Последствие - Саша Дэа

Я ждала Нику каждый день. Меня отвлекали на обед и ужин, на элементарный досуг, на уколы и иногда на обход врачей. Периодически меня навещала женщина из соседней палаты, скрашивая моё ожидание, томление и одиночество. Я всегда была рада ей, так как она умела появляться в нужный момент, как будто у неё в палате был установлен монитор, на котором всё время отображалось моё состояние. Стоило мне только столкнуться с очередным приступом – и если не успевали врачи, то успевала она. Поздними вечерами, когда передвижение было запрещено, мы сидели, облокотившись на стены своих комнат, и разговаривали через каменное препятствие, которое для нас не являлось какой-либо преградой, чтобы чувствовать друг друга. Я отчётливо ощущала, что она совсем близко, и чем чаще прислушивалась к её речам, тем спокойней мне становилось.

Всё остальное время я проводила у окна в ожидании Ники. Ко мне приходил кто-то из прошлого, могла ли я желать большего? Окно было всего лишь символом, оно выходило во двор и открывало вид на обшарпанную стену соседнего корпуса. Но тем приятней было появление Ники. Я, неотрывно глядевшая в пустоту, слышала, как она заходит в палату. Узнавала её по шагам и по запаху мандаринов. Больше, конечно, по запаху. Шаги в больнице у всех очень похожие – мягче, чем обычно. Ника часто задерживалась, поздно её не пропускали, в какие-то дни она вовсе не появлялась, и мне казалось, что она больше не придёт. Боялась ли я потерять её второй раз? Возможно ли потерять человека, который однажды уже покинул тебя? И почему так страшно от этой мысли? Всеми допустимыми способами я старалась скрыть свою необходимость в ней. Никогда не спрашивала, придёт ли она в следующий раз, никогда не расплывалась в приветливой улыбке, равнодушно благодарила за фрукты и ослабленно вела с ней малосодержательные диалоги.

10

– Ты постоянно кого-то ждёшь, – констатировала однажды дама без имени, к которой я ещё не придумала, как обращаться.

– Да, Нику.

– Зачем?

– Она приносит мне мандарины.

– Она сама их выращивает?

Я игнорирую этот глупый, как мне кажется, вопрос.

– Она сама их выращивает? – повторяет моя гостья.

– Нет! – раздражённо отвечаю я. – Обычные, наверное, мандарины. Из магазина!

– Тогда какой смысл в том, что она тебе их приносит? В этих мандаринах нет ничего, кроме сочувствия. Ты питаешься её жалостью. А вот если бы она сама их выращивала для тебя – в них была бы любовь.

– Полагаете, от того, что вы говорите, мне станет лучше?

– Нет.

– Зачем тогда вы мне это говорите?

– Тебе не нужно больше ждать Нику.

– А кого мне ждать?

– Да никого не жди, – произносит она безмятежно, словно «никого не ждать» и вправду проще простого. – Знаю, одиночество разъедает, как серная кислота. Я не говорю про познание себя и ценные минуты наедине с самим собой. Я говорю о чёрной дыре, которая неудержимо засасывает тебя. Тут практически все в таких дырах. Когда не остаётся дорогих людей и ты не можешь понять, куда делся тот, кто был так близок, тот, кого ты впустил в себя, тот, с кем проходила твоя жизнь, тот, кого ты понимал и кто понимал тебя. И вы смеялись вместе. Да, вы обменивались чем-то очень ценным, очень родным. Вы обнимали свои души и целовали сердца. Вы шагали по одной дороге, любили кататься на трамвае, летом устраивали пикники, а проходя мимо пекарни на той улочке, наслаждались запахом свежеиспечённого хлеба, вы праздновали дату своего знакомства, ловили себя на меланхоличном настроении в дождливые вечера и не представляли, что когда-то может быть по-другому, но… люди уходят. Всегда. Если уходят не люди, то уходишь ты. Кругоуход людей в природе, – она рисует пальцем в воздухе невидимый круг.

– …

– …

– Вы тоже уйдёте? – спрашиваю я.

– Не бывает вечных людей, – с не свойственной ей мягкостью продолжает она, – люди – как волосы. Имеют три фазы нахождения в нашей жизни: фаза активного роста, фаза регрессивных изменений и фаза покоя. Они выпадают, и это часть естественного процесса замены старых на новые. Некоторые седеют, ломаются, секутся. Но у всего есть свой цикл. Бесконечность – понятие, свойственное лишь математике.

– Фаза покоя… – повторяю я. – Можно было бы назвать «фаза смерти», но фаза покоя… так звучит спокойно. Каждый человек ушедший достигает в нас фазы покоя…

– Всё правильно. Ты же не оплакиваешь свой упавший волос, отживший цикл? – улыбается она.

Конец ознакомительного фрагмента.

Сноски

1

Мой психотерапевт № 6 назвал эту историю обманутым ожиданием. Конечно, он понимал, что мне было больно, страшно, тяжело, и ни в коем случае не хотел обидеть таким названием. Он тактично и весьма подробно мне объяснил, что страдания мои были не столько по человеку, сколько по сломанной мечте. Когда любовь в голове «строится» по одной схеме, а в жизни всё давно уже разворачивается по другому сценарию. Ты упираешься ногами, руками, мыслями в человека, а упираться нужно исключительно в мечту, которую следует пересмотреть. И корректировать.