Миссия на краю света или Бессмертие оптом и в розницу - Галина Куликова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы ездили в Уфу?!
– Уфологи – это не жители Уфы, – добродушно пояснила Марина, – а люди, которые занимаются неопознанными летающими объектами. Зоя Петровна на месте?
– Доложить?
– Пусть входят! – раздался королевский рык из-за двери.
Погребинский пробурчал себе под нос:
– Она слышит, как рысь.
У Разгуляевой действительно был потрясающий слух, и все, о чем говорилось «в кулуарах», она знала лучше завзятых сплетников. Сейчас главред сидела за столом, положив руки на пачку листов. На пальцах красовалось по меньшей мере пять колец – украшалась Зоя Петровна всегда от души и не знала в этом никакой меры.
– Что у тебя там в Бийске? – с места в карьер спросила она Марину. – Говорят, тебе из горных пещер отправили живую посылку. В посылке какой-то дед.
– Не может быть. Признайтесь, что вы пошутили.
Марина расстроилась. Среди читателей журнала попадались люди с богатым воображением, которые присылали на адрес «Непознанного» черт знает что. Последней «фишкой» была банка с муравьями, которые якобы обладали даром телепортации. Беспечные сотрудники отдела писем вскрыли банку, и муравьи разбежались по столу, а потом и по всей комнате. Телепортироваться, кстати, ни один из них не пожелал.
– Я никогда не шучу на работе. И если тебе звонят из Бийска, я хочу быть уверена, что платят они.
– Понятия не имею, кто звонил, – пожала плечами Марина. – И я ни о какой посылке слыхом не слыхивала.
Она твердо встретила взгляд руководительницы. Беглова вообще считала себя человеком твердым. А еще самостоятельным и деятельным. Хорошие, по ее мнению, качества. Одевалась она строго, чтобы хоть как-то уравновесить копну вьющихся волос и вечный румянец во всю щеку. Некоторые мужчины в редакции считали, что локоны рыжеватого оттенка и в придачу к ним зеленые глаза – то самое сочетание, которое свидетельствует о горячей крови и женском легкомыслии. Что ж, пусть тешат себя иллюзиями.
В настоящий момент сердце Марины оставалось свободным. Замужем она ни разу не была, и бабушка уверяла, что во времена ее молодости в свои двадцать восемь Марина считалась бы безнадежной старой девой. Жуткие времена и жуткие нравы.
– Когда мне захочется, чтобы в доме кто-то капризничал, я заведу ребенка, – заявляла Марина. – Что касается спутника жизни, то с меня хватило и Вани. С головой.
Бабушка и тетка в ответ на эти слова вздыхали. Иван Соловьев им обеим очень нравился, впрочем, как и всем остальным родственникам, которые по мере возможности принимали участие в Марининой личной жизни. Или пытались принимать. Особенно старались кузены, которых у нее имелось несчетное количество.
Марина с Иваном учились в одной школе, но роман между ними случился лишь много лет спустя. Иван переехал к ней, и почти год они жили вместе. До тех пор, пока Маринино терпение не лопнуло. Умный, веселый и заботливый кавалер на поверку оказался капризным, придирчивым, себялюбивым и мелочным типом. Компромиссами, на которые она шла ради сохранения мира и покоя в доме, можно было вымостить дорогу во все загсы города.
В конце концов совместная жизнь завершилась бурным скандалом, и Иван съехал, оставив после себя табачный дух, прожженный ковер и электронный будильник, купленный «в семью». Остальные свои вещи он вывез, а за теми, которые забыл, периодически возвращался – в то время, когда Марины не было дома. Потому что, когда Иван заставал ее, в квартиру она его не пускала. Чтобы забрать у Соловьева ключи, нужно было с ним встретиться, а ей ужасно этого не хотелось. Ничего хорошего не получится. Она предложила ему бросить ключи в почтовый ящик, но Иван отказался. Значит, рано или поздно придется с ним все-таки пересечься.
– Кстати, я взяла стажера, – вспомнила главная, выхватив из рук Погребинского страницу, которую тот перекладывал из одной руки в другую с такой скоростью, как будто она жгла ему пальцы. – Его фамилия Нащекин. Он сидит в твоей комнате и ждет ценных указаний. Будешь им руководить. Мальчик горит желанием учиться профессии. Куда бы ты ни пошла, бери его с собой. Пусть почувствует, что такое настоящая корреспондентская жизнь. И будь с ним почеловечнее.
Марина изумленно вскинула брови, и Разгуляева быстро добавила:
– Без всяких там твоих «сам догадайся» или «вам запечь или поджарить»!
– Я никогда… – возмущенно начала Марина.
