Божественный яд - Дарья Андреевна Кузнецова

Белые кудряшки достались всем детям, но сыновья стриглись коротко и мучений сестры не знали. А вот глаза все трое взяли как раз у отца: тёмные и выразительные, мшистые, зеленовато-карие, они, к сожалению, достались вместе с плохим зрением.

Не жаловалась Идана и на своё лицо с пухлыми губами и немного курносым носом, как раз по нынешней моде, и с полным правом считалась красавицей. И пусть эта красота не принесла счастья, зато в зеркало на себя Ида смотрела с удовольствием. Бирюзовое платье с белым кружевом и мелкими жемчужными пуговками сидело отлично, заколка с аквамарином блестела в пене собранных в высокую причёску волос — и самого короля не стыдно встретить, не то что его посланника.

Важным гостем оказался пожилой медлительный мужчина с тяжёлой походкой, одышкой и военной выправкой, а вернее — её остатками. В молодости он наверняка был блестящим офицером и грозой женских сердец, но сейчас блестела в нём только лысина.

За столом он держался без заносчивости и чванства, как хороший гость, а Морнхуты — как положено достойному семейству. Родители поддерживали разговор, Рабан порой вставлял нейтральные замечания, а Идана помалкивала. Вести мирную застольную беседу с посторонними она умела, но практиковалась в этом редко, больше в остротах, поэтому сейчас считала за лучшее не высовываться, чтобы не ляпнуть от волнения какую-нибудь глупость.

Отсутствовал только самый старший из сыновей, Волдо, он избрал офицерскую стезю и сейчас нёс службу на севере, вполне довольный собственной жизнью. Карьера его шла в гору, да и в остальном пользовался благосклонностью судьбы: полгода назад он женился, и, судя по письмам, браком был доволен.

Разговор вертелся вокруг основных светских тем. Ρанней и бурной весны и ожидания, каким будет лето. Недавней смелой премьеры в Королевском театре, где поставили провокационную историю о любви нежной и юной графской дочери и молодого князя из Илаатана. Свет вот уже неделю бурлил, матроны закатывали глаза, а юные девушки вдруг начали восхищаться порочной красотой смуглых и черноглазых илаатов. Кто-то пророчил скорое изменение репертуара, но к истории неожиданно благосклонно отнёсся король, и та продолжала смущать умы юных девиц и их почтенных матерей.

Мужчины, как водится, коснулись и тревожного вопроса, бурной деятельности бородатых коротышек из северного Грундабрада, которая неприятно пахла скорой войной. Соседи давно хотели пробиться к Зелёному морю, тёплые, разогретые подводными вулканами волны которого омывали Илаатан и Трант. Хотели бы и на запад, к океану, но тамошний сосед был крупнее и злее, и с ним коротышки ссориться не рисковали. Гномов уважали, но не любили, и некоторые радовались возможной сваре, надеясь им хорошо наподдать. Другие были осторожны и опасались, как бы не наподдали родному Транту, который вряд ли мог тягаться с грозным северным соседом. Идана лучше бы послушала эту беседу, тем более гость явно понимал в политике и военных вопросах, но фрау Морнхут проявила бдительность и быстро отвлекла на другое мужчин, увлекшихся неподобающей для застолья и общества дам темой.

После ужина хозяйка пригласила всех расположиться в гостиной, чтобы дамам подали чай, а мужчины могли выпить чего-то покрепче. От чего, однако, отказались все. Гость сослался на нездоровье и предпочёл чай, хозяин составил ему компанию, а Рабан не любил пить в одиночестве.

Дольше мучить хозяев неведением гость не стал и, когда слуги ушли, выбрал удачный момент, чтобы заговорить неуловимо другим тоном. Непонятно, что именно изменилось в голосе, но подобрались все.

— Герр Морнхут, мне выпала честь лично вручить вашей дочери вот это приглашение и высокая обязанность объяснить все нюансы, чтобы не возникло какого-либо недопонимания или, спаси Защитник, обиды. Однако прежде, чем я всё это сделаю, хочу ещё раз напомнить: этот разговор должен остаться конфиденциальным. Не навсегда, думаю, через неделю исчезнет необходимость в подобной осторожности, но пока я прошу всех присутствующих дать соответствующее обещание.

— Разумеется, — склонил голову озадаченный и заинтригованный отец семейства. — Необходима клятва?

— О нет, что вы, достаточно слова. Тайна не столь великих масштабов.

— Тогда я обещаю, что ни я, ни кто-то из членов моей семьи не станет распространяться об этом разговоре и этой встрече.

— Прекрасно. — Старик тяжело поднялся, приблизился к сидящей Идане и с коротким поклоном вручил конверт из плотной голубой бумаги с гербовой печатью.

Ида взяла его с вежливым кивком, но ломать печать не спешила, вопросительно посмотрела на отца. Однако на невысказанный вопрос ответил всё тот же посланник.

— С вашего позволения, я сначала объясню, о чём идёт речь, а после вы уже ознакомитесь с приглашением и решите, стоит ли его принять.

— Мы заинтригованы сверх всякой меры, — призналась мать семейства, на что гость ответил лёгкой понимающей улыбкой.

— Я заранее прошу прощения, что мне придётся затронуть неприятные темы, но заверяю, ни у меня, ни тем более у его величества нет намерения оскорблять кого-либо из вас или других достойных граждан нашей страны. Беспокойство о возможной войне с Грундабрадом, к сожалению, не пустая болтовня, оно имеет под собой твёрдую почву. Уже некоторое время мы наблюдаем стремительное наращивание военного потенциала северных соседей, и король понимает, что в нынешних условиях война не просто не выгодна, она разрушительна. Поэтому дипломатический корпус работает над заключением союза с другим соседом, Илаатаном. Да, у нас имеются давние противоречия, но их сейчас гораздо меньше, чем с Грундабрадом. А самое главное, восточные соседи — тоже люди, пусть и несколько отличные от нас. К счастью, в Баад-Натхе тоже считают северную угрозу большим злом, нежели Трант. Вы могли заметить, что в последний год отношения стремительно теплеют, идёт работа с общественным мнением…

— Да, стоит вспомнить хотя бы недавнюю премьеру, которую мы обсуждали, — заметил Адарик Морнхут, заполняя паузу, потому что гость потянулся за чашкой, чтобы смочить горло. — И торговые пошлины заметно снизились.

— Именно так. Кроме политических и экономических взаимных уступок, а также, конечно, военного договора, было решено скрепить союз политическим браком, даже двумя. Младший сын Владыки Илаатана возьмёт в жёны принцессу Мариику, а младший брат нашего короля, принц Абелард, женится на одной из дочерей Владыки. Все молодые люди согласны и готовы к этому шагу, но также было решено несколько облегчить их пребывание на чужбине и придать каждой принцессе свиту не только из надёжных личных слуг, но и из молодых девушек того же возраста, которые разделят участь принцесс.

— Мне казалось, слухи о многожёнстве в Илаатане… — заговорил, хмурясь, Адарик.

— О, прошу простить, я неудачно выразился! — поспешил возразить посланник. — Группа девушек отправится в Илаатан, чтобы выбрать