Кофейная горечь - Софья Ролдугина

Я разрывалась между желанием немедленно отправиться на место убийства и лично убедиться в том, что «гусей» вызовут раньше, чем священника, и необходимостью позаботиться об Эвани. Но в конце концов осталась — Эвани во мне нуждалась больше. Ей нужно было выговориться хоть кому-то.

А с делами мог разобраться и мистер Оуэн.

Эвани допила лимонад, тщательно вытерла руки измятым платком и продолжила рассказ.

Оказалось, что Томми решил совместить задание мистера Оуэна и прогулку со своим любимым псом, Ровером. Ни у реки, ни у заброшенной мельницы, где любила проводить время Бесси Доусон, мальчик никого не нашел и решил срезать обратный путь через лес. Вскоре пес забеспокоился, убежал, а потом вдруг начал рычать и лаять. Томми спустился за ним в овраг.

Там, слегка прикрытая папоротником и присыпанная рыхлой землей, лежала Элизабет Доусон. Похоже, что с самой ночи — дикие звери уже успели разрыть ее убогую могилу, раскидав листья и почву в стороны.

В этом месте рассказа Эвани вновь запнулась, и ресницы у нее стали дрожать мелко-мелко.

— Это страшно, леди Виржиния. Ричард… Мистер Оуэн был прав, не надо было мне идти с ним. Ее глаза… и живот… Местами кожа как будто содрана, а кисти рук… Нет. Я не могу это описать, — она прижала ладонь ко рту, словно борясь с тошнотой, и продолжила лишь спустя некоторое время. — И в преисподней не найдется места для того, кто сотворил такое, леди Виржиния. Будь он проклят!

Мне стало жутко.

Солнце к этому времени уже почти скрылось за лесом, но вставать и зажигать свет не было никаких сил. Мы так и сидели в полумраке. А Эвани тихо пересказывала то, что успела узнать от мистера Оуэна.

— Леди Виржиния, говорят, что Элизабет… да пребудет ее душа на небесах… У Элизабет был жених в деревне. Кажется, сын мельника или сам вдовый мельник… Я не совсем точно запомнила. Словом, она ходила к нему и частенько оставалась на ночь у его родни — дело-то шло к свадьбе, Элизабет в том доме была уже как своя, так сказал мистер Оуэн. И, наверно, вчера вечером она и не возвращалась в особняк, а все были так заняты последними приготовлениями, что даже не стали ее искать. Спохватились только сегодня днем, когда созывали всех на знакомство с вами… Если б только ее стали искать раньше!

— Ну, полно, — я положила руку на плечо Эвани. — Не стоит думать об этом. Сейчас мы ничего не сможем уже сделать для Элизабет Доусон, кроме одного — найти ее убийцу. И я, кажется, знаю, кто нам поможет в этом.

— Мистер Норманн? — надтреснутым голосом спросила она. — Кажется, это становится традицией, леди.

Я лишь вздохнула.

— Надеюсь, что это последний случай, когда мы нуждаемся в его помощи.

Мэдди, которую порядочно укачало в пути, дремала после чаепития и, конечно, ни о чем даже не подозревала. Рассказывать ей о происшествии в подробностях я не стала, только упомянула, что мисс Доусон обнаружили мертвой в лесу, а Эвани стало дурно при виде трупа. После этого мне даже не пришлось излагать суть просьбы. Умница Мадлен сама подхватила подругу под локоть и повела в спальню. Я же пока позвонила в колокольчик и вызвала миссис Стрикленд, а затем велела ей принести снотворного. Приказ мой был исполнен без малейшего промедления; и уже через полчаса Эвани, убаюканная лекарствами и так и не выплаканными слезами, погрузилась в крепкий сон.

Я надеялась, что святая Генриетта убережет ее покой и не позволит увидеть вновь то, что бедняжка пережила днем.

Мадлен, необыкновенно серьезная и грустная, осталась охранять сон своей подруги. Мне же нельзя было медлить более. В сопровождении все той же старшей — а теперь уже и единственной, святые небеса… — горничной отправилась на место происшествия.

Пока мы успокаивали Эвани Тайлер, на улице почти стемнело. Небо пока источало бледный свет — на западе, где полыхал еще румянец заката. Но с востока уже наползали густые чернила сумрака. У леса виднелась цепочка огоньков — это шли люди с факелами. Похоже, об убийстве уже стало известно в деревне… Скверно. Может начаться паника. Или пересуды вынудят преступника затаиться. Право, скорей бы приехал Эллис! Но сперва нужно ему написать — иначе как он узнает, что мне нужна помощь?

— Графиня… Графиня идет! — зашелестели со всех сторон шепотки, когда я проходила мимо людей с факелами. Похоже, зеваки из деревни. Интересно, мельник среди них или…?

Я коротко вздохнула и обернулась к горничной.

— Миссис Стрикленд, оставайтесь, пожалуйста, здесь. Судя по рассказам, это зрелище не для женских глаз. Господа, — обратилась я присутствующим, не дожидаясь ответа горничной. — Кто может проводить меня к месту, где лежит Элизабет Доусон?

Шепотки притихли.

— Никто? Что ж, тогда я пойду сама.

— Вы, это, обождите, леди! — перебил меня звонкий голосок, и один из деревенских мальчишек суетливо выбежал перед толпой. — Мы с Сэмом, ну, с братом моим, проводим! Обождите, только факел запалим!

— Мой берите, — сжалился кто-то, а потом добавил: — Ан нет, я с вами пойду. А ежели случится что? Небось, скажут, что это мы графиню в лес завели и, это… того.

