем можно представить себе систему, в которой избирают только тех, кто получил голоса, наилучшим образом представляющие всю совокупность электората. Например, в районе, где 70 % белого населения и 30 % черного, побеждают кандидаты, у которых голоса распределились ближе всех к соотношению 70/30. Потребуется регистрация избирателей по партийному или этническому признаку. Каменную логику в первую очередь заботило бы, возможно ли уместить такую идею в традиционные принципы демократии. Водную логику же заботило бы, к чему такая идея могла бы привести.