Мир Мэроу - Мери Ли

Дальше мы продолжили хором:

— И если я отступлюсь от священного «слова», да покарает меня Матерь. Да пусть осудит меня по делам моим, да накажет по своему суждению.

В воздухе витал запах магии. Смесь трав и капля горечи.

Думаю, королеве не стоит знать, что я слабо верю в существование Матери и Отца. Как гласит наша вера, все живое появилось благодаря Отцу и Матери, они — прародители. Но Матерь ждет нас после смерти и раздает каждому по заслугам. И если ты жил честно и праведно, то она будет тебе благоволить и наградит любовью и заботой, если же нет, то будет карать тебя до скончания времен. Склоняюсь к тому, что у нее будет много работы палача. А любовь дарить окажется некому.

Покинув дворец, я наконец позволила себе спокойно и протяжно выдохнуть. Я осталась жива. Получила «слово» Королевы Змей и леди Анастасии. День удался.

Подходя к королевским конюшням, я накинула капюшон на голову и позволила себе одну из самых ярких улыбок в своей жизни. Я это сделала. Я получила «слово» королевы, осталось найти мужчину по имени Аргос. Не думаю, что это будет сложнее, чем охота на суртуров, хотя его личная вещь упростила бы мне задачу.

— Надеюсь, тебя покормили хвалеными королевскими яблоками? — спросила я у черной кобылы, подходя к конюшне.

— Нет, — ответил мне мужчина, который стоял поодаль. — Только овес и вода. А еще я ее почистил, а кузнец заменил переднюю правую подкову. Она совсем стерлась.

Я напряженно обернулась на голос. Болезненно худой и грязный мужчина смотрел на меня уставшим взглядом. Это был конюх.

— Зачем? — лишь холодно спросила я.

— Приказ королевы Анриетты, — ответил он, и я заметила, что у него недостает передних зубов.

Я об этом не просила, и благодарности им от меня не дождаться.

Молча запрыгнув в седло, я поскакала к воротам замка, остановилась у высоких каменных стен и спешилась. Стражники отдали мне все, что я оставила здесь ранее: колчан со стрелами, лук и меч.

Оказавшись за воротами замка, вновь разогнала лошадь до галопа. Мне нужно в город. У меня есть отличная новость для Нефел. Даже если я не могу сказать ей, что буду делать в ближайшее время, она все поймет по моему довольному голосу.

Быстро преодолев расстояние до города, я замедлила лошадь. Дорога с огромными выбоинами может легко покалечить Салли, а мне это совершенно не нужно. На окраине города было безлюдно, время близилось к вечеру, и большинство простолюдинов находилось в поле. Другая часть населения была сосредоточена в сердце города — на базаре. Стоило копытам Салли ступить на более-менее ровную дорогу, как люди начали от меня шарахаться. Я к этому привыкла. Охотники нужны только в неблагоприятной ситуации, а так нас считают прокаженными. Люди думают, что мы прокляты. Возможно, они правы.

Но мне наплевать на их отношение, я развела плечи пошире и проехала мимо людей, которые сплевывали на землю и в молитве прикладывали два пальца ко лбу. Они настолько старательно отводили от меня взгляд, что это становилось опасным для их глаз. Невежды.

Кто-то когда-то придумал историю о том, что стоит охотнику тебя приметить, как ты моментально будешь проклят. Люди, как и многие существа, думают, что в наших глазах таится смерть, и стоит взглянуть в них, как душа твоя будет потеряна навеки.

Всем известно, что Матерь сотворит с тем, кто проклят, — будет мучить целую вечность и еще чуть-чуть. Только я не понимаю одного: люди решили, что, если будут молиться и плеваться, я их не замечу? Мне что, зрение откажет? Я ведь прекрасно вижу каждого глупца, что стоит с пальцами у лба и шепчет общую молитву.

Оставив позади себя кузницы, палатки с травами, швейную мастерскую, я приблизилась к мяснику. Он бегло смотрел на меня, но в глаза так и не заглянул.

— Тушку кролика, — сказала я, и он бросился выполнять заказ так скоро, что поскользнулся на мокром пятне и упал на колени. Но быстро встав и схватив тушку, он отдал мне ее прямо с крюком, на котором висела жертва. Я бросила ему монету и пошла дальше. На самом выезде с базара купила еще два ломтя хлеба и наконец покинула место, где меня совсем не были рады видеть.

Через некоторое время я добралась до самой последней хибары в городе. Она до ужаса старая и покосившаяся, но из трубы всегда веет дым. Искореженное место пропитано теплом и уютом. Этот сарай — самое родное пристанище во всем Ваале. Спрыгнув с Салли и быстрым шагом преодолев две полусгнившие ступеньки, я открыла скрипучую дверь, и сердце сжалось.

В единственной комнате на стуле у печи сидела моя дорогая Нефел. Сгорбленная и напряженная подруга, скорее даже сестра, не поворачивалась ко мне. Хотя знала, что это я. Две Алых луны назад она была проклята и лишилась зрения. Это слишком долгая и трагичная история. Люди не любят особенных существ. А Нефел именно такая.

Вся ее проблема в том, что она родилась с прекрасными красными волосами. В нашей вере есть миф, что красные волосы — признак дружбы с мертвым миром, а именно с миром, где находятся неугодные Матери души. И когда на свет появляется существо с красными волосами, люди верят, что из-за одного касания таких, как Нефел, человек может потерять душу и отправиться все в тот же потусторонний мир.

До встречи с Нефел я не видела существ с красными волосами. Маги, ликаны и равки светловолосы. Люди, как и охотники, бывают разными: черноволосыми, рыжеволосыми, седоволосыми, про хоттов вообще нечего сказать — мыши и мыши.

Люди и существа до безумия странные, они боятся потерять самое дорогое и ценное — свою душу. Но думают об этом только на смертном одре или же лежа в канаве и захлебываясь собственной кровью. В остальное время они убивают, лгут, воруют и насилуют. Тут и там нарушают обещания, оскорбляют, обижают и принижают. Но стоит им увидеть что-то из старых легенд и сказок, как они вновь становятся теми, кто дорожит своей гнилой душонкой.

Две Алые луны назад меня не было в Ваале, я находилась в пограничных землях, выполняла свое третье «слово». В одну из ночей к пятнадцатилетней Нефел забрался мужчина. По местным меркам неплохой семьянин, у которого семь отвратительных орущих детей. Он надругался над Нефел, а на следующий день умер. Все бы ничего, но это подкрепило веру людей,