Танец душ (ЛП) - Мерседес Сильвия
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она посмотрела на Террина, наиболее знакомое лицо из трех. Это не сильно спасало.
Террин тут же отвел взгляд и обратился к венатрикс:
— Ей можно задавать вопросы? — если бы Айлет не знала лучше, подумала бы, что он звучит встревоженно.
— Я бы пока не стала, — ответила венатрикс. — Она не сможет отвечать пространно. Сом мешает ее недавним воспоминаниям, и она может даже не все вспомнить о том дне.
— К-каком дне? — пробормотала Айлет, но никто не ответил.
— Нам нужно знать, — настаивал Террин. — Говорила ли Инрен, сколько якорей оставила…
— Всем выйти.
Голос венатора-доминуса перебил их, оставил после себя тишину.
Без вопросов или возражений венатрикс отсалютовала, собрала принадлежности со столика и прошла к двери. Она замерла там, придержала дверь открытой и кивнула Террину идти за ней.
Террин стоял еще миг у кровати. Он посмотрел на Айлет, на Фендреля и обратно. Его рот открылся, челюсть двигалась. Что за выражение было на его лице?
— Вон, — сказал Черный капюшон.
Террин отсалютовал и, взглянув быстро на Айлет, пошел за венатрикс. Дверь закрылась за ними.
В комнате вдруг стало очень тесно.
Тихий доминус ду Глейв стоял, отвернув голову от Айлет, глядя на дверь. Но он смотрел на что-то другое, видел то, о чем Айлет не догадывалась.
Он медленно повернулся к ней.
— Хорошо, — сказал он, — мне надоели эти игры. Говори, кто ты, пока я не прибил твое сердце к кровати.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Угроза не была пустой.
Айлет не смогла ответить, хоть рот открылся. Сом сковал ее язык, она лежала беспомощно и безмолвно.
Доминус прошел по комнате, навис над ней, словно призрак. Он опустил капюшон, стало видно лицо, будто вырезанное из камня, с квадратной челюстью с бородой и заплетенными светлыми волосами, убранными с лица. Что-то в нем выглядело… нереально. Словно он вышел из картины Святого Эвандера, стоящего гордо над врагом, захваченным тенью, подняв флейту к губам, и сила исходила от него, изображенного чернилами и позолотой. Было просто поверить, что этот мужчина был воплощением святого, и что он вернулся в смертный мир нести возмездие во имя Богини.
— Ты знаешь, кто я? — осведомился он.
Айлет кивнула.
— Фендрель, венатор-доминус ду Глейв, — выдавила она.
— Тогда ты ответишь мне, девочка. Скажи, кто ты.
Его ладонь двигалась, Айлет увидела костяной нож, вытащенный из ножен. Он убьет ее? Он жестоко убьет ее, не думая, какую силу выпустит в мир? Ларанта была не маленьким духом, и если она вырвется от жестокости и боли, Айлет не сомневалась, что она улетит от доминуса и захватит новое тело.
— Я… Айлет, венатрикс ди Фероса, — ответила она, слова было больно произносить. — Была в Дровале на заставе Гилланлуок, проходила обучение у венатрикс ди…
— У Холлис. Да, я слышал, — он склонился, Айлет вжалась в подушку, ощущая себя маленькой и слабой. — Я слышал, что она взяла тебя в ученики. И я знаю, что тебя не прислали к ней из Брекара. И что тебя не представляли ни одному каструму в Перриньоне.
Айлет покачала головой, казалось, голову наполнили водой.
— М-меня прислали из Велхира. Каструма Велхир. В Кампионарре.
Он склонился ближе. Она могла избежать его взгляда, только закрыв глаза. Но она не осмелилась.
— Врешь, — прошипел он, обжигая дыханием ее щеки. — Ты не из Кампионарры. Если я напишу в Велхир, они ответят, что о тебе нет записей. Я это знаю. Знаю.
Айлет моргала, не могла вдохнуть. Она хотела возразить, хотела кричать, что она та, кем назвалась. Но…
Она уже знала, что все ее слова были ложью. Она не знала, кем была. Она не знала, откуда она была. Даже не знала свое имя. Холлис рассказала ей историю о сироте войны Айлет ди Феросе, которую взяли в каструм Велхир для посвящения, а потом отправили в Дроваль учиться, потому что в Перриньоне было мало посвященных. Холлис придумала историю и сказала, что это было ее прошлое.
