Соблазненная инопланетным воином - Хоуп Харт

мы покинули лагерь, я воспользовалась шансом и вылезла из повозки, прежде чем убежать от него. Тавис поймал меня, ударил по лицу и связал руки и ноги.

Я заставлю его заплатить за это.

Мы путешествуем по крайней мере пару часов, потому что я мысленно переживала каждый момент моей ссоры с Дексаром несколько раз. Я так же попеременно сочиняла ему свои извинения и неоднократно требовала извинений от него.

Слова Бэт проносятся у меня в голове. Если бы у меня не было сильных чувств к Дексару, я бы не чувствовала себя преданной, узнав о пророчестве. Я хочу, чтобы он хотел меня такой, просто потому, что я есть. И все же, когда он настоял на этом, я ему не поверила.

У Дексара нет причин врать мне. На самом деле, если бы он хотел оставить меня в своем племени, он мог бы приставить ко мне двух массивных охранников и следить за мной каждое мгновение дня и ночи. Ничто в пророчестве не указывает на то, что я должна быть счастлива. Его слова циклически проносятся у меня в голове, разочарование ясно читается на его лице.

— Ты можешь мне не верить, но мы созданы друг для друга. Даже без пророчества. Я буду ждать столько, сколько потребуется, пока ты примешь это.

В чем проблема? Мы оба внутренне поврежденные. Это пророчество довлело над ним с детства, к тому же ему внушали, что он отвечает за безопасность своего племени.

И я рано поняла, что людям нельзя доверять.

Когда Ини говорила о моем предназначении, я мгновенно вспомнила голос Брайана, когда он сказал Джули, что я не выполнила свое предназначение.

Они пригласили меня в свою семью не потому, что им нужна была я. Они хотели, чтобы я заполнила пространство. Любой ребенок мог бы это сделать, а когда я не справилась, они отправили меня обратно, немного более надломленную и гораздо менее доверчивую.

Дексара учили, что то, чего он хочет, на самом деле не имеет значения. Мне могло бы быть девяносто лет, а он все равно должен был бы спариться со мной. Независимо от того, что он чувствовал по этому поводу.

А потом, к своему удивлению, он захотел меня. Я вспоминаю ошеломленное удовольствие в его глазах в ту ночь, когда я объезжала его, и мои щеки пылают под колючим одеялом. Постепенно мы проводили все больше и больше времени вместе, понимая, что, хотя мы бодаемся, мы также спорим, смеемся и заключаем пари.

Каково это должно было быть для него — испытывать ко мне чувства, но знать, что если я узнаю о пророчестве, то больше не буду ему доверять?

Он был прав. Я отталкивала его. Потому что в глубине души я никогда не верила, что кто-то вроде него действительно может хотеть кого-то вроде меня — отвергнутую, чьи собственные родители не любили ее достаточно, чтобы оставить. Ребенка, которого передавали по кругу — столь же нежеланного, как изношенный кардиган из секонд-хенда.

— Я хочу тебя, — тихо сказал Дексар. И на мгновение я поверила ему. Затем я перебила его, сменив тему на что-то более несерьезное.

Я подавленно выдыхаю. А теперь меня похищает парень, который одурачил меня, заставив думать, что он так же уверен в себе, как подменный учитель в свой первый рабочий день.

Потрясающе.

Если я выберусь из этой передряги живой, я расскажу Дексару о своих чувствах.

В конце концов, я должно быть задремала, потому что просыпаюсь от голосов над головой.

— У меня доставка для Варика, — говорит Тавис, и его голос звучит так самодовольно, что мне хочется сжать руками его горло.

Другой воин отвечает, но его голос слишком тих, чтобы я могла его расслышать. Затем мы снова двигаемся, и голоса окружают повозку, когда мы, наконец, останавливаемся.

Кто-то срывает с меня одеяло, и у меня есть мгновение, чтобы моргнуть, глядя на усеянное звездами небо, прежде чем меня вытащили из повозки.

Я приземляюсь на задницу, и вокруг меня раздаются смешки. Они мгновенно замолкают, когда приближается еще один воин. Он ниже Дексара и Зарикса, но все равно сложен как кирпичный сортир, с выпирающими мышцами и без шеи. Его глаза сурово изучают меня, и я вздрагиваю, когда он одобрительно кивает.

— Полагаю, ты Варик, — бормочу я. Я указываю на свои ноги, которые все еще связаны. — Не возражаешь?

Он смотрит на одного из воинов, и парень перерезает веревку на моих ногах, в то время как я подавляю желание ударить его в лицо. Затем он хватает меня за веревку на запястьях и поднимает на ноги.

— Ой, — вскрикиваю я, когда веревка впивается мне в кожу. Но я продолжаю смотреть на Варика, который выглядит холодно удивленным.

— Чего ты хочешь? — спрашиваю я, и он наклоняет голову.

— Полагаю, ты слышала о пророчестве?

Я хмуро смотрю на него.

— Да, меня недавно ознакомили с ним.

— Некоторые говорят, что тебе суждено стать каталь племени Дексара. Однако, если вы изучишь формулировку пророчества, то увидишь, что в нем вообще ничего об этом не говорится. Племя Дексара не единственное племя, которое использует слово катай. Это просто еще один термин для обозначения короля племени. Это означает, что любой король племени может спариться с тобой и будет вознагражден сотней лет мира и процветания.

О боже.

— И ты думаешь, я просто соглашусь на это?

Его глаза пусты, когда он пожимает плечами.

— Твое согласие не требуется.

Варик поворачивается к Тавису.

— Кто-нибудь знает, что это ты похитил ее?

— Нет, катай. Мне доверяли.

Я скриплю зубами. Черт возьми, он чертовски прав.

— Ты сделал, как я просил?

— Да, катай. Ровакс мертв.

Я замираю. Тавис сказал мне, что Ровакс на его стороне и готов убить Бэт в любой момент. Зачем ему убивать его?

Варик кивает. Затем его рука превращается в размытое пятно, когда он выхватывает длинный нож и перерезает Тавису горло.

Я кричу, отступая назад, когда его кровь хлещет, и