– Ну да, ну да. В общем, иди и привлекай его к работе. Ты сейчас чем занимаешься? – Главред наморщила лоб, как будто действительно позабыла, над какой темой Марина работает. Вообще-то она все прекрасно помнила, тем более что тему эту «спустила» ей сама.
– Над дикими пчелами, Зоя Петровна. Пишу о том, какие города они строят и какое действие эти пчелограды оказывают на человеческий организм.
– Чудесно! – воскликнула руководительница, отодвинув труд Погребинского подальше от глаз с таким видом, словно на листе написана несусветная чушь. Впрочем, возможно, так оно и было. – Пчелы – это удивительные звери! Уверена, они поднимут наш рейтинг. И стажеру наверняка понравится его первая командировка.
– Командировка? – переспросила Марина.
– А разве ты не собиралась увидеть пчелиные города своими глазами? – воскликнула Разгуляева с таким неподдельным изумлением, словно та отказывалась взглянуть на инопланетян, которые водили под окном хороводы. – Тут недостаточно мнения специалистов. Нужен свежий человеческий взгляд.
Как будто у специалистов он нечеловеческий. Марина вышла из кабинета в приемную, где новая секретарша терзала клавиатуру компьютера, как начинающая пианистка благородный рояль.
– Есть такие компьютерные игрушки, с помощью которых можно научиться быстро печатать.
– Да что вы? – удивилась Жанна. – Но когда же я буду учиться? Зоя Петровна загрузила меня делами…
– Поучитесь дома в свободное время.
– Но у меня нет свободного времени!
– Что же вы делаете после работы? – ляпнула Марина, тотчас решив, что ее сейчас отбреют.
Однако Жанна с гордостью ответила:
– Ухаживаю за собой. Я же не собираюсь всю жизнь сидеть в секретаршах. Готовлю себя к настоящей работе. Мое тело должно быть безупречным. Потому что модели сейчас начинают уже в четырнадцать, а мне – страшно подумать! – двадцать два. Может быть, Париж я и не покорю, но здесь, в Москве, еще вполне могу подняться. Также есть шанс найти хорошего мужа. Тогда вообще не нужно будет работать!
Марина вздохнула. Некоторые женщины оценивают мужчину по достоинству купюр в его бумажнике.
Она пожелала Жанне удачи и выкатилась в коридор, мысленно сравнивая себя с красоткой секретаршей. Жизнь тела как основа существования… Может быть, она, Марина Беглова, живет не так, как нужно? И вообще какая-то неправильная женщина?
Однако, подойдя к двери в свой кабинет, она напрочь забыла об этих опасениях, испытав приступ сильнейшего раздражения: представила, как ей придется нянькаться со стажером и повсюду таскать его за собой. Еще неизвестно, какой у сопляка характер.
Когда она вошла в комнату, сопляк вскочил ей навстречу, и Марина от неожиданности отступила назад. Это был здоровый лось, причем довольно смазливый. Светлые волосы, по-детски округлые щеки и большие нахальные глаза обещали сделать ее наставничество довольно хлопотным делом. Такой экземпляр просто не мог быть скромным, работящим и сговорчивым. Наверняка он избалован мамой и девицами, языкаст и вреден.
Насчет вредности она ошиблась, а во всем остальном оказалась права на сто процентов.
– Здрасьте! – весело сказал стажер и без всякого смущения протянул ей огромную лапу с детскими мозолями от шариковой ручки. – Вы Марина, да? А я Лев Валентинович.
– Я так рада, – ехидно ответила та. – А почему по имени-отчеству? Готовитесь сместить с поста главного редактора?
– Нет, укрепляю самоуважение. – Он задержал ее ладонь в своей на несколько секунд дольше положенного: настоящий дамский угодник.
Марина хмыкнула:
– Ясно. Выходит, отчество – это пропуск во взрослую жизнь. Добро пожаловать в наш клуб, Лев Валентинович!
Она прошла к своему столу и опустилась во вращающееся кресло, которое, судя по всему, воображало себя старым диваном и отчаянно скрипело.
– Места полно, располагайся, – предложила Марина. – Хочешь – у окна, хочешь – напротив меня.
– Я лучше напротив, – поспешно ответил стажер и уселся прямо на выбранный стол, болтая ногой в огромном ботинке.
Если бы их работа требовала применения грубой физической силы, Марина обрадовалась бы такому помощнику несказанно.
– Зоя Петровна предупредила, что мы с вами будем работать над потрясающей темой, – блестя глазами, сообщил новый сотрудник отдела. – Расскажите мне скорее, я изнываю от нетерпения.
Вероятно, он думал, что им предстоит спускаться в бункеры, где проводятся секретные научные исследования по выведению людей-мутантов, или путешествовать по Амазонке на маленьком судне, чтобы сфотографировать огромную змею-людоеда, о которой местное население веками складывает легенды.