БЫТЬ - Зор Алеф

Таким образом, имя Моше, написанное через Алеф, на символическом языке дает нам следующую формулу: вышедший из воды, прошедший через огонь и пришедший к Богу. А это и есть краткое жизнеописание великого Пророка Единого Бога .

Что же заставило последующие поколения священников внести поправку в написание имени, заменив Алеф иероглифом Хе?

Понять эти мотивы не сложно. Каббала, в эпоху Моисея выполнявшая роль государственной науки и идеологической системы, вверенная самим Пророком узкому кругу левитов, со временем не только утратила свое политическое значение, но зачастую ее адепты даже подвергались гонениям, так как нововведенный Талмуд (свод законов Мишны) содержал в себе концепции, прямо противоположные каббалистической основе иудаизма. Каббалисты – подлинные Адепты чистого Герметического Учения и, вместе с тем – хранители науки Священной Магии[12], были вынуждены скрывать полноту и практическое применение своего знания, дабы не быть обвиненными в «ворожбе» и «волхвовании». Поэтому сегодняшняя Каббала, изучаемая приверженцами ортодоксального Иудаизма – лишь блеклое отражение глубочайшей древней науки, построенной на египетском символизме.

Мы уделили немалое внимание личности Моисея и корням его имени. Зачем? Какое это может иметь отношение к главной теме книги?

Историю религии невозможно представить без того огромного вклада, который внес в нее Моисей. Могучая воля Синайского пророка «приготовила стези» Иудаизму и Каббале, Христианству, Исламу, а также целому ряду мистических учений, оказавших несомненное влияние на развитие мировой духовной культуры. Наряду с этим нам придется рассмотреть некоторые негативные последствия, поначалу вызванные в народе Израиля культом единобожия, что и дало основание некоторым оккультистам считать, что Моисею сопутствовал не Бог, а… Сатана. Среди таких авторов и серьезный современный американский герметист Джон Бейнс. Вот что он пишет по этому поводу в своей книге «Звездный Человек»:

«В ужасе Моисей начал понимать, какую страшную ошибку он совершил; он осознал, что «божественный ангел» в сущности есть «ангел мрака», полная противоположность той светлой силе, которую вначале попытался призвать».

Что побудило американского автора к столь резкому высказыванию?

«Левит», «Числа» и, в особенности, «Второзаконие» – третья, четвертая и пятая книги Моисеевы – действительно более чем парадоксальны. В них можно обнаружить законы и предписания, кардинально расходящиеся как по смыслу, так и по духу со всем написанным Моисеем ранее. Поэтому многие исследователи по праву считают эти книги наиболее загадочными с исторической точки зрения. Более того, мы можем сказать, что некоторые строки из Второзакония являют собой образец чистейшего сатанизма:

«Если же сказанное будет истинно, и не найдется девства у отроковицы, то отроковицу пусть приведут к дверям дома отца ее и жители города ее побьют ее камнями до смерти…»[13]; «…и скажут старейшинам города своего: «сей сын наш буен, непокорен, не слушает слов наших, мот и пьяница»; тогда все жители города его пусть побьют его камнями до смерти…»[14]; «…если будет молодая девица обручена мужу, и кто-нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею, то обоих их приведите к воротам того города, и побейте их камнями до смерти…».

И тем не менее, как с уверенностью можно утверждать, что выше процитированное – противоречит Божественному Закону, с такой же уверенностью мы говорим, Моисей никогда не писал этих законов и никогда не находился «в контакте с дьяволом».

С Эзотерической точки зрения, многое из написанного во «Второзаконии», а также отдельные пассажи из «Левита» и «Чисел» вообще не соответствуют ни стилю Моисея, ни его духовным убеждениям. Сразу же бросается в глаза контраст между Моисеевым «не убий» и столь часто встречающимся во Второзаконии «побить камнями до смерти».

Это противоречие еще более обостряется в «Левите» и «Числах», где сквозь наслаивающуюся веками пыль искажений и произвольных толкований многочисленных переписчиков и реформаторов, все еще проступает подлинное и правдивое слово Синайского Пророка. Так, например, восемнадцатая глава «Левита» целиком посвящена духовному порицанию сексуальных извращений и половых преступлений. Более того: вся она написана в стиле проповеди, теургического[15] обращения Пророка к внемлющему ему народу, где после изречения соответствующего Закона не требуется иной его аргументации кроме краткого «Я Господь». Например: «Никто ни к какой родственнице по плоти не должен приближаться с тем, чтобы открыть наготу. Я Господь»[16].

