Попутчик - Роберт Сальваторе

И я поскользнулся.

Мои руки соскользнули с маленькой лодки, моей единственной надежды на этом судне. Падая в воду, я отчаянно протянул руку, пытаясь ухватиться за шлюпку, за корабль, за что-нибудь.

Моя рука ударилась о что-то твердое, и я уцепился за неизвестный предмет.

Это был ни корабль и ни лодка, но один из двух тросов, предназначенных для того, чтобы держать маленькую шлюпку. Он развязался — я понятия не имею, как, ибо морские узлы не имеют обыкновения развязываться — и упал прямо рядом со мной.

Веревка коснулась моей ладони, и я заскользил по ней. Изо всех сил, я вцепился в канат, отказываясь отпустить его.

Лодка опасно закачалась, и я решил, что она вполне может упасть, — если один канат развязался, ничто не мешало другому сделать то же самое, как могла веревка свисать с кормы. Через несколько мгновений я перестал бешено раскачиваться в воздухе, и медленно подтянулся вверх, направляясь к лодке. Руки саднило.

Добравшись до лодки, я понял, что мне повезло куда больше, чем я смел думать. Я хотел протиснуться в отверстие, предназначенное для веревки. Вблизи я понял, что могу сделать это, но только не тогда, когда завязанная веревка была прокинута через дыру. Однако благодаря развязавшемуся канату одно отверстие оказалось свободно, и я мог подтянуться до конца, таща канат с собой. Я связал его, попытавшись повторить узел на другой веревке. Наконец, лодочка была закреплена, и я спустился в трюм Морской Феи, куда никто не заходил. Вздохнув с облегчение, я подул на мои ноющие руки, пытаясь унять боль — и передвинул несколько бочек, чтобы найти место для ночлега.

Глава третья

Следующие два дня я провел, исследуя место, в котором укрылся. Когда моряков не было в трюме, я бродил, находя бочки с сухофруктами и вяленным мясом. Припасов было достаточно, чтобы не умереть с голоду, но, дабы не быть замеченным, я мог стащить лишь немного из каждой бочки.

Я не мог выбрать лучшего места, чтобы спрятаться. Я был далеко на корме, вдалеке от главного люка в трюм, в месте, заваленном ящиками. Все новые грузы, в основном — продукты питания, хранились в носовой части. На корме я обнаружил в основном товары на продажу, которые не станут разгружать, пока мы не зайдем в порт. Если повезет, к тому времени я уже окажусь подальше.

Это были экзотические и интересные предметы — бочка с редкой черной специей, похожей на землю, растертую в мелкий порошок, ящики с фигурками, высеченными из материала, похожего на слоновую кость и ящики с солью.

За два дня, проведенных в порту, я пытался не думать о Перро, как и о том, что с ним произошло. Но ночью эти мысли преследовали меня во снах. Я ворочался в своей импровизированной кровати, то и дело просыпаясь от кошмаров, что преследовали меня. Мне очень хотелось подняться на палубу, чтобы посчитать звезды. Совсем как учил меня Перро, когда мне было шесть лет. И я не мог заснуть. Это был единственный известный мне способ успокоиться, но я не осмеливался покинуть трюм. И поэтому я оставался там, днем и ночью, молясь о том, чтобы время шло быстрее, и корабль скорее отчалил.

Сначала мое одиночество было почти невыносимым, но потом я нашел бочку с керамическими шариками. Каждый из них был с мой кулак. Эти штучки стали моим единственным развлечением. Я крутил их, наблюдая, как они движутся, раскачиваясь в такт кораблю. Я жонглировал, подбрасывая в воздух три или четыре штуки за раз и ловя их друг за другом. Я даже играл с крысами, пытаясь попасть шариком в зверька прежде, чем тот замечал, что ему угрожает опасность и успевал метнуться прочь. Игра помогала мне держать мысли занятыми, хотя я ни разу не ударил ни единой крысы.

На третий день я проснулся от шума, доносившегося сверху. Корабль раскачивался сильнее. Я метнулся к отверстию от каната — моему единственному окну во внешний мир, и выглянул наружу. Врата Бальдура уплывали вдаль.

За городом поднималось солнце. Оно казалось мне больше, чем прежде. Оно словно охватило весь город, огромный город, который так впечатлил меня в первый раз. Я смотрел на этот прекрасный восход, но не мог не заметить тьмы под ним. Город, оставшийся позади, был потерян. Как был потерян и Перро.

Берег отчетливо виднелся вдали за нами

Мы плыли вниз по реке Чионтар. Пройдя устье реки, мы вышли в открытый океан, направляясь на юг, держась под углом к порту. Земля виднелась позади и слева от нас. Растянувшись длинной линией параллельно нашему курсу. Когда солнце стало клониться к западу, мы снова повернули, уходя дальше в океан. В тот день я только и делал, что смотрел на море, даже не думая играть с крысами и шариками.

Весь день я прятался, ожидая, пока команда отправится по койкам, располагавшимся на палубе прямо над трюмом. Как только наступила ночь — я крадучись выбрался на верхнюю палубу.

В этот момент я подумал, что если кто-то поймает меня здесь, в море, он едва ли сможет что-то со мной поделать. Возможно, они могли бы посадить меня скрести кастрюли в кампусе или заставить без конца драить полы. Или даже занять иной отвратительной работой. Но ведь они не могли выбросить меня с корабля — ведь не могли? Разумеется, они не убьют меня. Они же торговцы, а не пираты.

Тихий, словно тень, я вышел на открытый воздух. Небо над моей головой было полно звезд. Меня приветствовало дуновение нежного океанского бриза. Воздух, который даже здесь, на палубе, пах солью, обжигал ноздри запахом моря.

То тут, то там попадались моряки, стоявшие на посту. И хотя они не были особенно внимательны, я держался как можно осторожнее, чтобы избежать встречи с ними. Я решил, что лишь одно место на корабле подходит для того, чтобы провести ночь — воронье гнездо.

Направляясь к перилам, я сунул руку под рубашку и сжал патронташ, который обвязывал мою грудь. Я хотел бы бросить его в океан и никогда больше не вспоминать о нем. Но, открыв мешочек, в котором лежал камень, я заколебался. Все, что я видел перед собой, был Перро. Его лицо казалось суровым, но он улыбался. Я видел этого человека перед своим мысленным взором, я чувствовал его в своем сердце. Однако тяжесть камня и груз вины прижимали меня к земле. И это было слишком много для меня.

— Опасно путешествовать незваным гостем, не так ли? — раздался шепот.

Я едва не вскрикнул вслух. Однако подобный крик мог разбудить остальных, и потому я сдержал его. Закрыв сумку, я поправил рубашку и повернулся к тому, кто обнаружил меня.

Он был скрыт в тенях за мачтой. Его силуэт казался нечетким. Все, что я видел — два горящих лавандовых глаза. Глаза эльфа, Дзирта До'Урдена.

— Что они собираются делать со мной? — прошептал я. Мне очень хотелось, чтобы голос звучал уверенно и даже нагло. Но вопрос, почему-то, вышел испуганным.