— И я! И я пойду! — загомонили зеваки на разные голоса. Я с трудом удержалась от того, чтобы не поморщиться.

— Мне довольно будет одного провожатого, однако благодарю за вашу поддержку. Если кто-то хочет помочь, то может проводить миссис Стрикленд до самого особняка — конечно, на открытом пространстве вряд ли кто-нибудь решится на нее напасть, но все же…

Обзаведясь проводниками — ими стали двое мальчишек, голенастых, вихрастых и неуместно веселых, и сурового вида кряжистый старик, напоминающий чем-то высохший дуб, — я отправилась вглубь леса. Вскоре среди древесных стволов вновь замелькали огни.

— Овраг близко, леди, — с суеверным страхом прошептал младший паренек. — Ну, тот самый… Хоть взад вертайся… Чуете жутькость?

Никакой «жутькости» я, конечно, не ощущала. Место как место. Птицы поют вдалеке, в траве у опушки леса стрекочут цикады… Если не знать, что неподалеку произошло убийство, и не заподозришь ничего. Впрочем, в таких тихих местечках и водится, как утверждает молва, самая настоящая нечисть.

Внизу, у самого дна оврага, света было предостаточно. Я насчитала девять факелов и фонарь — по числу людей. Мистер Оуэн беседовал с немолодым мужчиной в строгом не по погоде костюме — наверное, с «гусем» из деревни. Еще трое, воткнув факелы в землю, суетились поодаль. Похоже, рядом с телом. Несколько человек — высокий полноватый мужчина, двое юношей и старуха — утешали глухо рыдающую женщину. Наособицу стоял человек в черных одеяниях, с зеленым шарфом, и перебирал бусины на нитке.

«Отец Марк? Такой молодой?» — с некоторым удивлением подумала я и решительно выступила вперед, заявляя о себе:

— Добрый вечер, господа! Я — графиня Эверсан. Мистер Оуэн, вы подниметесь, или мне лучше спуститься к вам?

Оуэн закашлялся.

— Куда спускаться, упаси вас Господь! — он задрал голову, всматриваясь в темноту на краю оврага. Интересно, было ли снизу видно хоть что-нибудь? Или я, в темном платье, оставалась невидимкой, голосом из мрака? Бр-р, ну и ассоциации. Меньше надо было читать готических романов в юности. — Я поднимусь. Что вы хотели узнать?

— Все, разумеется.

Оуэн что-то коротко сказал своему собеседнику, и они начали карабкаться по склону оврага вдвоем. Чуть погодя, за ними следом направился и священник. Вот и прекрасно — поговорю со всеми разом.

— Брэндон Уолш, инспектор Управления Спокойствия в Тайни Грин Халлоу, — представился собеседник Оуэна, не успев подняться. Дышал он тяжело — запыхался. Странно. Судя по складу фигуры, мистер Уолш должен был обладать железным здоровьем. — Рад знакомству, леди Виржиния. Сожалею, что это произошло при таких печальных обстоятельствах.

— И я рада знакомству. А вы…? — обернулась я к священнику, и тот вполне ожидаемо откликнулся:

— Отец Марк. Я писал вам, знаете, такое приглашение на службу, — сбивчиво пояснил он.

— Да, я получила письмо. Но давайте поговорим об этом позже? — без улыбки попросила я. — Сейчас не время и не место. Мистер Оуэн, мистер Уолш — так что здесь случилось?

— Страшное убийство, леди Виржиния, — вздохнул инспектор. Вблизи его лицо казалось состоящим полностью из углов — квадратный подбородок, жесткая линия губ, резко заломленные брови и неожиданно густые для мужчины ресницы. — Признаться, я тут двадцать лет служу, а такого не видел. И отец мой, ручаюсь, тоже, а уж он повидал немало. Глаза… — он глянул на меня и осекся, но я лишь качнула головой:

— Продолжайте. Впрочем, я не настаиваю — поступайте, как знаете.

Инспектор почесал кустистую бровь и после паузы продолжил:

— Нормальный человек не мог сотворить такое — вот вам мое мнение. К тому же все травмы нанесены симметрично и, как доктор сказал, очень острым лезвием. Глаза, кисти рук, большие и безымянные пальцы на ногах, — он смущенно кашлянул, и я не стала на этот раз переспрашивать. Узнаю у Эллиса потом, да и не так это важно. — Одежды и обуви, конечно, нет. Похоже, убили мисс Доусон уже давно, еще той ночью. Тогда же и сюда приволокли. Скорее всего, в мешке, который потом забрали с собой. Следов от телеги нет — несли на своем горбу, значит, или убийца силен, или их было несколько… Знаете, леди Виржиния, у нас тут не первый случай, когда люди пропадают. Зимой дочь О'Бриана с гуляний не вернулась, ее так и не нашли. Еще парнишка младшенький Джерри Макнила в Тайни Грин утоп по весне, шапку на отмель выбросило, а самого его — нет. Пустой гроб хоронили. И я сейчас думаю — а не один ли изверг это творит? Тех-то на несчастный случай списали, а вот мисс Доусон — другое дело. Может, кто-нибудь спугнул? Или труп тут временно припрятали? Место-то глухое, — он с сомнением поскреб подбородок и развел руками. — Словом, точно пока ничего не скажу, леди Виржиния. Работать будем. Я вам тогда все сообщу, но, по совести сказать, пока и не знаю, с чего начать. У нас тут отродясь такой пакости не водилось, — повторил он с досадой. — Что муж спьяну жену прибьет или она его от ревности сковородкой приласкает — такое случалось. Ну, кражи тоже были, драки. Но такого — никогда.