История, о которой у Айлет не было воспоминаний.
Доминус Фендрель смотрел на нее, словно пытался прочесть мысли. Он медленно обнажил зубы. Айлет видела, что его десны были темными. Она почти против воли посмотрела на его ладони, одна сжимала костяной нож, другая удерживала ее за шнурки на ночной рубашке. Было сложно увидеть, когда его пальцы были крепко сжаты… но Айлет решила, что заметила темные пятна под ногтями, тень проникала под его кожей до кости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Теневая чума. Она настигала всех венаторов и венатрикс. Даже доминуса ду Глейва, хоть это казалось странным.
Но он был сильнее многих. Даже с подавленной Ларантой и без теневого восприятия Айлет ощущала силу его духа. Она исходила от него волнами чистой энергии. Но под смертным духом скрывалась его тень. И она тоже была сильной. И становилась сильнее с каждым днем, а Фендрель ослабевал.
Он заметил, куда посмотрела Айлет. Она увидела белую вспышку за его зрачками, и он прищурился. Айлет подумала на жуткий миг, что доминус исполнит угрозу и прибьет ее сердце к кровати. Но он отпустил ее, грубо оттолкнул и отошел на два шага.
— Ты не можешь, — прошептал он, голос дрожал от непонятной эмоции. От страха? — Ты не можешь быть тем, кем я думаю. Это невозможно.
Она не знала, что это значило. Она не знала, что думала. Она не могла даже говорить, так больно сердце билось в груди. Ее голова гудела от ужаса и влияния сома.
Фендрель убрал нож в ножны. Он открыл мешочек, вытащил маленький флакон с пробкой. Внутри была серебристая жидкость. Он вытащил пробку, стало видно длинную острую иглу, меньше, чем венатрикс вонзала в ее горло, с кончика капало какое-то вещество.
Айлет вдруг захотела, чтобы Террин тут был. Это было странно, она едва признавала это желание. Но когда она открыла рот и попыталась заговорить, закричать, на языке появилось имя Террина.
Она не успела, доминус Фендрель стал действовать. Он шагнул вперед, бросился к ней, прижал ее к кровати, его большая ладонь легла на ее грудь с такой силой, что он мог выдавить из нее дыхание. Айлет сжала его запястье, пытаясь убрать руку.
— Лежи смирно, — прорычал он. — Ты не можешь быть той, кем я думаю. Но я должен убедиться. Замри, или умрешь. Открой глаза!
Она ощутила, как магия схватила ее. Магия Анафемы — проклятие. Она лилась из души Фендреля в ее глаза, обжигая, он открывал ее глаза шире и удерживал, чтобы она не могла моргнуть.
Фендрель вонзил иглу в центр ее правого глаза.
Ларанта взревела в душе Айлет, злясь от боли, набравшись сил и подавив барьеры сома. Она ворвалась в разум Айлет, заполнила ее взгляд теневым зрением. Айлет увидела над собой тень Фендреля, большую белую Анафему без плотной формы, кроме огромного количестве рук, которые тянулись будто из самого Фендреля, рылись в ее голове, вонзаясь вместе с той иглой в ее глаз.
Ее волчица выпрыгнула из ее головы, напала на бледного духа. Но одна из рук отбросила Ларанту. Та попыталась встать, но Анафема легко придавила ее. Айлет кричала ее имя мысленно, смертный голос не мог преодолеть боль.
Фендрель вытащил странную иглу из ее глаза и отошел. Ее смертное зрение вернулось. Она еще видела Ларанту на полу, но уже не видела тень доминуса.
Она накрыла глаз ладонью, давила, чтобы не было слез. Она боялась, что Фендрель вырвал ее правый глаз, но он остался там, болел. Она повернулась, и ее стошнило на отполированный каменный пол.
Доминус игнорировал ее. Она посмотрела на него сквозь мокрые от пота спутанные пряди волос, он изучал иглу. А потом опустил ее во флакон с серебристой жидкостью и закупорил сосуд пробкой.
— Я отправлю это фасматрикс-домине, — буркнул он под нос. — И мы узнаем… — он взглянул на лицо Айлет, скривился, словно один ее вид причинял боль. — Это невозможно. Ты не…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Айлет опустила голову с края кровати. Она зажмурила правый глаз, кровь шумела в висках. Духовная связь с Ларантой дрожала от страха и боли тени. Айлет пыталась позвать Ларанту, но ее тень не могла пошевелиться.
