Колесо года (СИ) - Екатерина Пронина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Я пыталась вести себя, как обычно. Улыбалась, не подавала вида. Выбирала Андрею книгу в подарок — скоро его день рождения. Продолжала рассказывать подружкам, что у нас «ну вот просто отношения мечты». Как будто, если я стану достаточно хорошо стараться и буду вести себя, как обычно, ничего не изменится, несмотря на запись в ежедневнике. Червячок сомнений пожирал меня изнутри.
Мы не поссорились ни в тот день, ни назавтра. Раздражение не нарастает мгновенно. Что-то творилось между нами, но я долго закрывала на это глаза. Я не чувствовала, что мы друг к другу остываем: скорее, наоборот, наши отношения накалялись. Напряжение росло, как в сжатой в ладонях пружине.
Мы стали цепляться по пустякам. Сначала только в мыслях — первый уколы разочарования я проглатывала молча.
Однажды Андрей не ответил ни на одно моё сообщение за вечер, и я подумала:
«Ему неинтересно со мной говорить».
В другой раз он отказался встретить меня, сказав:
— Мне сегодня неудобно. Возьмешь такси?
И я подумала: «Ему наплевать, как я доберусь».
Мы начали видеться реже. Андрей брал подработки домой, и уже не каждое воскресенье стал находить время, чтобы прогуляться со мной по весенним улочкам. Я бродила одна. В городе ремонтировали дороги, поэтому тяжёлый запах асфальта висел в воздухе и, казалось, поскрипывал на зубах. «Я для него не на первом месте», — прокручивала я в голове, привыкала к новой мысли, пробовала её на вкус.
Я снова стала замечать, когда Андрей вел себя, как самовлюбленный баран. Взгляды, которые он бросал на официанток, обслуживающих нас в кафе. Многозначительные шутки с коллегами. Хуже всего бывало, когда он брал гитару на посиделки у друзей, и вокруг него обязательно оказывалось две-три девчонки, поющих куда лучше, чем я. Я видела, как от Андрея искрит радостью и самодовольством, и мне ужасно хотелось выплеснуть ему в лицо напиток, который я в тот момент держала в руках, или закатить пощёчину. Пусть он и не делал ничего плохого. Но это было бы глупо и театрально.
— Мне нравится, когда на меня обращают внимание, — оправдывался он. — Я всегда таким был. Раньше тебя это не раздражало.
— Теперь раздражает. А если я буду делать так же?
— Флиртуй, если хочешь. Я не ревнивый. Только ночевать приходи ко мне.
Андрей притянул меня к себе, чтобы поцеловать. Я прикусила ему губу до крови, но он не обиделся. Нам всё ещё нравилось обниматься на остановках, раздражая случайных прохожих, и в одной постели мы засыпали лучше, чем порознь.
Впервые мы серьезно поссорились в конце мая. Мы в тот день болтали о моей работе. Я ела мороженое, облизывая ложку, и жаловалась, как меня тошнит от гороскопов, начальства в журнале и коллег. Андрей возился с гитарой, заменяя порванную струну на новенькую.
— Так уходи оттуда. Ты хорошо пишешь. Зачем оставаться там, где тебе тошно? Найдешь другую работу, хотя бы временную.
— Мне не нужно ничего временного, — я аккуратно вытерла сладкий от мороженого рот. — Я не хочу принимать решение, о котором потом буду жалеть.
— Я же почему-то ни о чем не жалею.
— Именно поэтому ты до сих пор выплачиваешь компенсацию тому парню, которому дал по лицу, — заметила я.
— Серьезно? — Андрей поднял голову от гитары. — Ты меня этим попрекаешь?
Я знала, что он по решению суда перечисляет деньги одному уроду за то, что выбил ему зуб. Андрей считал, что за дело и абсолютно справедливо. По той же причине его бывшая девушка, Лиза, до сих пор с ним не говорила, а вот с уродом — ещё как.
— Тебе не пришлось бы работать по выходным, если бы ты думал прежде, чем махать кулаками, — заметила я.
Андрей послал мне воздушный поцелуй и язвительно сказал:
— Я тоже тебя люблю.
— Я просто хочу нормальных отношений. Чтобы ты мог по выходным сводить меня в кафе и купил цветы. И встретил бы меня заранее, а не предложил добираться на такси.
— Ну, прости, что не вписываюсь в твою идеальную жизнь. Может тогда найдешь того, кто впишется лучше?
В тот момент мне это показалось настолько серьёзной ссорой, что я ночью, вспоминая наш разговор, разревелась в подушку. Я пыталась плакать тихо, но Андрей спал слишком чутко. Проснувшись, он долго обнимал меня, поцелуями снимал с щёк слёзы и извинялся за то, что ляпнул лишнего.
Это потом мы стали скандалить столько, что я уже перестала удивляться, а он — успокаивать мои рыдания.
'Всё становится хуже и хуже. Я понимаю, что чувства, которые были между нами в начале отношений, уже не вернутся. Ему плевать, если я плачу.
Наверное, он считает меня истеричкой, которая льет слёзы по любому поводу, но я никогда не была такой. А, главное, я не понимаю, что сделала не так, в какой момент всё покатилось к концу'.
* * *
Устав от ссор, я стала использовать ежедневник, чтобы не допускать их. Перед каждым свиданием я просчитывала два десятка вариантов, исписывала страницу за страницей. Иногда это помогало, и между периодами скандалов выдавались затишья. Но и тогда я чувствовала себя так, будто танцую на тонком льду. Один неверный шаг — и провалюсь.
Бывало, что отцовский подарок не спасал. Похоже, какие-то ссоры были неизбежны.
— Значит, ты всё равно пойдёшь на корпоратив, где будет твоя бывшая?
— Почему тебя стало задевать, что у меня есть своя жизнь?
«Почему тебя стало задевать, что у меня есть своя жизнь?» — прозвучало в моей голове за миг до того, как Андрей это сказал. Я знала, чем закончится наш очередной скандал. Накануне я несколько часов писала и зачеркивала один вариант за другим. Среди них не было ни единого хорошего.
— Слушай, может, возьмем перерыв? — Андрей устало помассировал переносицу. Взгляд его синих глаз оставался таким же сапфирово-ярким, как в тот февральский вечер, когда мы целовались на балконе.
— Предлагаешь расстаться? — сухо спросила я. Стало жалко, что я не курю.
Было бы круто достать сигарету вместо того, чтобы снова начать давиться слезами.
— Пока нет. Но, вообще-то, расставание — это тоже выход. И не самый плохой.
— Зачем ты вообще всё это начал? — в голосе у меня задребезжало, как всегда, когда подступали рыдания. — Зачем ты мне