Однако, уже в двадцатой главе «Левита» (то есть – через одну главу) мы сталкиваемся с крайне странным явлением: те же самые законы, которые были даны в восемнадцатой главе в виде проповеди, повторяются здесь – иногда дословно, иногда – с незначительными отступлениями, но с уже совершенно иным завершением: «да будут преданы смерти». И уже совсем иначе вопринимается фраза «И сказал Господь Моисею»; ибо каждому, кто всерьез задумывался о Божественном Законе; каждому, кто осознает и верит, что Дух и Божественная Мысль есть источник безусловного блага и космической Любви, должно быть ясно: Господь не говорит так.

Несомненно, многие «истинно верующие» люди, а также приверженцы ортодоксального Иудаизма будут искренне возмущены и сочтут сказанное здесь опасной ересью… Однако, рано или поздно приходит Время Великих Вопросов, когда молчание становится бессмысленным и необходимо сказать то, что есть на самом деле: далеко не все, что мы читаем сегодня в Библии является абсолютной и совершенной истиной – чистым, боговдохновенным словом.

По нашему глубокому убеждению – так произошло не потому, что пророками были даны ложные законы, но потому, что эти Законы – точные и чистые в своей первоначальной сути – были искажены до неузнаваемости людьми, пытающимися приспособить их «под себя» для удовлетворения своих частных или политических интересов. Люди, действительно, готовы скорее изменить Высшую Истину, чем изменить себя в соответствии с нею.

Не делаем ли мы это каждый день, говоря своей Совести: «Да, я живу грешно, неправильно, это в последний раз, а впрочем… что в этом такого? Я не совершаю никакого преступления…»?

Поэтому нет смысла строго судить компиляторов и переписчиков древности: эти люди лишь выполняли свою работу и, в конце концов… никого не ограбили и не убили.

«В Библии текстовые слои различного вида и происхождения до такой степени нагромождены один на другой или взаимопереплетены, что их сегрегация и научное идентифицирование на протяжении долгих лет еще будут оставаться предметом труда библейских критиков. Также, данный вопрос чрезвычайно усложнен многочисленными дополнениями, внесенными по разного рода соображениям целым рядом редакторов, компиляторов и переписчиков», - пишет один из наиболее авторитетных исследователей истории Библии Зенон Косидовски в своем труде «Библейские сказания».

Данное утверждение польского ученого лишь подтверждает наш вывод: Моисей не мог являться автором большинства приписываемых ему законов и, следовательно, тем меньше оснований у нас остается приписывать эти законы Господу.

Нам известно, что Моисей был истинным Посвященным,черпавшим из сокровищницы египесткой мудрости, следовательно, он обладал знанием о «мере вины, мере правоты и о чаше правосудия между ними»:

«Три матери: АЛЕФ-МЕМ-ШИН представляют основание. Они являют сумму достоинств и недостатков, а равно и закон равновесия ХОК, находящийся между ними»[17].

Посвященный, воспитанный при египетском Святилище и для воплощения Истины принесший на алтарь Единого Бога все – свою жизнь, желания, человеческое счастье, горение юности и покой старости – не мог дать людям закона, основанного на насилии и глумлении над личностью. Его Закон – Милость, уравновешенная Суровостью; его «око за око» – необходимость продиктованная диким характером ведомого им народа; его судьба – тончайшее балансирование на грани мистического вдохновения, политики и непрестанной войны.

Существует старый герметический закон, который можно сформулировать так: истинно поднявший свой взгляд к Богу, никогда не опустит его вниз. Моисей видел Бога.

Вероятно, для читателей, плохо или в малой мере знакомых с оккультизмом, одного лишь краткого эзотерического обзора проблемы будет недостаточно. Поэтому обратимся к истории: ученые единодушно выделяют Второзаконие из всего Пятикнижия, утверждая: оно было оформлено значительно позднее остальных книг. Опираясь на свидетельства древних историков времен иудейского царя реформатора Иосии, они делают вывод, что книга обрела свою нынешнюю форму в 622 году до нашей эры[18]!