Тайные желания короля - Кейт Эмерсон

– Не извольте гневаться, ваше величество, – сказал Нэд, хватая ночное королевское платье – багряную бархатную мантию, отороченную мехом горностая, – и помогая королю в него облачиться.

Уилл взял факел, чтобы осветить путь до двери спальни, где короля будет ожидать его супруга. Им не придется идти далеко – покои короля в Гринвичском дворце были соединены с палатами королевы внутренней галереей. Обычный человек не устоял бы перед искушением поскорее увидеть свою молодую жену и пошел бы к ней самостоятельно, но протокол требовал от самодержца везде быть с сопровождающими лицами, даже по пути в спальню супруги.

Его величество двинулся бодрым шагом, не обращая внимания на царящий в галерее мрак и не глядя в многочисленные окна по обе ее стороны. Луны не было, но внутренние дворы замка были освещены фонарями.

Перед дверью в спальню их встретила невысокая темноволосая женщина – одна из испанских служанок королевы. Она присела в глубоком реверансе сразу же, как только узнала короля, и, пятясь, вошла внутрь, освобождая монарху путь в комнату. Вскоре она вышла через другую дверь в дальнем конце комнаты и устроилась там ждать так же, как полагалось теперь и Уиллу с Нэдом. Правило, по которому король никогда не должен был оставаться без присмотра, обязывало его слуг быть поблизости до тех пор, пока его величество не будет готов в их сопровождении вернуться в собственную кровать.

– Возможно, мы просидим тут всю ночь, – пожаловался Нэд.

Уилл что-то промычал, соглашаясь. Его величество был здоровым молодым человеком, женившимся на привлекательной женщине. Делить с ней ложе – его монаршая обязанность, однако было совершенно очевидно, что выполнение этого долга обоим доставляет удовольствие. Могли пройти долгие часы, прежде чем Генрих покинет постель королевы.

– Жаль, что та аппетитная молодая служаночка, которая открывала дверь, должна ждать за другой дверью спальни королевы, – мечтательно произнес Нэд. – Думаю, я ей понравился. Ты видел, как она на меня смотрела?

– С ужасом. Наверняка твоя противная рожа ее испугала.

– У меня противная рожа? – захохотал Нэд. – Будь осторожен, Комптон. Оскорбляя меня, ты оскорбляешь короля.

– Я не из тех, кто считает, будто вы с его величеством похожи.

Оба, и Нэд Невилл, и король Генрих, были очень высокого роста – на голову выше любого другого мужчины при дворе. Оба были мускулисты, волосы и того, и другого были золотисто-каштанового цвета. Однажды на маскараде они поменялись одеждой, вызвав изумление и досаду у тех, кто принял Невилла за короля. Вблизи отличия были очевидны, по крайней мере для Уилла. Он знал обоих, и короля, и Нэда, еще с тех пор, когда все они были мальчишками.

Уилл Комптон стал воспитанником короны в одиннадцать лет, когда умер его отец. Мальчик был послан в свиту юного принца Генриха в качестве пажа. Вскоре появился и Нэд Невилл. Будучи третьим сыном лорда Бергавенни, Нэд был среди тех, кого назначили на почетную должность компаньонов молодого принца. Они росли вместе: Уилл Комптон, Нэд Невилл и Генрих Тюдор. Потом и остальные, и те, что младше, и те, что старше, примкнули к их кружку и стали близкими друзьями, особенно Чарльз Брендон, Гарри Гилдфорд и Ник Кэрью.

Отойдя к широкой, устланной подушками скамье, установленной в одной из оконных ниш галереи, Уилл посетовал, что она недостаточно длинна, чтобы послужить ложем. Вставив факел, с которым он сюда пришел, в скобу на стене, он уселся и вытащил игральные кости из мешочка, подвешенного к поясу.

– Может, скоротаем время за игрой? – предложил Уилл.

Нэд сел рядом.

– Какие будут ставки?

– Я вынужден играть на пенни, – признался Уилл.

Оплатив счет портного, он остался почти без наличных денег.

Приятели бросили кости, чтобы разыграть первый ход, и шестерка Уилла победила четверку Нэда.

– Главное очко – пять, – сказал он и бросил кости на подоконник.

Уилл бросал и бросал, пока не выпало пять, затем бросил снова и проиграл, поскольку выпало три. Нэд взял кости и сделал свой ход.

– Я бы не прочь отведать испанского, – произнес он и выбросил шесть. Затем собрал кости и снова бросил. – Эта служанка Салинас – милая крошка.

В свите Екатерины Арагонской осталось совсем немного слуг, рожденных в Испании. Женщин среди них было четыре, но только две происходили из благородных семейств: Мария де Салинас и Инесса де Венегас.

– Этого у нее не отнять, – согласился Уилл. – Однако лорд Уиллоуби де Эрзби положил на нее глаз. И я слыхал, что лорд Маунтджой собирается сделать мадам де Венегас своей второй женой.

– Хорошо, должно быть, когда не нужно жениться по расчету.

Нэду выпало пять, затем он бросил снова, и опять выпало пять, что принесло ему победу. Если бы на следующий его ход выпало пять, он бы проиграл. Но выпало шесть, и Нэд продолжил игру.

– Некоторые английские леди из свиты королевы и красивы, и богаты, – заметил Уилл.

– И большинство из них замужем.

– А я вот подумываю о вдовах. В особенности об одной. Ты обращал внимание на сестру Букингема, вдову сэра Уолтера Герберта?

Анна была ярким пятном среди довольно невзрачных фрейлин.

– Для меня она слишком стара, – возразил Нэд со смехом.

Ему было всего двадцать два года, он был на несколько лет младше Уилла. Нэд бросил кости и проиграл.

– Если бы проблема была только в возрасте! Ты же знаешь мнение герцога о тех из нас, кто воспитывался вместе с королем.

Уилл выбросил три. Затем четыре.

– Ага, выскочки. Охотники за состоянием. Он не называет нас разве что подлыми дворнягами. Герцог никогда не одобрит твою кандидатуру, Уилл. Кроме того, я слышал, что он остановил свой выбор на Джордже Гастингсе.

– Удивлен, что высокородный вельможа считает всего лишь какого-то барона достойным его сестры.

Он перебросил не приносящие ему удачи кости своему другу. Мысли Уилла продолжали крутиться вокруг леди Анны, пока Нэд делал свой ход. Он не понимал, почему сестра герцога вызвала его интерес. Она была не бог весть какой красавицей и, как правильно заметил Нэд, уже не первой молодости. Возможно даже, что она бесплодна, раз не родила своему первому мужу детей. Но было в ней что-то притягательное, и он с первого взгляда выделил ее среди прочих дам в свите королевы. Была в ней некая свежесть, отличающая ее от остальных.

Уилл подумал, что это, возможно, потому, что она всегда проявляет неподдельный интерес к происходящему вокруг нее. Леди Анна никогда не изображает скуку, как многие другие придворные дамы, но всегда смотрит на окружающих с таким выражением, будто рада всякому новому впечатлению. Она с подлинным наслаждением воспринимает блеск светской жизни, и у нее очаровательный смех.